Галина Черная - Истории оборотней
Агент 013 выскочил вперед. Это я ему помогла пинком, воспользовавшись тем, что шеф отвлекся, обнаружив какую-то вредительскую букашку на своем любимом фикусе. Но выглядело это сильно — как искренний порыв радеющей за общее дело души. Я о коте…
— Еще сегодня я сам тебя… вас просил принять этого типа к нам на Базу. Но признать ошибку никогда не поздно, особенно когда она может грозить катастрофой для всех, — взмолился полковник. Хотя это я его за шкирку сюда притащила, но он толканул речь коротко, выразительно и с нужной ноткой истерии в голосе…
— Поверьте, шеф, я уже поплатился за свое легкомыслие!
И кот рассказал гному вкратце всю историю, не утаив даже часть с переодеванием в женское платье и соблазнением «клиента» ради получения конспиративной информации о Маске Смерти.
Шеф вскочил на ноги.
— А что ты мне говорил, игрушка плюшевая, что…
— Сейчас это уже неважно! Нужна бумага, приказ, только это выдворит его отсюда. Лучше подписанный вашей кровью. Только такой формы документ он признает, бюрократ рогатый, — сказала я, вступаясь за нашего напарника.
— Ничего я подписывать не буду! Тем более своей кровью! Потому что… я уже… подписал…
Судя по тону и тяжелому вздоху, с которым он рухнул в кресло, речь шла не только о распоряжении о зачислении дьявола в штат.
— И вы?! — вскричал агент 013 голосом, в котором слышалось отчаяние дюжины обманутых ослов, получивших на ужин зефир вместо морковки.
— Да, как это ни тяжело признавать, и я угодил в его сети, друзья мои…
Не может быть! Если даже такой ушлый, никогда не поддававшийся хитрым уловкам подчиненных, тертый калач, как наш шеф, много лет возглавлявший банду гномов-красноколпачников, которого на мякине не проведешь, сотрудники даже и пытаться перестали, не устоял перед велеречивым дьяволом, то что говорить о прочем более наивном народце нашей Базы! Да он души вагонами собирать будет. И уже собирает!
Шеф сбивчиво рассказал, что тот заявился к нему вчера, представился доктором наук в области психологии и пообещал избавить от комплекса малого роста. Потом они долго пили шотландское виски, так что он толком и не помнил, когда что подписал…
— Утром мне доложили, что я назначил его штатным психологом. Заключил с ним контракт сроком на двести лет без права пересмотра и замены его на этой должности другим лицом. Я бы не вспомнил об этом, если б секретарша мне не сказала, а копию я нашел у себя на столе, вот она. И кстати, подпись вроде… кровью…
— Психологом, значит… — я скрипнула зубами, — ну что ж, он профессионально позаботится о наших душах, можете не сомневаться.
— А также копию договора о том, что я отдаю ему… — шеф всхлипнул и продолжил (мы впервые видели его таким взволнованным и даже убитым горем): — свою душу… за избавление меня… от этого пресловутого комплекса. Надо сказать, он быстро выполнил условие, я больше не страдаю по поводу роста. То есть моя душа потеряна навеки…
Ого, да чтобы шеф вот так запросто признался нам в своих комплексах? Только по пьянке! Но я тут же увидела валявшуюся под столом пустую бутылку виски, еще одна — ополовиненная — стояла у кресла. Видно, спрятал ее, услышав наши шаги. Только сейчас я поняла, что он подшофе. Тогда все логично. Тогда грех не выпить, понимаю…
Мы вышли от шефа мрачные, как жуки-могильщики. решение нашей проблемы так и не было найдено.
— Может, не так все плохо, как мы думаем, и как-нибудь само собой утрясется? — напоследок промямлил кот.
Я хотела прочистить ему мозги еще одной сурой из Корана, но передумала, смысла ноль…
На следующее утро мы вылетели на задание в Турцию. Алекс сдвинул время на переходнике, максимально уменьшив время нашего отсутствия, так что мы потеряли не три дня как обычно, а сутки, потому что Базу нельзя было оставлять без присмотра. Когда тут вовсю орудует Князь Тьмы, лучше проявить лишнюю бдительность. Если, конечно, бдительность может быть лишней…
На Базе была ночь и шел дождь. Абзац.
— Что-то погода испортилась, — автоматически заметила я.
— Вообще-то ее здесь быть не должно, погоды — ни хорошей, ни плохой! — тупо огляделся командор. — Как и деления на день и ночь, мы же внутри помещения…
— А это не противопожарная система сработала? Может, где-то произошло замыкание?
— Нет, глупая, замыкание не вызывает гром, молнии и град! — фыркнул намокающий Профессор.
— Я знаю, не глупая, их тучи вызывают. Ну и где эти тучи? — ткнула я носом кота в это очевидное для меня противоречие законам природы.
