Николай Ромашкин - Самый обычный день
Тайная жизнь Федора Кузьмича
— Ну… Ага… Точно не поедем? Да какая там халтура, я тогда «Фердинанда» на яму загоню. Точно никаких приключений? Тогда я движок переберу… Не, до завтра пешком ходить, если что, будете… Ладно.
Кузьмич отключил коммуникатор и хмыкнул. Итак, сегодня весь день свободен. Очень кстати, очень кстати. В другой день он бы с удовольствием покопался в потрохах «Фердинанда», но сегодня…
Водитель встряхнул газету и еще раз перечитал ветку дискуссии на форуме. Да, сегодня кое-кто явно потерял голову и перешел все границы дозволенного… Грех этим не воспользоваться.
Федор Кузьмич легко соскочил с капота «Фердинанда» и, надвинув на глаза кепку-бабайку, зловеще улыбнулся.
— Эй, Хемуль, Гриня, вылазьте! Собирайте наших. На нас наехали.
Из-под ржавых остовов машин вылезли два квадратных гориллоида. Оба небритые, перемазанные мазутом, в засаленных майках. У одного на голове шапка-ушанка, у другого — берет. Кузьмич молча протянул им газету с помеченными сообщениями.
— Стрелку, значит, забили? — прогудел один гориллоид.
— Ну и язва же ты, Федя, — вздохнул второй, внимательно изучая газету. — И когда молодежь перестанет вестись на твои дешевые подколки?
— Вот когда перестанет вестись — перестанет и страдать! — отрезал Кузьмич. — Собирай всех из нашего гаража, кто в онлайне…
Квадратные Гриня и Хемуль разошлись в разные стороны. Кузьмич направился в глубь бокса, где обычно стоял «Фердинанд». Там на специальной подставке, точно самурайские мечи, красовались черный ватник, засаленный так, что по жесткости не уступал гамбезону, безразмерные кирзовые сапоги и, на отдельной стойке, цепь от мотоцикла, сложенная вдвое и обмотанная изолентой, а под ней — длинная отвертка. Хмыкнув, Кузьмич принялся облачаться.
Во дворе его уже ждало человек шесть, в ватниках, кепках или ушанках, с разводными ключами, монтировками или обрезками труб.
— На твоем поедем? — деловито спросил Гриня.
— Облезете, ради семи рыл «Фердинанда» гонять. Бугай, заводи свой микроавтобус.
— Куда едем-то?
— На северную окраину, знаешь пустырь, ну, что одним боком на Мертвый Квартал выходит?
— Ну, дык… Че там, грузитесь, поехали…
На означенном пустыре — обширном неровном поле со следами несостоявшейся стройки — их уже ждала классическая банда байкеров. Сияли хромом мотоциклы, ревели двигатели, больше половины мотоциклистов носили куртки-косухи и немецкие каски времен Второй мировой.
Мотоциклисты были явно чем-то расстроены. Они носились кругами по пустырю, взревывая двигателями и пробуксовывая, время от времени воинственно потрясая в воздухе газетами и перекрикиваясь: «Порвем их! Они у нас за базар ответят! Землю жрать заставим, из морга не выпустим!»
Старенький микроавтобус, на котором приехали семь автомехаников, был встречен воинственным улюлюканьем, которому позавидовали бы ирокезы. Пока Кузьмич и его команда вылезали, предводитель байкеров выдвинулся вперед и, раскинув пальцы, начал традиционный в таких случаях ритуал:
— Ну че, тролли позорные, за базар-то отвечать сейчас придется, а? На форуме-то все смелые, а тут че…
Четким, молниеносным и явно отработанным обширной практикой движением Кузьмич выхватил из-под ватника мотоциклетную цепь и с ходу заехал ею байкеру поперек каски.
— Мочи двухколесных! — заорал Федор. — Мар-р-ракуйя!
Клин шоферов врезался в байкеров. Во всех их движениях чувствовались богатый опыт, сработанность коллектива и классовая ненависть к противнику. Однако на стороне мотоциклистов было численное преимущество, и, оправившись от первого натиска, байкеры сначала ушли в оборону, а потом попытались перехватить инициативу.
В азарте битвы никто не заметил, как с востока, со стороны химкомбината, ветер несет стелящееся по земле облако жирного бурого дыма…
* * *Нэш задумчиво брел по улочкам Баден-Бадена, и ноги сами несли его почему-то в сторону гаражей. Распрощавшись с Мустафой-Оружейником, он твердо решил идти прямо «домой», но…
В общем, Нэш снова попал на барахолку, бродил там больше получаса, потратил все наличные деньги, зато стал обладателем двух магазинов повышенной емкости (переделаны с РПК под АК-47 каким-то умельцем), подствольного гранатомета, трех осветительных гранат и еще целой кучи полезных мелочей.
