Терри Пратчетт - Пятый элефант
Гаспод окинул взглядом поляну, на которой Ангва успела развести большой костер. Гаспод ни за что не поверил бы происходящему, если бы собственными глазами не видел, как самые настоящие волки таскают для нее валежник. А потом другой волк приволок молодого оленя, еще не успевшего сбросить осенний жир. От запаха жарившейся оленины у Гаспода потекли слюни.
Что-то человеческое и очень сложное происходило между Моркоу и Ангвой. Судя по словам, это больше походило на ссору, но запахи утверждали обратное. Впрочем, последние события были вполне понятны для Гаспода. Самка убежала, самец бросился в погоню. Так было и будет. Правда, как правило, в погоне участвовало около двадцати самцов самых разных мастей, но у людей, насколько знал Гаспод, все происходило несколько иначе.
А еще он знал, что очень скоро Моркоу увидит сидящего у костра крупного волка. И вот тогда мех полетит во все стороны. Ох уж эти люди.
О своих предках Гаспод мог только догадываться. В нем текла самая разная кровь: немного – от терьера, немного – от спаниеля, немного, возможно, от кого-то еще. Но большая часть крови досталась ему по наследству от дворняг. Тем не менее в любой собаке живет маленькая частичка волка – в это Гаспод верил свято. И сейчас эта самая частичка настойчиво посылала ему сигналы о том, что не стоит особо таращиться на сидевшего у костра самца.
Дело было даже не в том, что этот волк выглядел крайне злобным. Ему не нужно было выглядеть. Даже сидя, он излучал абсолютную уверенность в себе и несокрушимую силу. Гаспод выходил из многих уличных драк если не победителем, то уцелевшим, но он ни за что на свете не выступил бы против такого зверя – даже если бы его поддерживали два льва и человек с топором.
Гаспод предпочел подползти к высокомерно смотревшей на огонь волчице.
– Ио, сука! – поприветствовал он.
– Что ты говорийт?!!
Гаспод мгновенно пересмотрел свою стратегию.
– Привет, лисичка… э… вернее, госпожа волчица, – предпринял он вторую попытку.
Очередное понижение температуры свидетельствовало о том, что и эта попытка оказалась неудачной.
– Хелло, мадам, – с надеждой произнес он.
Волчица повернулась к нему мордой и прищурилась.
– Кто ты таковой? – спросила волчица, и каждый произнесенный ею слог жалил, как острые льдинки.
– Меня зовут Гаспод, – пролаял Гаспод с полубезумной веселостью. – Я – пес. То есть немного волк. А тебя как зовут?
– Проваливайт.
– Ни в коем случае не хочу тебя оскорбить, но я слышал, волки выбирают себе одного партнера на всю жизнь. Это правда?
– Ну и?
– Вот бы и мне так.
Клыки волчицы щелкнули в дюйме от носа остолбеневшего Гаспода.
– Там, откуда я приходийт, таких, как ты, поедайт! – рявкнула она.
– Спасибо за информацию, – поспешно произнес Гаспод и попятился. – Пытаешься быть дружелюбным, и вот что получаешь в ответ…
Разговор между Моркоу и Ангвой становился все сложнее, и Гаспод предпочел незаметно отползти в сторонку.
– Ты могла бы меня предупредить, – говорил Моркоу.
– Я не могла тратить время на долгие разговоры. Ты всегда и во все пытаешься вникнуть. Кроме того, тебя это не касается. Это семейное.
Моркоу махнул рукой в сторону волка.
– А это тоже твой родственник?
– Нет. Он… друг.
Гаспод замотал головой. «Приехали», – подумал он.
– Слишком крупный для волка, – медленно, словно переваривая новую информацию, произнес Моркоу.
– Просто очень большой волк, – сказала Ангва, пожимая плечами.
– Еще один вервольф?
– Нет.
– Просто волк?
– Да, – с издевкой произнесла Ангва. – Просто волк.
– И как же его зовут?
– Он не возражает, если его называют Гэвином.
– Гэвином?
– Однажды он съел кое-кого по имени Гэвин.
– Что? Целого человека?
– Конечно нет. Но отъел от него порядочную часть, чтобы этот тип больше не мог устанавливать волчьи капканы. – Ангва улыбнулась. – Гэвин… не совсем обычный волк.
Моркоу посмотрел на волка и тоже улыбнулся. Подняв обломок сука, он небрежно бросил палку в сторону Гэвина. Тот совсем по-собачьи поймал ее на лету зубами.
– Думаю, мы подружимся, – сказал Моркоу.
– Не спеши с выводами, – вздохнула Ангва.
Гэвин, глядя Моркоу прямо в глаза, очень медленно и с громким хрустом перекусил ветку. Гаспод с ужасом наблюдал за этим.
