Татьяна Устименко - Хроники Рыжей (Трилогия)
Гург прикусил губу, чтобы не закричать от боли, но решительно кивнул.
– Они ворвутся вниз на наших спинах! Ты об этом не думаешь? – хмуро процедил один из воинов, сероглазый, с седыми висками. – А у меня там жена и три дочери.
Генрих выпрямился, продолжая поддерживать Гурга, но не смутился под пристальным взглядом сероглазого.
– Не ворвутся!
Важная мысль билась где–то на грани сознания.
– Я должен что–то вспомнить, я должен знать, как их можно остановить. – В голове роились неясные образы каких–то синих стен, изукрашенных непонятными надписями. – Но для этого нам нужно спуститься на несколько уровней ниже…
– Тогда пошли! – Сероглазый решительно повернулся и двинулся по проходу, ведущему в глубь пещеры. – Сегодня уже много чего случилось, – вполголоса рассуждал он сам с собой, – возможно, молодой барон и знает, что делать, да помогут ему в этом Истинные боги!
Генрих еще раз оглянулся на Борга, понимая, что уж никогда не увидит товарища. Но Борг лишь снова раздраженно мотнул головой, приказывая остальным уходить как можно быстрее. Тогда мальчик крепче обхватил одной рукой Гурга за пояс и последовал за своими воинами, уже скрывшимися за ближайшим поворотом каменной стены.
Пройдя несколько извилистых тоннелей, слабо освещенных догорающими факелами, они услышали страшный грохот. Свод пещеры покачнулся, с потолка посыпались мелкие камни. Воздух наполнился густой пылью, при каждом вздохе обжигающей легкие. Генрих и Гург приотстали от всех прочих, вынужденные щадить раненую ногу, и поэтому они заторопились из всех сил, услышав раздававшиеся впереди крики. Когда они сумели догнать ушедших вперед сильфов, то увидели, как двое из них пытаются оказать помощь троим, лежащим на полу в куче щебня.
– Живы? – коротко спросил Генрих.
Один из уцелевших вытер кровь, обильно струившуюся из рассеченной брови:
– Двоих наповал осколками, а Ромар еще жив.
Барон наклонился к тому самому сероглазому воину, который так не хотел отступать. Многочисленные переломы, вызванные рухнувшими с потолка пещеры камнями, не оставляли никакой надежды.
– Ромар! – мягко позвал мальчик, очищая от пыли лицо страдальца.
Воин с усилием поднял веки. Взгляд его стекленеющих глаз остановился на лице барона.
– Помни, – еле слышно прохрипел он, – ты обещал спасти моих девочек. Поклянись!
– Клянусь! – Генрих опустился на одно колено перед умирающим. – Я спасу их, а также всех тех, кто находится внизу, даже если это будет стоить мне жизни. Клянусь честью рода де Грей!
– Хорошо. – Потрескавшиеся губы умирающего сильфа растянулись в довольной улыбке. – Я верю тебе, Повелитель…
– Нужно уходить, – испугано прошептал Гург, – я слышу какой–то шум сзади…
Генрих оглянулся и прислушался. Действительно, из пройденного ими тоннеля раздавались какие–то приглушенные расстоянием звуки. Юный Повелитель вновь наклонился к раненому, но увидел, что тот уже испустил дух все с той же улыбкой надежды и облегчения, застывшей на губах. «Наверно, только лучшие умирают с таким умиротворенным лицом», – скорбно подумал мальчик.
– Уходим немедленно. – Генрих поднялся с колен. – Им мы все равно уже не сможем помочь. Хотел бы я знать, чем вызваны такие сильные сотрясения пещеры?
Барон не мог и догадываться, что несколько минут назад две огромные горгульи, словно таранами действуя своими бронированными головами, расширили вход в пещеру, вызвав обвалы и сотрясения, и схватили изрыгающего проклятия Борга. И тут же после этого уже никем не сдерживаемая лавина уродливых тварей хлынула вниз, в коридоры подземного лабиринта.
Глава 3
– У тебя еще есть вода? – Дрожащий голос Гурга выдавал, как мало сил оставалось у мальчика.
Барон потряс флягу и услышал слабое бульканье на дне. Там, наверно, набралось бы несколько глотков.
– Есть. – Он осторожно помог другу сесть, прислонив его к стене. – На, пей.
Гург торопливо проглотил жалкие остатки воды и только после этого понял, что Повелитель отдал ему все.
– Ой, а тебе? – плаксиво протянул мальчик.
Генрих облизал пересохшие губы:
– Ничего, – он улыбнулся, зная, что в полумраке друг почти не видит его лица, – если нам станет совсем невмоготу, мы можем слизывать влагу с каменных стен. В любом случае от жажды мы не умрем. – Он успокаивающе похлопал по плечу обессиленного Гурга. – Давай я лучше поменяю тебе повязку на ноге.