Хотя из природы были только растения в оранжерее. Но не атмосферные явления. А тут совершенно необъяснимо лилась дождевая вода с потачка, пахло горелой проводкой, везде темень, и все ходили кто с фонариками, кто даже с факелами. Шурале вообще с лучиной под стеклянным колпаком. И никто не мог объяснить, в чем дело…
— Это из-за него… — пророчески отметил агент 013 и, тревожась, побежал по лужам к себе, поскорее обнять Анхесенпу и котят.
…Мы с Алексом прижались друг к другу и дотопали до своей комнаты. Накрепко заперли дверь, пытаясь вернуться в родной быт. Здесь было сухо и уютно, и чувство защищенности обволакивало как пуховым одеялом…
— Что теперь с нами будет? — Я еще раз нежно обняла и поцеловала мужа в нос и занялась разборкой трофеев с задания.
Богато расшитая феска для Алекса, символичный подарок турецкого султана за избавление его страны от злобного духа, притворявшегося феской: превращаясь в нее по ночам, он летал по улицам и, надеваясь на голову прохожего, высасывал мозги! Жуть, правда?
Вот еще волшебный ятаган (светится в темноте и убивает микробов), коврик самостряхивающийся — пригодится в хозяйстве. Мой любимый с удовольствием вытянулся на кровати и углубился в спортивную прессу. К нам постучали. Услышав знакомое мяуканье, я распахнула дверь. В приоткрытую щель, опережая мамашу, забежали котята и, увидев Алекса, радостно бросились к нему. Он любит с ними играть, а они его любят кусать и царапать. То есть время все проводят преотличнейше…
— Анхесенпа? А-а… где агент 013?! — посчитав их по головам, спросила я. — Вы вроде обычно заходите всей семьей…
Она не ответила (хотя мы без медальонов-переводчиков все равно бы ничего не поняли, она говорит только на кошачьем, а их мы обычно сдаем сразу по прибытии на Базу), только посмотрела пристально огромными голубыми глазами. Но все и так было ясно…
Она его бросила. Ушла из дома и решила поселиться с детьми у нас. Значит, дьявол рассказал ей о коте как грозился. Несчастный Профессор все-таки выступил против него перед шефом, о чем тот не мог не узнать.
Все четверо были мокрые як хлющ. Хотя кто такой этот «хлющ», никто не знает, наверняка даже бывший украинец агент 013, еще десять минут назад счастливый семьянин, а сейчас просто брошенный муж.
— Алина, дай, пожалуйста, полотенце, — попросил мой муж, подхватывая по-профессорски упирающихся и брыкающихся котят на руки.
Глядя, как он сюсюкает с ними, прижимая их к сердцу и целуя в мокрые лобики, я умилилась. Алекс сразу бросился их закутывать, оттирать насухо. Котята, извиваясь, стараясь выскользнуть из его рук, сопротивлялись как могли. Анхесенпа сразу нашла себе место прямо в центре нашей с Алексом кровати, на белоснежной простыне, провела пару раз языком по мокрой шерстке, свернулась клубком и заснула. Котят вытирать, сушить и приглаживать она «разрешила» нам. Спасибо-о…
Мой милый муж с тех пор, как небесная канцелярия даровала ему душу, с каждым днем становится все добрее. Подарками меня заваливает, цветы дарит каждый день, когда мы не на задании, шоколадки покупает постоянно, у меня уже аллергия на все, что слаще морковки. Но таким нежным, какой он сейчас с этими маленькими бесенятами, он даже со мной еще не был (может, это знак, что нам с ним уже о своих детях пора задуматься?), но, с другой стороны, как же с ними иначе, они такие аппетитные рулеты-мурлеты…
Не прошло и десяти минут, как в дверь забарабанил запыхавшийся Пусик. Без приветствий скользнув у меня под ногами, он едва ли не на коленях пополз к кровати:
— Вы здесь! А я… Дорогая, прости, что пришел, я обещал… оставить тебя в покое, но… я переживал, что вы можете заболеть! Ведь там такой дождь! Вот, принес лекарство от кашля и шерстяные попонки. А то у Мандаринчика слабые легкие, ему нельзя простужаться. Я только за этим, честно! Дорогая, вернись, прошу тебя-а…
Но она только презрительно зашипела и ударила его по щеке лапой с выпущенными когтями. Профессор был раздавлен и убит морально! Прижав к голове уши, пятясь задом, он вывалился в дверь. Ну вот, теперь нам придется еще и быть свидетелями их разборок…
— Я виноват только в том, что люблю ее! — через пару часов жаловался он нам в столовой, прихлебывая после каждой фразы из пузырька с валерианкой, которую держал в лапке под столешницей. — Я готов получать пощечины ее любимой лапкой вместо завтрака, обеда и ужина, лишь бы моя мурочка вернулась ко мне!
