Ева Никольская - Достать василиска! (СИ)
— Ядовитый, говориш — ш-шь? — по — прежнему удерживая в плену странно обмякшего Джодока, протянул полоз. — А ты, с — с-стало быть, нет? — и облизнулся раздвоенным языком.
Принести себя в жертву ради наемника, готового меня сдать в руки Рэдгрувера, я оказалась не готова, поэтому с уверенностью сообщила:
— Еще ядовитей!
Сверху захихикали две разноцветные морды, которых происходящее, похоже, забавляло. И ветки, переплетенные подо мной, как‑то подозрительно задрожали, отчего создалось ощущение, что дуб… мой идеальный мужественный дуб… тоже ржет! Когда же странная рябь пошла и по чешуе змея, в ухмылке которого сверкнули два острых клыка, я совсем растерялась. А потом один из орсизов пронзительно свистнул, и зеленый «гамак», качнувшись, швырнул меня прямо в открывшееся напротив дупло, которого раньше не было и в помине.
Катарина
— Нет! — повторила я в третий раз, глядя в желтые глазищи стоящего напротив оборотня. И он снова ответил мне:
— Да, — при этом его улыбка становилась все шире, а мое удивление — все меньше, зато раздражение росло с каждой секундой.
— Да не может такого быть! — решилась разнообразить я наш однотипный диалог.
— Может и есть, — нагло ухмыляясь, заявил Каин. — Ты ведь не думала всерьез, что сможешь сбежать от туманного кота?
Думала! Еще как думала. Но зачем ему об этом знать?
— Как ты попал в эту академию, да еще и в мою группу?! — я сжимала и разжимала пальцы в надежде успокоиться. После того что мне устроили фанатки Сигурда утром в общежитии, искренне надеялась отдохнуть хотя бы на занятиях. Но, столкнувшись у дверей аудитории с полностью оправившимся от ранения кошаком, мысленно проводила эту самую надежду в последний путь. Даже если в нашей группе не будет ни одной поклонницы С. С., желтоглазый оборотень найдет способ сделать мою жизнь невыносимой. Ведь в недавнем прошлом это у него отлично получалось!
— Я же княжич, — поигрывая темно — серыми бровями, проговорил Каин и демонстративно погладил свой фамильный перстень, в дымчато — сером камне которого мерцал символ туманного клана. — Княжичам многое можно из того, что недоступно простым смертным.
— Но правила… рекомендации… это же МАРиС! — не желала признавать очевидное я. — Тебя не могли принять сюда просто потому, что ты сын туманного князя! — сказала и только потом поняла, насколько глупо звучат все мои слова. Какая разница, почему это блохастое недоразумение будет учиться в группе «стихбед 2/13», название которой красовалось на свитке с расписанием, которое мне доставили вчера в комнату вместе с формой. Я и оборотня‑то не сразу заметила, потому что шла, уткнувшись в листок. А пепельно — русое наказание тем временем стояло, подперев спиной стену, и дожидалось моего прихода. Он точно знал, что меня записали именно на эту специальность. Знал и ждал, предвкушая встречу. И теперь светился, как начищенный самовар, наслаждаясь моим замешательством.
Глубоко вздохнув, я прикрыла глаза и, приказав себе успокоиться, решительно посмотрела на довольную кошачью морду. Вернее, морда‑то была сейчас человеческой, но настолько наглой и самодовольной, что мне так и виделся на месте высокого парня лет двадцати с гаком огромный дымчатый кот, нацелившийся на рыбку. Причем в роли улова, судя по его взгляду, выступала я. Раздраженно стукнув метлой по полу, дернула массивную дверь аудитории за кольцо в носу металлического быка и тут же испуганно отпрянула от железки, которая загробным голосом промычала:
— Пия — а-атного м — у-у — уутра, ведьма.
Стараясь унять участившееся сердцебиение, под ехидное хмыканье Каина поздоровалась с дверью и вежливо попросила ее открыться. Бык возражать не стал в отличие от кота. Оборотень бесцеремонно схватил меня за локоть и оттащил в сторону, явно намереваясь продолжить разговор.
— Пус — с-сти, — зашипела я, пытаясь вырваться. Но хватка у княжича была крепкая, и мне ничего не оставалось, кроме как семенить рядом. — Да что тебе надо от меня?! — воскликнула, когда мы остановились возле большого стрельчатого окна с широким каменным подоконником, на который меня и усадил оборотень. — А не староват ли ты для второкурсника? — не зная уже к чему придраться, спросила его. — Сколько тебе? Двадцать два, двадцать пять? Больше? В твоем возрасте уже давно пора степень магистр…
— Раз — два — левой! — донеслось с лестницы под аккомпанемент шагов, от которых, казалось, вздрагивали даже стены. — Раз — два — правой! — напевал бодрым басом выруливший из‑за поворота гном, седая борода которого была заплетена в три белых косы. И как‑то сразу вопрос возрастных рамок второкурсников растерял свою актуальность.
