Лана Туулли - Алхимические хроники (части 1-3)
— Здесь твоего блокнота нет! Может, ты его в Университете оставила? Помнишь, как в месяц Короны ты там принимала переэкзаменовку до половины шестого утра, а потом оказалось…
— нет! — завопила Далия. — Нет, он был у меня в руках! А потом я положила его вот сюда, на край стола, — алхимичка принялась планомерно и методично ощупывать ближайшую столешницу. Еле успев отшатнуться, господин Бургвайссер, зашедший пропустить кружечку пива, задрожал, расплескал пену и дал себе слово до конца календарного месяца не напоминать Далии о ее долге в пять монет, — Я еще тебе хвасталась, какой шикарный план реорганизации университетской документации придумала! О боги! — вдруг дошло до алхимического мозга. — Я же полдня просидела в этой треклятой кладовке, вместо того, чтобы работать на общественное благо! Университет же могли по камушку разнести, пока я тут прохлаждаюсь!! — и ноги, лишившись верхнекортикального управления, сами понесли сапиенсологиню в сторону громады Университета.
— А каков из себя был этот блокнот? — решился уточнить Клеорн, удержав мэтрессу за мантию. Хотя, судя по ее остекленевшим глазам, главная управляющая телом Далии астральная проекция была уже не здесь.
— Форматом чуть больше ладони, — показала Напа собственную десницу, — кожаная обложка, прошитые листы. Обложку я сама делала, там еще такое теснение декоративное в виде желудя, а листочки время от времени можно менять — вынимать старые и подшивать новые. И еще дырочка в переплете есть, карандаш привязывать — только Далия никогда ей не пользуется.
— Кому ж такая гадость понадобиться может? — спросил подошедший Ньюфун. Клеорн автоматически, почти не удивляясь, отметил, как быстро извлек себя гном из сундука, но с мысли сбить себя не дал:
— Действительно, госпожа Кордсдейл — кому, на ваш взгляд, мог понадобиться блокнот уважаемой мэтрессы?
Напа смущенно зарделась, почесала кончик носа, потом, убедившись, что мозг Далии находится вне зоны доступа, прошептала Клеорну строго конфиденциальную информацию:
— Ну, может быть, тем студентам, которым она неуды за экзамен поставила? Она девять дней назад как раз экзамены принимала, и наверняка по рассеянности еще не дооформила отчетную ведомость у мэтрессы Долли. Может, студенты рискнули, подумали, что если блокнот забрать, в котором их оценки фиксировались, подробностей Далия и не вспомнит?
Инспектор задумался. Уточнил, у какого количества студентов мэтресса Далия ведёт занятия по теоретическим и прикладным сапиенсологическим дисциплинам, мимолетно удивился ее трудолюбию, и нахмурился. Не принимала его прагматическая душа версию о покушении на алхимичку с целью кражи записей об итогах сессии, хоть ты тресни. В этом случае гораздо правильнее мэтрессу шантажировать, запугивать, в конце концов, всегда можно несговорчивого профессора убить, а потом попробовать договориться с другим преподавателем. а красть блокнот? Фи…
Инспектор просто не знал, насколько доверяют алхимики записанному слову. В прошлом году, например, подобная элементарная карманная кража спасла девять студентов от отчисления, и еще шестнадцати позволила увеличить средний рейтинг по успеваемости на сорок лишних баллов. А когда в Университете королевства Кавладор учился Эрни Брюль, потомок прославленного художника, у-уу… Рисовать Эрни не умел, но почерки подделывал мастерски, и пять десятилетий спустя Университет даже был вынужден назначить специальное расследование вспышки отличной успеваемости в годы с Желтой Бузины по Синей Лошади. Так что…
* * * УниверситетДалия ворвалась в кабинет мэтрессы Долли, стремительная, как южный тайфун, но обнаружила только бумажный бедлам — раскрытые журналы и ведомости, папки с подшитыми отчетами, заметки, исходящие и входящие, циркуляры и бюллетени, и прочая. Не тратя время на пустое сожаление по поводу беспорядка, который сама же и устроила днем, мэтресса принялась сгребать всё в кучи и складировать под стол.
В ворохе бумаг блокнот, полный сапиенсологических наблюдений и личных мэтрессиных заметок для памяти, обнаружить не удалось.
— Где? где? где же он?! — пыталась вспомнить Далия, но инспектор Клеорн, неотступно следующий за ней по пятам, лишь подкручивал кончики усов. Нет, лично он ничего не знал о месте нахождения пропажи. Но сыщику крайне интересен предмет и предполагаемый итог поисков.
