Сергей Фокин - Адские врата
Ползая между помятых сковородок и худых котлов, чудовище успевало слизывать с грязного пола лужицы дымящегося масла. Высокая температура нисколько не мешала ему наслаждаться, словно горячим десертом. Нескольких мучеников, послушно стоящих возле кострищ, оно попросту раздавило.
Через четверть часа огромный зал напоминал поле битвы. На некоторых участках не стихала борьба чертей против освободившихся грешников, а в центре царила неведомая тварь. Скрипя жёсткими ворсинами по каменному полу, она протискивалась в узкие проходы между кучами дров, а баки с золой сметала, даже не обращая на них внимания.
23
Тёмные переходы, освещаемые редкими факелами, обладали своей мрачноватой красотой. Образовались ли они естественным путем или были вырублены в каменной плите неведомыми мастерами, трудно даже предположить. Во всяком случае, местами виднелись следы резца, но применялся инструмент большей частью, чтобы поправить свод, слишком низко нависающий над головой, или арку, ведущую к какому-нибудь залу — для придания пропорциональности. Особых изысков здесь не имелось. Разве что в некоторых пещерах присутствовала витиеватая резьба, изображающая сцены мучений грешников с пояснениями на неизвестных языках, а порой встречались гигантские плиты с рунными текстами — возможно, места для молений. В таких помещениях стояли и сосуды с ароматными маслами, и запах от стен исходил необыкновенный.
Тема грешников в местном искусстве использовалась широко. Встречались элементы живописи — рисунки, нанесённые охрой, только качество их сильно отставало от резьбы. Мазки были нанесены неумело, местами вообще символически… Впрочем, общую картину страха и уныния они поддерживали.
Вопреки сложившемуся мнению, что в пещерах должно быть сыро и холодно, а со стен непрестанно капать вода, в аду всё выглядело иначе. Залов, где действительно имелись известняковые отложения типа сталактитов, по пальцам пересчитать было можно. Но эти залы отличались необжитым видом. Сюда если и захаживали черти, только мимоходом. Ревматизм — он и в преисподней ревматизм.
В одном месте набрели Никола со спутниками на бараки. Внутри те напоминали воинские казармы — такие же деревянные нары, к тому же многоярусные: из экономии места. На страже находился дежурный бес, но вместо того, чтобы поднимать тревогу или поспешно ретироваться, он отдал честь и указал на небольшой проход, уводящий вправо:
— Вам туда. Идите до первого перекрёстка, встретите посыльного, он проводит дальше.
— Вот чёртово племя! — удивлённо покачал головой Савелий, когда они углубились в указанный коридор. — Выходит, действительно не желают больше биться?
— Или заманивают в ловушку! — осторожно ответил кузнец.
— Верно. Имея дело с ними, можно ожидать любого подвоха, — согласился поп. — Водички бы запастись святой…
Словно по его просьбе возле раскрывающейся огромной пещеры в небольшой нише появился колодец. С виду обыкновенный: чтобы ведро зачерпнуть, нужно ворот покрутить. Обрадовался Савелий, схватился за рукоять, только осилить не смог. Пришлось кузнеца привлекать. Тот, попыхтев, вытянул черпак на шесть вёдер.
— Недаром рукоять такая длинная! — догадался Савелий. — Впятером, небось, крутят! На всю казарму разом.
Понюхал водичку — пахнет свежо. Попробовал, перекрестившись — замертво не упал и в демона жуткого не превратился. «А что тут необычного! — прокомментировал свои опасения. — Если старуху, душу продавшую, святая вода превращает в чудовище диковинное, может, бесовская на православных такое же действие окажет?» Напились все, потом принялся Савелий за дело — молитвы читать да благословения Божьего испрашивать. Конечно, проверить и результат своими глазами оценить было проблематично, поскольку не бросались на них своры чертей, но, уверенный в том, что Господь их не бросит на произвол судьбы, наполнил Савелий новой водой кувшин, а ведро обратно в колодец опрокинул.
— Можно идти дальше. Если и готовят нам пакость супостаты, задёшево мы свои жизни не отдадим.
Оксана, всё это время будто ждала чего-то. Оказалось, совсем недалеко находился провожатый, который прятался в темноте отводного коридора. Чихнул тот, не постеснявшись — и Никола с Савелием навострили уши. К счастью, провожатый тоже услышал звук колодезных цепей и появился возле ниши.
Его мордочка с выразительным пятачком говорила о молодости беса, а рожки были такими невинными и остренькими, словно не чёрт, а козлёночек вышел погулять по подземелью. Кроме того, на нём красовался замысловатый китель — чёрный с красным, украшенный золотыми погонами. Не дать ни взять — адъютант, штабная крыса!