Следом за предводителем строем шли еще шестеро крепких коротышек, упакованных в кожаные доспехи с металлическими заклепками. Весь этот бравый отряд, не сбиваясь с шага, уверенно прошествовал мимо нас с оборотнем и скрылся за дверью, промычавшей уже знакомое:
— Приятного м — у-у — утра, гно — о-омы!
— Добра! — хором ответили те, входя в аудиторию.
Где‑то с полминуты мы с оборотнем молча смотрели на зевающую голову быка с металлическим кольцом в носу. Потом переглянулись и одновременно проговорили:
— Это «стихбед 2/13»? — я.
— Заметь, я молодо выгляжу на их фоне, — он.
— Приятного м — у-у — утра… — снова донеслось от двери.
И я с восхищением замерла, наблюдая, как из воздушной воронки выходит настоящий крылатый сильф. Вот только он меня, увы, не заметил. Дернул за бычье кольцо и скрылся в аудитории вслед за гномами.
— А это?.. — начала было я, продолжая гипнотизировать взглядом дверь, но княжич оборвал очередной мой вопрос мрачным:
— На меня смотри, Рина, когда я с тобой разговариваю.
Удивленно моргнула, поворачиваясь к нему. Былое раздражение начало возвращаться, а настроение — падать. Видимо, уловив мои эмоции, стоящая рядом метла хищно ощерилась прутьями, царапнув ими начищенный до блеска пол.
— Хочу сразу прояснить пару важных вещей, — сказал княжич и, бросив косой взгляд на воинственно настроенную Метланиэль, пригрозил: — Попробуешь вмешаться — сломаю. — И весь боевой запал летающей подруги сошел на нет, а жаль. Вздохнув, погладила ее по зеленой повязке. Хорошая у меня метла, да. Хоть и с причудами. — Значит так, Рина, — продолжил говорить оборотень. От упоминания этой версии моего имени я скривилась, но возмущаться не стала, намереваясь выслушать то, что он так жаждал до меня донести. — Во — первых, я твой опекун, который может от своего опекунства и отказаться, и тогда тебя отправят в тюрьму отбывать заслуженное наказание.
— Не отправят, — возразила ему. — Теперь я студентка МАРиС, и в правилах этого учебного заведения четко прописано, что учеников в течение всего срока обучения властям и прочим желающим не выдают.
— Зато от уплаты штрафа эти правила не защищают. Хочешь месяц за месяцем отсылать в Кирасполь свою стипендию, ведьмочка?
Я не хотела! Как не хотела и радовать желтоглазого шантажиста честным ответом. Поэтому просто смолчала, хмуро глядя на него и ожидая продолжения нашей малоприятной беседы. Чувство вины, которое испытывала пару дней назад, глядя на выпавшего из окна кота, больше не беспокоило. Осталось лишь глухое раздражение, замешанное на обреченности, и злость, которая отдавалась слабым покалыванием в кончиках сжатых в кулаки пальцев. Эх, водичка бы сейчас не помешала! Для успокоения нервов и готовой взбунтоваться силы.
А ведь все так хорошо начиналось…
Приняв утром душ, я просушила волосы, заплела их в тугую косу и, надев новую форму под одобрительное хмыканье Учандра Урчаровича, отправилась знакомиться со своими будущими сокурсниками. Но не успела выйти за дверь комнаты, как едва не навернулась на скользком полу коридора. Масло! Кто‑то налил мне на порог примитивное растительное масло без каких‑либо примесей магии. Не упала я только благодаря метле, которая вовремя протянула древко, помогая переступить через лоснящуюся лужу.
Дальше — больше! Последняя ступенька провалилась подо мной, как только я поднялась по лестнице, намереваясь покинуть башню. От полета кубарем спасло то, что самая сильная сторона моего дара — левитация. Плавно спустившись на площадку, я попробовала пойти дальше. Когда под ногой треснула очередная каменная плита, окончательно убедилась, что все это не досадные случайности, а самые настоящие пакости, устроенные мне… ну, тут вариантов было немного: либо в общежитии так принято подшучивать над новичками, либо Клара и компания, как и предупреждал мой сон, ступили на тропу войны.
То, что на выходе из общежития на меня обрушилось подвешенное над дверью невидимое ведро с ледяной водой, лишь убедило в правильности таких суждений. Ведь передо мной в эту самую дверь вышли две мавки, и на них не пролилось ни капли. Черноглазая стервочка обнаружилась на крыльце. Ее сочувственные охи — вздохи звучали неубедительно, как и предложение помощи, от которого я благоразумно отказалась. Откинула за спину мокрую косу, оправила облепивший ноги подол платья и, смерив Клару мрачным взглядом… не стала говорить ей то, что планировала рассказать про Сигурда и наши с ним отношения. Вернее про их отсутствие. Нечего оправдываться перед такой неблагодарной дрянью. Хочет войны? Что ж… она ее получит!