– Ты так хорошо видишь в темноте? – удивился Гург.
– Кажется, мои глаза начинают привыкать к сумраку. – Генрих ловко снял повязку и, оторвав чистую полосу ткани от подола своей рубашки, снова перебинтовал раненую ногу. – Думаю, что вскоре я смогу опознать какой–нибудь ориентир и догадаюсь, в какой коридор нас занесло.
– Да уж, – донеслось ворчливое хмыканье, – угораздило нас заблудиться в своей же пещере.
– Это все из–за того, что факелы догорели и погасли, – добавил сбоку второй, более молодой голос.
– Ничего, мы блуждаем не более двух часов, а значит, не могли уйти очень далеко от знакомых коридоров. – Барон постарался, чтобы его голос звучал уверенно.
– А я и не знал, что пещера такая большая! – пожаловался Гург.
«Я тоже», – подумал Генрих, но, разумеется, не произнес этого вслух.
– А–а–а–а, – вдруг испуганно завопил Гург, – что это за страшные звуки?
– Да это мы воду со стены слизываем, – немного смущенно сознался обладатель молодого голоса. – Действительно так можно утолить жажду.
Генрих хмыкнул. Он отчетливо видел, чем занимаются в темноте два его товарища, но естественно, предпочитал не комментировать их действия.
– И нечего тебе ржать, Гург, – обиженно добавил молодой воин, – вода чистая и вкусная.
– Нет ничего удивительного в том, что Повелитель лучше нас видит в темноте, – сказал тот, чей голос выдавал его зрелый возраст. – Говорят, что все бароны из рода де Грей обладают особенными способностями, унаследованными ими от великого короля Грея. И еще поговаривают, что сам король до сих пор живет где–то в глубинах этой пещеры…
– Мне кажется, это просто сказка, которую придумали для того, чтобы развлекать детей, – не поверил Генрих, чувствуя, как взволнованно заколотилось его сердце.
– Сказки не возникают на пустом месте, – авторитетно пробасил старый рубака. – Вот пророчества на стенах озера Безвременья, скрытые под водой, точно не сказки!
– Дорого бы я дал, чтобы их увидеть! – пылко воскликнул Гург.
«Я тоже», – снова подумал Генрих.
– Однако нужно двигаться дальше. – Басовитый сильф с кряхтением поднялся. – И как можно быстрее выйти к своим…
В кромешной тьме он протянул руку, видимо, рассчитывая, что Повелитель ответит на его пожатие. И действительно – Генрих тут же крепко сжал ладонь товарища.
– Я Морг, – представился воин, – а это, – он мотнул головой в сторону своего более юного товарища, – Ларг. Мы оба служили под командованием Борга. Но, видимо, сейчас, – он на минуту замолчал и закончил еще более угрюмо, – о Борге уже нет смысла говорить…
– Ничего. – Генрих еще крепче сжал руку Морга. – Думается мне, что его жертва стала не напрасной!
– Пошли уж. – Гург осторожно приступал на раненую ногу, держась за стену. – Только ты первым иди, – попросил он Генриха. – Если уж ты единственный, кто хоть что–то видит в этой темнотище. А то темно, как… – он задумался, подбирая сравнение, – как у Ринецеи в заднице!
Оба воина отреагировали одобрительными смешками. Барон хотел было ответить, что вряд ли Гург так достоверно осведомлен об интимных подробностях строения демоницы, но только улыбнулся и молча покачал головой. Не стоило портить друзьям и без того плохое настроение.
Коридоры петляли самым невероятным образом. Удушливая жара верхнего яруса постепенно сменилась сначала легкой свежестью, а затем и весьма ощутимым холодком. Прохладный ветерок высушил потную кожу сильфов, превратив покрывавшую их кровь и копоть недавнего боя в какую–то неприятную маслянистую пленку. Хорошо еще, что обилие влаги на стенах коридоров позволяло произвести что–то похожее на умывание, ставшее не очень–то приятным при такой низкой температуре. Генрих легко различал белесые облачка пара, вырывавшиеся с губ его спутников, разгоряченных длительной ходьбой. Влажность воздуха подсказывала ему о близости Озера. Но он подозревал, что, наугад блуждая незнакомыми тоннелями, они вышли к Озеру совсем с другой стороны. Этот факт тоже удивлял мальчика, потому как серебристый туман, постоянно клубившийся под сводами грота, прикрывающего Озеро, не позволял видеть, насколько далеко простираются волшебные воды. И есть ли там другие берега, отличные от берега, на который вел путь из пещеры Совета.