– Моркоу? – ласково произнесла Ангва. – Только не пытайся проделать что-нибудь такое еще раз. Гэвин не принадлежит к этому клану, но он стал вожаком стаи, и никто даже не взвизгнул. Он – не собака. Он – убийца, Моркоу. О, не смотри на меня так. Я вовсе не имею в виду, что он охотится на заблудившихся в лесу детей или жрет беспомощных старушек. Но если он решил, что какой-то человек заслуживает смерти, этот человек обязательно умрет. Гэвин будет биться до самого конца. Он очень прямой волк.
– И он твой старый друг… – повторил Моркоу.
– Да.
– Просто… друг.
– Да. – Ангва закатила глаза и монотонным, но полным сарказма голосом произнесла: – Однажды я была в лесу и провалилась в старую ловчую яму под снегом. Какие-то волки нашли меня и собрались было убить, но тут появился Гэвин и прогнал их. Не спрашивай почему. Люди иногда совершают такие поступки. Волки тоже. Конец истории.
– Гаспод рассказывал мне, что волки и вервольфы не больно-то ладят, – припомнил Моркоу.
– И он прав. Меня разорвали бы на куски, если бы не Гэвин. Я могу выглядеть как волк, но я – не волк. Я – вервольф! И я – не человек. Я – вервольф! Понял? Знаешь, что люди говорят о таких, как я? А вот волки даже не говорят ничего. Они сразу вцепляются в горло. Волки обладают отличным чутьем. Их невозможно обмануть. Я могу сойти за человека, но только не за волка.
– Я никогда об этом не задумывался. Мне казалось, что волки и вервольфы…
– Всем так кажется, а все обстоит совершенно иначе, – пожала плечами Ангва.
– Ты сказала, что это семейное, – припомнил Моркоу, словно переходя к очередному пункту составленного в уме списка.
– Я имела в виду, что это мое личное дело. Гэвин добрался до самого Анк-Морпорка, чтобы предупредить меня. Днем он спал в груженных лесом повозках, чтобы время зря не терять. Представляешь, какой храбростью нужно обладать, чтобы проделать такой путь? Так вот, это дело не касается Стражи. И тебя оно тоже не касается.
Моркоу огляделся. Снова повалил снег. Над костром снежинки превращались в дождик.
– Но я уже здесь.
– Уходи, прошу тебя. Я сама разберусь.
– А потом ты вернешься в Анк-Морпорк? Когда все закончится?
– Я… – Ангва замялась.
– Думаю, я должен остаться, – решительно сказал Моркоу.
– Послушай, ты нужен городу, – возразила Ангва. – Ваймс доверяет тебе и…
– Я ушел в отставку.
На мгновение Гасподу почудилось, будто он слышит, как на землю падает каждая снежинка.
– Правда?
– Да.
– И что сказал на это старина Камнелиц?
– Э… Ничего. На тот момент его уже не было в городе. Он уехал. В Убервальд.
– Ваймс поехал в Убервальд?
– Да. На коронацию.
– И он в это впутался? – спросила Ангва.
– Впутался во что?
– О, моя семья повела себя… очень глупо. Не уверена, что мне известны все детали, но волки обеспокоены. Когда вервольфы проворачивают какую-нибудь пакость, больше всего страдают настоящие волки. Люди начинают убивать всех, кто носит волчью шкуру. – Некоторое время Ангва молча смотрела на огонь, а потом чересчур бодрым голосом произнесла: – И кто ж теперь командует Стражей?
– Не знаю. Но самый старший по званию – Фред Колон.
– Ха, так он и согласился. Это ж его вечный кошмар. – Ангва снова помолчала. – Ты в самом деле ушел из Стражи?
– В самом деле.
– О.
Гаспод снова услышал, как снежинки стукаются о землю.
– Ладно, в одиночку вы в этом лесу не выживете, – подвела итог Ангва, поднимаясь на ноги. – Отдохните еще часок, а потом мы углубимся в настоящую чащобу. Там пока не слишком много снега. Путь предстоит долгий. Надеюсь, вы не отстанете.
На следующее утро, за завтраком, Ваймс подметил, что остальные постояльцы стараются держаться от него как можно дальше – настолько далеко, что его стол обходили, вплотную прижимаясь к стенкам.
– Люди, которые ушли вчера, вернулись около полуночи, сэр, – бодро доложила Шелли.
– Кого-нибудь поймали?
– Гм… В некотором роде, сэр. Нашли семь трупов.
– Семь?
– Они считают, что остальным удалось сбежать по горной тропе.
– Но семь? Детрит убил одного… Я убил одного… Плюс пара раненых… Иниго убил… одного… – Ваймс замолчал.
Он уставился на Иниго, сидевшего рядом с другими постояльцами за общим столом в противоположном конце комнаты. Места вокруг Ваймса и госпожи Сибиллы были свободны. Сибилла объяснила это уважением. Маленький чиновник ел суп в своем обособленном мирке среди размахивающих рук и толкающихся локтей. Он даже заложил салфетку за воротник.