А уж их субъект…
— Мэтресса, успокойтесь, — мягко увещевал Клеорн — впрочем, зрелище рассерженной Далии заслуживало самой высокой эстетической оценки и никак не могло приестся такому ценителю женских нервов, как инспектор Министерства Спокойствия. — Подумаешь, блокнот…
— Да? А вот пропади какое-нибудь важное письмо у ответственного чиновника? Вы б наверняка искали! Носом бы землю рыли! А уж если бы похитили любовную переписку дочери герцога Тирандье? Ведь весь Талерин на уши подняли бы, чтоб только скандала не вышло!
— А с кем Мелориана Тирандье ведёт любовную переписку? — заинтересовался сыщик. Ответом ему были сдавленные алхимические проклятия. — Всё-всё, я понял, что это было лишь гипотетическое предположение. Продолжайте, мэтресса, я вас внимательно слушаю.
Далия по-собачьи — быстро-быстро перебирала бумаги, и они разлетались в разные стороны, как листва в осенний ветреный день. И, раз уж ее слушали, да еще внимательно, продолжала злопыхать:
— А блокнот — это важнее! Там черновики моей монографии! Конспекты прочитанных за последний месяц книг! там план на отпуск! Рекомендации по усилению Университетской мысли! Что, по-вашему, это не важно? Не важно?!!
Не дождавшись вразумительного ответа от увязавшегося спутника, что именно тот делает — проводит расследование или же просто медитирует, используя мэтрессу в качестве мандалы, Далия прекратила увеличивать энтропию в конкретном университетском помещении и погрузилась в размышления. Когда она видела блокнот в последний раз? В «Алой розе». А до этого? здесь. Если предположить, что блокноту надоело лежать без дела на столике в ресторации, и он решил сам пойти поработать, то возникает вопрос: кого он мог попросить о помощи в перемещении? Если бы ты, Далия, спросила мэтресса свое воображение, была облачена в обложку с жёлудем и содержала полсотни исписанных листов, чтобы ты сделала?
Пока Далия размышляла, в раскрытое окно, вместе с прохладным вечерним ветерком, ворвался чей-то задорный смех и бодрый молодой голос, повествующий, как он сегодня уделал мэтра Никанта на переэкзаменовке.
— Студенты! — осенило мэтрессу. Их же много в Университете, а стараниями Напы Леоне большинство школяров неплохо приучены к «Розочке» в качестве кормушки. Вдруг они видели странствия блокнота?
Инспектор Клеорн опешил, когда госпожа алхимик бодро рванула из кабинета, но, тренированный годами беспорочной службы в Министерстве Спокойствия, быстро пришел в себя и поддержал раму, пока мэтресса форсировала подоконник.
На дорожке, ведущей к Студенческому Дому, Клеорн догнал Далию и спросил, есть ли у сударыни конкретный подозреваемый. Нет. Конкретно Далия конкретно подозревает конкретно всех. Сыщик осмелился напомнить уважаемой сапиенсологине, что он имеет некоторый практический опыт в допросе свидетелей и подозреваемых, и не было бы разумным оказать ему честь и позволить провести расследование? Далия фыркнула, но, экономя дыхание, спорить не стала.
Студенческим Домом называлось высокое, в четыре этажа, здание во главе квартала, прямо напротив Университета. В нем обитали школяры, приехавшие из других городов ради счастья учиться в Университете королевства Кавладор, а иногда и начинающие преподаватели, которые еще не сроднились с великолепием столицы. Нельзя сказать, что жизнь в студенческом пристанище была роскошной, как нельзя утверждать и то, что жизни там совсем не было. Далия, например, пока не нашла приют под крышей «Алой розы», считала свой опыт выживания в студенческом братстве весьма познавательным в плане изучения феноменологии Разума и философии Глупости. Мэтр Питбуль, создавая свою урбанонозогнозическую классификацию разумных существ, обозначил обитателей Студенческого Дома как школяров учёных, подвид вёрткие, раса живучие.
Но спросите любого профессора зоологии или мага школы Крыла и Когтя, и он вам популярно объяснит: какое бы ни было живучее, вёрткое, учёное существо, будь и хвост у него длинен, и ушки велики, и усы пушисты, и шубка серенькая, и подпол самый родной, а всё равно усатых хищников и громких женщин оно бояться должно.
Закон Природы. Ничего не поделаешь.
У входа в Студенческий Дом от сотворения мира… то есть, конечно же, основания Университета сидела старушка, которая вязала бесконечные чулочки для многочисленной родни. Также в ее задачи входило выгонять слишком шумных поклонников студенток после одиннадцати вечера. При приближении мэтрессы и сыщика старушка приподнялась, явно намереваясь перегородить свои щуплым тельцем вход посторонним, но разглядела серый мундир стража Спокойствия и схватилась за сердце. Далия, не снижая скорости, уже бежала на второй этаж. Клеорн, убедившись, что старушка не померла, поспешил следом. Его усы встопорщились, предчувствуя мордобитие.
