Андрей Белянин - Век Святого Скиминока
Храм Черной Сукки вполне соответствовал своему названию. Прямо с гранитных ступенек мы разом вошли в длинный коридор, традиционно уставленный уродливыми чугунными фигурами. Реалистичные изображения страшных демонов, тискающих обнаженных женщин с плачущими лицами, настолько впечатляли, что вызывали тошноту. Жан поигрывал дубиной, отнятой у бритоголового жмурика. Мы оба молчали, обсуждать план действий не хотелось. Возможно, потому, что плана попросту не было. Меч Без Имени горел ровным теплом: наклевывалась очередная схватка – и это радовало. Мы вышли в обширный зал. В центре, на алтаре, сидело женоподобное чудовище – вырезанное из черного, матового камня. Высотой метра три великолепное женское тело, изумительных объемов и пропорций, без малейшего намека на одежду, но обильно увешанное золотом и бриллиантами. Изящную шею вместо прекрасной головы венчал ужасный череп! В хищном оскале не хватало нескольких зубов, а в провалах глазниц светились голубые камни. Жан настороженно озирался по сторонам, а я, на мгновенье забыв, зачем пришел, молча восхищался жутковатым талантом неизвестного скульптора.
– Кто это, милорд?
– Наверное, та самая Черная Сукка, – пожал плечами я, но сладкий голос за моей спиной дополнил:
– Великая Черная Сукка! Высшее божество земли суккубов! Единственное и неповторимое! Одаряющее всех нас даром перевоплощения, наделяющее нас неземной страстью, кормящее нас душами и принимающее нас в свое лоно после нашей смерти…
Мы медленно обернулись. Чего торопиться, и так ясно, что сзади не друзья; но, по правде говоря, мы ведь сюда тоже не за автографами явились… Сколько же вас тут?! Человек пятьдесят, не меньше. Оружия на первый взгляд не видно. Однако лица у всех решительные и наглые, головы обриты, одежды белые. С нами разговаривал откормленный тип, отличающийся от прочих лишь золотым обручем на лбу, а так бритый, как Котовский. Опять какие-нибудь храмовые штучки… Мало я натерпелся от кришнаитов?!
– Чужеземцы, как вы посмели незваными войти в храм?
– Да вот уж такие мы хамоватые туристы! Но если вы настаиваете, можно и прощения попросить. Обычно мы охотно извиняемся перед потенциальной жертвой.
– Ваши слова не ясны. Кто вы?
– Мой господин – славный лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени! – грозно выдал Жан. – А сюда мы пришли забрать то, что по праву наше. Где Лия и Луна?!
– А, вот вы о чем… – разулыбался разговорчивый тип. – Владыка Ада, наш добрый сосед, действительно прислал гонца с просьбой оказать всевозможную помощь его рыцарскому отряду при захвате банды самозваного ландграфа. Правда, по его словам, вас должно быть гораздо больше.
– А-ля герр ком а-ля герр! – сухо ответил я. – Вы сами отдадите наших девушек или нам непременно необходимо приложить кинетическую энергию к вашим постным мордам?
– Из уважения к вам, лорд Скиминок, мы, возможно, отдали бы, но увы… У нас их попросту нет!
– Ах нет?! И конечно не было?! И вы, естественно, знать не знаете, где они есть?!
– Они тут, милорд!
– Я вижу, Жан. Ну что ж, люди в белых халатах, не хотите помогать, так мы сами поищем. Желающие переселиться в лучший мир могут попытаться нас остановить. Тех, кто особенно туда спешит, просим подходить с оружием и агрессивным выражением лица. Мы не обманем ваших ожиданий… Бульдозер, добавь от себя, но по существу.
– Если мне сию минуту не вернут мою жену, а моему господину – его боевую подругу, то мы с милордом разберем этот храм по камушку, вашей богине добавим кое-что и переименуем здание из Черной Сукки в Белого Кобеля!
Пошловато, конечно, но до них дошло. Зацепило, проняло, можно сказать. Тот, что с обручем, аж пятнами пошел, как практикантка, читающая лекцию о равноправии полов в колонии строгого режима. Прочие бритоголовые повыуживали откуда-то из-под подолов узкие кривые ножи и не сговариваясь пошли к нам мстить. Я совсем растерял остатки мозгов, потому что приветствовал их радостным воем и уговаривал Жана не мешать. Что со мной было? До сих пор не понимаю. Я по натуре не герой. Битвы, кровь, пожары, падшие враги, счастливая пляска на костях меня не вдохновляют. Положение спас умник с обручем на лбу. Он завопил так, что служители храма разом отпрянули назад и униженно распластались по полу.
– Нечестивцы! Вы хотите отнять жертву у самой богини?! Падите ниц и просите Великую Черную Сукку, чтоб она вас простила!
