Галина Черная - Хроники оборотней
— Хватит, хватит, чего вы к нам прицепились? — Притворно причитая, я переводила назревающий конфликт в самую мягкую фазу. — Никакого Джека мы не ищем, конвенция превыше всего! Меня пригласили попозировать искусства ради, а эти два ревнивца… Короче, дело личное, интимное, внутрисемейное, сами разберемся.
Сопровождаемые недоверчивыми взглядами, мы вышли на улицу, изображая святую невинность… Как только можно было заподозрить, будто мы рискнем нарушить соглашение наших ведомств? Что вы, господа-товарищи-братцы?! Все понимаем, прощения просим, сами под начальством ходим, но надо как-то зарплату оправдывать, вот и создаем видимость работы!
Позволив навязчиво проводить себя полквартала, мы пошли обедать. У входа в кафе ученые отстали, но, думаю, «пасти» нас теперь будут практически постоянно. Интерьер кафе имитировал роскошь. Лепнина на потолке, картины в золоченых рамах, трехрожковые канделябры, кресла с золочеными ножками, свежие скатерти. Правда, на бархате они сэкономили, заменив его плюшем, которым здесь были обиты стены, кресла и перегородки отдельных кабинок.
Едва мы уселись и сделали заказ, Пусик, внимательным взглядом проводив официанта, торжественно стукнул лапкой по столу:
— Итак, дамы и господа! Наконец-то мы можем обсудить сложившуюся ситуацию.
— Случилось что-то страшное, а мне не сказали? — всполошилась я. Уж слишком серьезным тоном начал котик.
— Нет, деточка, пока нет… Но вполне может случиться, если ты не прекратишь самовольничать, организовывая собственное расследование и строя собственные планы, скрывая их от товарищей!
Я хотела возразить, что за один час узнала столько, сколько они без меня за месяц бы не выяснили. Но ведь этот самодовольный хвостатый тиран и слова не даст вставить! Скажи я им, что иду на встречу с Рейнольдсоном только потому, что он художник, а художники склонны поболтать с натурщицами, они бы меня ни за что не отпустили! Алекс из ревности, Профессор — из зависти… Так какой смысл откровенничать?
— Ладно, милочка, сделай себе пометку на будущее, — видя мое «раскаяние», уже на полтона мягче резюмировал кот. — Мы ведь по-прежнему несем за тебя ответственность, хоть ты и здорово выросла в плане профессионализма. Но ситуации бывают разными, иногда они выходят из-под контроля. Джек Попрыгунчик был совсем рядом, а чего от него можно ожидать? Я очень хочу, чтобы ты дожила хотя бы до пенсии…
Алекс тихо погладил меня по голове, я мурлыкнула и разомлела. Оказывается, за день мои напарники тоже успели сделать очень многое. Проверили все появления объекта по порядку, от первого до последнего.
В Нортхемптоншире 1843 года Джек «веселил» почтовых извозчиков, перепрыгивая через кареты, пока не свалился в глубокий овраг, которого не заметил. В Восточной части Лондона два года спустя успешно действовал один из пародистов-двойников Лондонского Кошмара, цирковой акробат на пенсии. Его взяли с поличным…
Проверили 1846, 1872, 1877, 1887 и 1905 годы, нашли немало интересного. Но все это было бы ничего, если б не 1846 год, когда Джек впервые пошел на убийство и утопил молоденькую девушку в одном из лондонских каналов. Этого мы уже не могли простить, особенно я…
Два последующих свидетельства о появлении Попрыгунчика были признаны ложными. Здесь кот особо выделил случай, когда девиц из пансиона разогнал сбежавший накануне из клиники псих. Маньяк удрал, прихватив черный маскарадный костюм главврача. Тот приготовил его для приближающегося Хэллоуина и держал у себя в кабинете. Смешливый шизоид облачился в развевающийся черный плащ, надел колпак с ушами летучей мыши и напугал до белого каления экзальтированных пансионерок во время воскресной мессы! Ох уж мне эта викторианская эпоха…
— Несмотря на его умение как-то переходить через межвременное пространство, мы можем остановить монстра именно в его последнее по хронологии появление — в тысяча восемьсот семьдесят седьмом году, там он несколько раз появлялся в казармах Алдершота и…
— Почему именно там?
— Потому что именно там мы с Алексом встретим тебя. Кстати, на тебе будет платье королевы, а то все время жалуешься, что приходится одеваться попроще… — таинственно усмехнулся в усы Пушок.
— Вэк, как интересно-о…
Я была заинтригована. Что же за план созрел в его усатой, пушистой, мудрой кошачьей голове? В этот момент нам принесли устриц — студенистые, слизистые комочки в колючих грязных раковинах, и я отвлеклась, пораженная и обиженная. О небо, так эти мерзкие существа являются излюбленным лакомством англичан?! Я даже не знала, в ком больше разочарована — в устрицах или англичанах.