По правде говоря, ему не терпелось испытать покупки в бою. «Никаких приключений!.. Но, может, хоть на полчасика… ну, только испытать новые магазины… Хотя… «Фердинанд» все равно в ремонте… ну, может, как в старые времена — пешком? Может, Гену с собой позвать… Хотя нет, он, наверное…»
И тут Гена собственной персоной вырулил откуда-то из ведущего на северо-восток переулка.
— О! — только и сказал Нэш.
— А, привет, — кивнул Гена, он, кажется, был не очень удивлен. — Куда это ты такой вооруженный?
— Не «куда», а «откуда»… По рынку прошелся, вот, пару полезностей прихватил… — Нэш присмотрелся к другу и с подозрением спросил: — А ты чего такой помятый?! Опять перехимичил чего?
— Если бы я «чего перехимичил», — с достоинством парировал подрывник, — ты бы меня встретил не тут, а на выходе из городского морга.
— И то правда. Тогда что случилось-то?
— Не поверишь, — развел руками Гена. — Меня танк переехал!
— Какой танк?!
— Не знаю, я в них не разбираюсь. Совсем эти танкисты озверели, несутся по городу, чуть не задавили. Люки все задраены, смотровые щели заварены, и как только видит там что-то… — Гена задумался и добавил: — А сзади к нему здоровенная цепь приварена. Вот на кой она ему? К столбику приматывать, чтоб не угнали?! Так он, паразит, этой цепью за столб возле стадиона зацепился — и давай вокруг него круги наматывать… Странно, да?
— Да уж, нетипично, — сдержанно кивнул Нэш. — Ну и что, так и мотается там по кругу?
— Да щаз, — хмыкнул подрывник. — Я сгоряча в него бутылкой запустил… Прям на двигатель, как учили! И ведь, что характерно, я свои бутылки знаю, они эту жестянку враз прогрели что духовку. А танкисты эти упрямые внутри сидят, наружу не прыгают… А у тебя что интересного?
— В общем-то ничего, — уныло пожал плечами Нэш. — Разве что… Ох ты ж что за черт?!
Из другого переулка навстречу друзьям вышел странный, похожий на пришельца тип: лысый, как бильярдный шар, без бровей и ресниц, без единого волоска на всем теле и, надо заметить, в одних семейных трусах. Их с персонажа попросту невозможно было снять: они были частью модели, обеспечивающей минимальную цензуру.
— Кузьмич?! — вдруг осенило Нэша.
— Ну?
Это короткое слово шофер произнес так, что стало ясно: он не в духе и комментировать свой внешний вид не намерен. И другим не советует.
— Э-э-э… того… Я думал, ты с «Фердинандом» возишься.
— Решил прогуляться.
— А, ну да… Мы вот тоже, — как-то невпопад пробормотал Нэш.
— Слушай, Гексоген, — повернулся к подрывнику Кузьмич. Без бороды и неглиже он производил просто пугающее впечатление. — Ты в химии вроде разбираешься, да? Что за дрянь такая, от которой сначала волосы вылезают, потом одежда разлазится, а потом и железяки ржавчиной идут?
— А-а-а… — неуверенно протянул Гена, прищуриваясь. — Такой газ, бурые хлопья, напоминающие дым, да?
— Именно.
— Не, не знаю. Извини, не по моей части… Я все больше по тому, что горит или взрывается…
— Ну да, точно, — сник Кузьмич.
— Ребята! Хорошо, что я вас нашла! Ух…
На перекресток выскочила Руби.
— Народ, а чего в городе творится, а?
— А что творится?
— Не знаю, бегают толпы мужиков в одном исподнем, на стадионе догорает танк. У нас что, война с нудистами сегодня?
— Мы как-то не в курсе, — деликатно заметил Нэш. — Весь день как-то… Я вот по базару ходил, Кузьмич с «Фердинандом» возился…
Руби смерила водителя испытующим взглядом, но от комментариев воздержалась. Достала свой планшет с картой и заявила:
— Ну-ка, собирайтесь. Я тут порылась в библиотеке и, кажется, нашла нам свеженькое приключение.
Друзья переглянулись.
— Пойду заправлю «Фердинанда», — буркнул Кузьмич, подтягивая трусы, и направился к гаражу.
— Я только суну кое-что в банк, — кивнул Гена.
— Ну а у меня все с собой, — развел руками Нэш. — И правда, давно у нас приключений не было…