– И моего господина тоже попросите о том же, – подумав, добавил Бульдозер. – Я уж не знаю, как эта каменная дура, но лорд Скиминок в гневе подобен бушующему вулкану. Хотя… после первой сотни жертв, как правило, более отходчив…
– О Великая Черная Сукка! – сладострастно взвыл разговорчивый, убедившись, что все его люди лежат. – Услышь нас, приди к нам, возьми тела и души двух неверных. Одари нас счастьем вновь лицезреть твой прекрасный облик…
– Эй, парень, ты всерьез хочешь ее видеть? Поверь слову художника – у тебя паршивый вкус! Конечно, фигурка у нее как у роденовской весны, но личико… Ты только представь – проснешься ночью, а на подушке оно! Оскал в неполные двадцать зубов, носа нет, губы сгнили, а череп, как ни полируй, уже ржавчиной повело. Это ж на всю жизнь либо седой, либо заика. А может, чего и похуже… Жидкий стул, например. Тебе это надо? – Дальше я заткнулся, потому что голубые камни в пустых провалах глазниц глянули в мою сторону и моргнули.
Не подумайте, что я испугался… Да ни в одном глазу! Что ж я, оживших статуй никогда не видел? Один бронзовый Кришна чего стоит… Поэтому на факт спуска с пьедестала обнаженной черной женщины с черепушкой вместо головы неадекватной реакции не последовало. Все ровненько так, спокойненько. Черная Сукка уменьшилась в рост средней женщины и неожиданно резво прыгнула мне навстречу с распростертыми объятиями. Меч Без Имени среагировал быстрее меня, замерев в сантиметре от ее полной груди…
– Ты не хочешь меня?! – ошарашенно отступила чернушка. Похоже, она всерьез считала себя неотразимой. Не спорю – до шеи она и святого соблазнит, но выше – вызовет отвращение даже у Озабоченных Орков.
– Миль пардон, мадам! Счастлив лицезреть, но не надо проявлять в мой адрес столько пыла. Я не Ромео, вы не Джульетта, поберегите нерастраченные запасы любви и нежности для менее щепетильного кандидата.
По храму пронесся вздох ужаса. Бритоголовые едва не задохнулись от моей наглости. Не привыкли, гады, чтоб кто-нибудь отвергал тело их богини. А меня словно нечистый за язык тянул, остановиться совершенно невозможно!
– Я бы от всей души рекомендовал вам классический образец идеального мужа. Помните, слепой, глухой капитан дальнего плавания? По-моему, самое то! И с вашим загаром вполне можно побороться. Майкл Джексон осветлил кожу путем пластической хирургии, а незабвенная Клеопатра для той же цели принимала ванны с ослиным молоком. Попробуйте, ослов тут более чем достаточно!
Богиня бросилась на меня, сопя от обиды, как революционный паровоз. Жан, хихикая, отошел в сторону, а я охотно попрыгал по храму, наводя попутно приличный бардак, отчего на долю Сукки пришелся бег с препятствиями. Там было что уронить… Какие-то цветные ширмы, шкафы с ритуальной посудой, лестницы, вазы, кресла, балдахины – мы развлекались вовсю. Потом я вспомнил, зачем пришел, и вернулся в центральный зал.
– Все! Поиграли – и хватит. Посмотрите, во что превратился храм! Да вам теперь одной уборки на два дня без пылесоса… Что мама скажет?! А теперь верните нам наших девочек, мы вежливо попрощаемся и разойдемся по домам.
Черная Сукка шумно отдышалась, от непривычной беготни ее тело блестело капельками пота. Эх, а все-таки фигурка у страшилки – закачаешься. Мечта мартовских котов…
– Ты – Скиминок!
– Нет, обычно меня называют партайгеноссе Борман. В крайнем случае Барбара Брыльска. Но близкие люди, по-домашнему, без титулов – наш Ильич!
– Ты ландграф или шут гороховый?!
– Не надо, тетенька, только ногами не бейте! Я щекотки боюсь.
Черная Сукка не выдержала и расхохоталась! Храмовые молодцы при звуках ее смеха попытались зарыться в плиты каменного пола. Да уж, скажем прямо, смеющийся череп не вызывал ответной улыбки… С другой стороны, веселый враг – добрый враг, может, до смерти и не убьет?
– Ты мне нравишься. Редко кто в городе суккубов удостаивается умереть в моих собственных объятиях. Я и так имею свою долю с каждой высосанной души. Но ты будешь только мой!
– Нет, нет, увольте! Слишком большая честь – я столько не прожую. И вообще, руссо туристо – облик морале! Случайные связи ведут к роковым последствиям, а у нас обоих есть определенные обязательства перед другими дамами. Почему бы вам не обратить заинтересованный взгляд на этих славных парней в белых сорочках, со строгими прическами. Какой рост, какая стать, какой вкус, прямо-таки спартанская простота в одежде и многозначительная бритоголовость. Вас это не возбуждает? Они явно холосты.