Саша Суздать - Замкнутые на себя
Он показал на сидящих невдалеке Альмавер и Анаписа.
— Что им нужно? — спросил Хамми, на что Неф ответил: — Сам посмотри.
Хамми накинул сеточку и прочитал желание двоих постичь магию и убить девочку Онтэинуола.
— Что я с ними буду делать? — возмутился кот.
— Забрось их куда-нибудь подальше, — попросил Блуждающий Неф. Кот вздохнул, подошёл к напыжившимся Альмавер и Анапису и, схватив их за шиворот, вознёсся в небо, откуда зашвырнул их в едва заметные контуры экрана. Сделав в небе прощальную дугу над Блуждающим Нефам, он полетел к станции репликации, а Анапис и Альмавер, неожиданно появившиеся в лаборатории, растерянно смотрели на Опунция Вульгаруса, положившего им на плечи свои кладодии и радостно им объявившего:
— Как хорошо, теперь у меня будет два профессора!
* * *Грохо Мом одиноко сидел в библиотеке и читал книгу, а его братья, двенадцать зелёных человечков, стояли под закрытой дверью комнаты Онти и орали свои песни:
Ждёт нечаянный сюрприз, бис, бис, бис,
Тварь морская тянет вниз, из, из, из,
Не ищи у птиц беды, еды, еды, еды,
Бойся неба и воды, оды, оды, оды.
Онтэинуола сидела возле окна своей комнаты в королевском замке и горько плакала. Она не то, что плакала, а плакала навзрыд, благо никого нигде не было и можно было даже орать — никто не услышит. Причина пустоты королевских покоев была простая — все отправились к двоюродному брату короля, март Гартору, а поводом служил выдуманный день рождения мартрессы Гартор. Онти ехать в королевские сады наотрез отказалась, так как балы и пустые разговоры взрослых ей надоели хуже некуда, и сказала, что будет читать в королевской библиотеке. Король попытался её убедить, что ей нужно бы привыкать, но Онти заупрямилась и осталась.
Дело в том, что у короля Ладэоэрда детей не было и не предполагалось в будущем. Его лучший друг, Доностос Палдор, по той же причине, удочерил Онтэинуолу и усыновил Хабэлуана. Неизвестно почему, король решил передать корону по наследству Онтэинуоле, а Доностос Палдор всё хозяйство хотел перевести на Хабэлуана. Таким образом, Онти потихоньку приучали к короне, правда, ни саму Онти, ни её приёмную мать Полинию такая перспектива совсем не радовала, чего нельзя было сказать о Доностосе Палдоре.
Нужно заметить, что плакала Онти совсем по другой причине: она вспомнила слова тёти Маргины, что будет жить вечно и такая перспектива показалась ей настолько страшной, что она заплакала. Главным образом оттого, что её мать, Полиния, когда-то умрёт и Онти останется одна. Оставалась ещё мама Маргина, но та не сидит на месте, вон, ускакала куда-то отдыхать вместе с Мо.
— Чего рыдаем? — спросил кот, приземляясь на подоконник.
— Мо, ты вернулся, — обрадовалась Онти. — А почему такой маленький?
— Я не Мо, я Хамми, — сообщил кот, накидывая на Онти сеточку.
— Хамми? — переспросила Онти. — Ты что, ребёнок Мо?
— Ничей я ребёнок, — объяснил Хамми, — зашёл узнать, как у тебя дела.
— Будешь мой ребёнок, — решила Онти, — и размер у тебя подходящий.
Она взяла Хамми на руки и принялась его гладить. Хамми решил не торопиться из гостей.
— А что ты здесь делаешь? — спросила Онти, расчёсывая Хамми гриву.
— Ищу дочь Маргины, — муркнул Хамми, не отвлекаясь от процесса поглощения приятной ауры.
— У неё есть дочь? — удивилась Онти. — Она мне не говорила.
— У неё их две, — объяснил Хамми, не шевелясь, — одна родная и вторая… почти родная.
— Ты имеешь в виду меня? — улыбнулась Онти, почёсывая Хамми за ушком.
— С тобой… три… — объяснил Хамми с закрытыми глазами.
— Ого, — удивилась Онти. — Я тебе помогу, — решила она, поднимаясь и усаживая Хамми на подоконник. Хамми растерянно хлопнул глазами. Онти полезла в шкаф, вываливая одежду на кровать с навесом, и принялась её перебирать, разделяя на две кучки: большую и маленькую. Маленькую она тут же натянула на себя, ничуть кота не стесняясь. Напоследок сняла со стены какой-то тяжёлый меч и нацепила его на ремень.
— Меч зачем? — спросил Хамми.
— Защищаться, — объяснила Онти, — жаль, Хабэлуана нет, а то взяли бы его.
— Никто никого не берет, — пришёл в себя Хамми, — не хватало, чтобы я брал с собой девочку.