Алекс ел с аппетитом и удивлялся, что я предпочла устрицам холодную овсянку, оставшуюся от комплексного завтрака. Пушку досталась мясная нарезка, он по-джентльменски пытался поменяться со мной на овсянку, но и у меня совесть есть. Коты все-таки хищники, им без мяса долго не продержаться без ущерба для объемов пуза.
Я чуть не забыла рассказать ребятам о сестрах Аслоп, не забыв упомянуть, что деталями своего визита я уже результативно воспользовалась, поймав Рейнольдсона с поличным. Значит, Джейн на этот раз не наврала, что особенно льстило. Но мужчины-напарники никогда не признают ваших заслуг, для них успех женщины — лишь стечение обстоятельств, но никак не результат ее профессионализма и деловых качеств. Поэтому похвалы были, как всегда, скупыми. Командор одобрительно погладил меня по плечу и приступил ко второй порции устриц, а кот только важно кивнул, намывая морду после блюдечка со сливками.
Вечером мы отправились в «Ковент-Гарден», в знаменитый театр, расположенный в богатом квартале с дорогими магазинами, салонами и типографиями. В кебе агент 013 всю дорогу ворчал, зачем нам этот Диккенс, но видно было, что все-таки очень хочет попасть в театр, иначе бы ехать отказался. Алекс предложил ему на это время последить за Попрыгунчиком или начать писать отчет (иногда с нас требуют подробные отчеты о каждом дне операции), но я заступилась за котика. Что же ему, увянуть на корню без культурной программы?!
За окошком мелькали расцвеченные лампами и украшенные венками и гирляндами из остролиста и омелы витрины магазинов. В самых дорогих стояли роскошные рождественские елки. Беспечно вертя головой, я радостно любовалась праздничным Лондоном.
— Не теряй возможности, Алиночка, высунься по пояс, больше увидишь, — незлобиво шутил Профессор.
— Ой, смотрите! Смотрите, там же… Стойте! — завопила я и стукнула в стенку извозчику, чтобы он остановился.
— Уже почти доехали, мисс, — недовольно проворчал извозчик, натягивая поводья.
— Нет, нет! Мы непременно изволим прогуляться пешком, — настаивала я на своем.
Алекс вышел следом, озираясь по сторонам и не понимая, что же меня привлекло. Я уверенно взяла его под руку. Кот был очень недоволен:
— Деточка, ради чего нам стоит идти по грязи? Утренний снег кое-где подтаял, особенно под колесами карет. Я и так сегодня целый день на лапах, а ведь годы берут свое. Солидному коту моей комплекции и звания не пристало бегать, когда есть общественный транспорт. Так что там у тебя?
Хм, раньше он на годы никогда не жаловался, тем более что лет ему не так много по кошачьим меркам. Но я была стопроцентно уверена, что когда он узнает, «что у меня там», то сразу все простит! Ради него же стараюсь, блин…
— Вот, смотрите, «Лондонский королевский зоомагазин мистера Снайпса», — торжественно выпалила я, указывая на противоположную сторону улицы.
— Что-то нет у меня настроения на черепашек любоваться, — презрительно фыркнул Профессор, выглядывая на брусчатке дорожку почище.
— Нет, читайте ниже: «Выставка кошек самых редких и благородных пород»! Агент 013, это же твои сородичи и притом не разбойники из подворотни, а коты-аристократы с идеальными манерами. Уверена, что ты получишь истинное удовольствие от такого общения.
Я сама очень хотела посмотреть на хвостатых пушистиков с умильными мордочками, даже если там будут одни британские голубые. До семи было еще почти час, и все согласились. Алекс, как всегда при переходе через дорогу, крепко взял меня за руку, я-то никогда не смотрю на транспорт, считая, что останавливаться должен он. Периодически любимый успевает выхватить меня из-под колес очередной кареты, боевой колесницы, паровой машины, автомобиля или танка.
Выставка была большая, даже глаза разбегались. В огромном зале с арками и лепниной под потолком по периметру на покрытых бархатом столах стояли золоченые клетки с кошками. Правда, их загораживал снующий в большом количестве народ, преимущественно женщины всех возрастов, восторженно сюсюкающие и тыкающие пальцами.
В центре зала уныло бродили несколько позабытых детей. Я поспешно взяла Профессора на руки. Мой боевой товарищ не возражал, понимая, что от этого зависела сохранность его бесценной шкурки. Оголтелые дамочки от избытка нежности могли задушить или затормошить несчастное создание, оказавшееся вне спасительной клетки.