— Мой повелитель просят вас принять приглашение и посетить его в тронном зале, — произнёс он немного с пафосом: сразу видно, что на посылках, пороха не нюхал. Зато самомнение, похоже, зашкаливало через край.
— А почему мы должны его принимать? — спросил резонно Николай. — Не за тем сюда явились, чтоб в дипломатию играть.
— Надобно разгромить ваше осиное гнездо, найти девушку да детей вернуть, — поддакнул Савелий.
— Господин регент пообещал уладить все вопросы. — Бес ответил очень внятно, будто отчеканил. — В случае положительного ответа военные действия приказано отменить и всячески содействовать вашему продвижению.
Хмыкнул поп и произнёс, нахмурившись для порядка:
— Обычно мы принимаем парламентариев только в случае полной капитуляции. Поскольку вы были и есть враги рода человеческого. Но, помня, что для каждой войне хороши свои средства, сделаем скидку на это. Как ты думаешь, Никола, можно довериться тому, кто обманул Адама и Еву, подбросив им запретный плод? И подстрекал других людей — распинавших Христа? И лишил Европу красивых баб, которых чужими руками сжёг на костре инквизиции?
— Не хотелось бы, дядя Савелий, — раздельно произнёс кузнец, сжимая кулаки. Желваки на его лице угрожающе задвигались.
Глаза у посыльного стали бегать из стороны в сторону: никак не ожидал он такого ответа. Думал, радости пришельцев конца не будет — побегут, опережая собственное повизгивание. А те как будто даже огорчились, узнав, что побоищ больше не ожидается.
Но распоряжение начальства требовалось исполнить во что бы то ни стало. И пришлось адъютанту перестраиваться и лебезить, уговаривать, обещать не только вернуть пропавших родственников, но и желания исполнить, какие только в голову придут.
— Поверим, но с оглядкой! — подняв палец для пущей важности, принял окончательное решение отец Савелий. — Веди, басурман!
Они двинулись уже вчетвером, причём шли теперь быстрее: чёрт прекрасно ориентировался в запутанных коридорах, и как будто выбирал самый короткий путь. Один раз Никола пробурчал, что, не ровен час, в яму их заведут. После этого посыльный вызвал магический фонарь, который летел над ними, освещая тёмные участки коридоров, что гостей немного успокоило.
Дорога заняла, ни много, ни мало, около получаса. Всё это время адъютант молчал, а на вопросы Савелия о том, куда они идут, отвечал немногословно, но уже без апломба. Похоже, либо не владел информацией, либо её скрывал.
Картина подземелья за это время почти не изменилась: те же коридоры, разбегающиеся в разные стороны, так что заблудиться в них — раз плюнуть; местами встречались обжитые пещеры, в которых работали бесы или же под их присмотром грешники. На последних гости уже не удивлялись, только священник поругивался иногда и в сердцах плевал на пол. Отношение его к несчастным было двояким. С одной стороны, понятно, что люди сюда попали не по своему желанию, а направлены Высшим судом, оспорить решение которого никто не может. То есть, за дело, если говорить проще. Набедокурили, знать, по жизни, наследили, оставили после себя не подобранное. С другой — жалко их всё-таки, работали от зари до зари без отдыха, без всякой надежды на избавление. А потом, поди, ещё и жарить их поведут на костры поганые, в геенну огненную… Впрочем, Савелий успокаивал себя тем, что во всём этом есть Божественный промысел, и всё делается во исполнение Его воли и для их же пользы. Вдаваться в подробности и уточнять, в чём состоит польза, поп не стал: материи весьма тонкие, в рассуждениях можно далеко зайти, так что потом и не выберешься. А в разговоре с Николой вообще ограничился коротким замечанием: «Самим бы сюда не угодить…»
Никакого производства, кроме швейного и кузнечного, на пути гостей не попадалось. Никола, заглянув мимоходом в затемнённый зал, служащий кузницей, окинул её профессиональным взглядом, оценил оснастку, и, сколько успел, методы работы, после чего махнул рукой и удовлетворённо произнёс:
— Неплохо, конечно. Но теперь, с Кикиморовыми инструментами, я им нос утру!
Непредвиденное происшествие случилась только единожды. Они прошли очередной большой зал, в котором почему-то валялись на полу дымящиеся головешки и обломки мебели, обошли кострище, разожжённое прямо посреди дороги, и услышали странные звуки — не то канонаду, не то гром.