— Я должна помочь своей сестре, — решительно сказала Онти и сунула под нос Хамми перстень. — Смотри, я наследственная королева и мне окажет помощь любой подданный.
— Элайни на этой планете нет… — начал объяснять Хамми, но Онти его прервала.
— Элайни, какое красивое имя, — её глаза загорелись, и она сказала: — Все отправляемся, я еду на коне или на тебе?
— Ты на мне не поместишься, — сообразил Хамми, — кроме того, я спешу.
— Тогда полетели, — сказала Элайни и добавила, — хотя я летать не люблю.
Она всунула в рот два пальца и пронзительно засвистела. За окном что-то захлопало крыльями, и на подоконник приземлился Русик, схватившись за раму руками. Он возмужал и окреп, превратившись в белокурого юношу с огромными белыми крыльями, и совсем не походил на бывшего неразумного малыша. Русик не сидел у своих приёмных родителей, Лотта и Веты, а часто смывался, путешествуя к своему отцу-создателю, Блуждающему Нефу, залетал к Онти, в общем, шлялся, где попало.
— Русик, отвезёшь меня… — сказала Онти, и повернулась к Хамми: — Куда мы летим?
— Летим до станции репликации, — вздохнул Хамми, — дальше — вы назад.
— Хорошо, — очень легко согласилась Онти, дописывая записку родителям и королю. Хамми накинул сеточку, но ничего не услышал: «Научилась закрываться», — добродушно хмыкнул он, ведь главное он прочитал раньше: Онти, несмотря на обилие новых родных и знакомых, было очень одиноко.
Ворон, сидевший на карнизе у окна, спрыгнул вниз и над самой водой улетел на другой берег, в королевские сады.
* * *Внизу, между облаками только что проплыл город Мессака, прильнувший к реке Дауре. В лицо дул встречный ветер, сверху пригревало тёплое солнышко, что ещё нужно для хорошего настроения. Онти, схватившись за мощные плечи Русика, лежала у него на спине, подставляя лицо тугим струям, наслаждаясь великолепной картиной, созданной природой, и чувствовала себя в нужном месте и в нужное время.
Хамми, превратившись в маленького рыжего глея, летел рядом с Русиком, совсем не радуясь раскинувшимся внизу пейзажам, а думая о том, куда Бартазар Блут мог отправить Элайни. Он не исключал даже такого случая, что Элайни и профессор могли быть совсем в разных местах и, чтобы их найти, понадобиться очень много времени.
Раскинув симпоты, Хамми увидел, что их догоняет одинокий лебедь, но сеточку на него набросить он не смог. «Что такое?» — удивился Хамми, ещё раз сканирую птицу. Русик, опережая его, тёплой волной откинулся навстречу лебедю.
— Рохо, — объяснил он Хамми, полностью открываясь. Оказалось, что Рохо, что Русик — творения Блуждающего Нефа, а подлетевший Рохо, подтвердил:
— Меня послал Блуждающий Неф.
Онти весело махнула Рохо рукой, и тот выгнул длинную шею в её сторону. Русик крутил головой, оглядываясь, и чуть не налетел на Хамми, чем вызвал весёлый смех Онти. Они летели вдоль реки Дауры, несколько раз пересекая её извилистое русло. Хамми начал замечать, что Рохо и Русик отклоняются вправо. Он взял влево, но они за ним не полетели, и пришлось Хамми возвратиться к ним.
— Вы куда путь держите? — прямо спросил Хамми.
— Залетим ко мне домой, — объяснил Русик, — чтобы родители не беспокоились.
— А ты куда? — спросил Хамми у Рохо.
— А я хочу посмотреть на Таинственный остров, — прогоготал Рохо.
— И я хочу, — добавила Онти, перекрикивая ветер.
— Вообще, мы не на прогулке, — попытался объяснить Хамми, но увидев умоляющий взгляд Онти, с грустью в глазах согласился. Они подлетели к истокам Дауры туда, где в её русло вливался небольшой приток, начинающийся из озера, возле места погружения Таинственного острова. Свернув вправо, они полетели по руслу притока реки Дауры и уже приближались к Палласу, когда вдруг сверху на них упал прозрачный диск, весь в светящихся змейках молний. Хамми и Рохо полетели камнями вниз, а Русик, сбитый потоком воздуха, закувыркался и едва успел у самой земли выровнять полёт и приземлиться. Вцепившаяся в него Онти, от перепуга не могла разжать пальцы, хотя ей, в отличие от Русика, ничего, кроме боли, не угрожало: ведь она, благодаря Рохо, была бессмертна.
Хамми и Рохо, врезавшиеся в землю, долго выбирались из нор, пробитых ими в грунте. Когда они выкарабкались, то увидели Онти, ищущую их по зелёному полю возле реки, и бегающего за ней Русика, не так резвого на земле, как в воздухе.
— Живы! — воскликнула она, когда увидела Хамми, из тёмного камешка превращающегося в рыжего кота. — А что это было? — спросила она, отряхивая с Рохо землю.
