Милена Завойчинская - Книгоходцы особого назначения
— Адептка, если я говорю что-то делать, то вы оба немедленно это делаете, — вкрадчиво произнесла Аннушка, проникновенно глядя мне в глаза. — Если я скажу прыгать — вы прыгнете. Велю лечь — ляжете. Прикажу отжаться — вы начнете отжиматься. А сейчас я сказала — ешьте!
От ее мелодичного задушевного голоса у меня на затылке волосы зашевелились, а по спине промчались целые стада мурашек, не знающие, куда им спрятаться от этого черноволосого ужаса, сидящего напротив. Карела тоже пробрало, он с удвоенной силой начал поглощать завтрак. Я же судорожно сглотнула, придвинула к себе тарелку и, не поднимая глаз, начала давиться этой чудовищной порцией. Ладно, съем. Но если меня потом вырвет от обжорства, я не виновата.
К столу на цыпочках подошел трактирщик и осторожно положил с краю объемный сверток.
— Госпожа, вот то, что вы заказывали, — склонился он в подобострастном поклоне.
Темная фея благосклонно кивнула и выложила на стол серебряную монету. Она тут же исчезла в толстых, как сардельки, пальцах трактирщика, а он сам поспешил отойти от нас. А я покончила с едой и, едва дыша, принялась пить каву. Это действительно оказался кофе, и от счастья, что наслаждаюсь давно забытым вкусом, я даже прикрыла глаза. А вот Карел глотнул и сдавленно хрюкнул. Ну, это понятно, напиток нам здесь подали в чистом виде, даже без сахара.
— Что это за га…
— Это кава, Вестов, — не дала ему договорить Аннушка. — Бодрящий напиток.
— Карел, в моем мире это называется — кофе, — с улыбкой пояснила я. — Его делают из обжаренных и перемолотых ягод кустарника, растущего в жарких странах. Он бодрит, отгоняет сонливость, добавляет энергии. Я люблю кофе, но в Межреальности его нет. Этот напиток можно пить с сахаром, сливками или молоком, иногда при варке добавляют специи. Очень пикантно получается! Попроси немного сливок или молока у трактирщика, вкус тогда станет мягче.
— Золотова, вы меня приятно удивляете, — подняла одну бровь преподавательница. — И что же, вы умеете готовить кофе, как вы его назвали?
— Да, конечно, магистр. Я себе дома каждое утро варила.
— Ну хоть что-то вы умеете, это радует, — чуть склонила она голову в одобрительном кивке.
Как только с завтраком было покончено, мы встали из-за стола. Точнее, кое-кто встал, а кому-то пришлось чуть ли не выползать, тяжело дыша и стараясь не лопнуть. Обжорство до добра никого не доводило… Карел взял припасы и убрал в свою сумку, после чего мы отправились за магистром во двор.
Аннушка шевельнула пальцами, и безо всякого портала мы очутились на вершине одной из гор. Я даже рот раскрыла от удивления, а Карел принялся осматриваться. Здесь было холодно, на соседних склонах лежало немного снега, а мы стояли на ровной, словно обрезанной гигантским ножом верхушке скалы, и только с одного края этой площадки возвышался овальный валун в два моих роста. Из щелей в скале пробивались травинки, и хотя снег под ногами отсутствовал, было зябко. Я порадовалась, что взяла с собой куртку по совету Мырьки, быстро натянула ее, застегнулась под самое горло и поежилась. Карел последовал моему примеру.
— Уберите сумки в сторону, — приказала фея, встав напротив нас. Дождалась, пока мы выполним указание, и продолжила: — Закройте глаза. Теперь сконцентрируйтесь и зовите.
— Кого звать, магистр? — спросила я, не открывая глаз.
— Не задавайте глупых вопросов, адептка. Дракона, разумеется.
Ах драко-о-она! Ну да, действительно. Чего я глупые вопросы задаю? Ведь это и так ясно: если вас в выходной день разбудили ни свет ни заря, притащили в другой мир, заставили съесть огроменную порцию еды, какую не всякий мужик осилит, а потом перенесли в горы и велели кого-то звать, то этот «кто-то» — дракон. Всё понятно!
— Не отвлекайтесь, Золотова! Вы не о том думаете! — одернула меня преподавательница.
М-да.
Глава 9
Об открывающихся перспективах, времени в драконьей пещере, встрече с хозяином сокровищ и постыдном бегстве
Разумеется, дракон призываться не пожелал. Сколько мы с Карелом мысленно ни взывали, никто к нам не пожаловал.
— Плохо, адепты. Очень плохо, — сообщила нам через полчаса Аннушка. — Откройте глаза, сядьте друг напротив друга вот на эти коврики, будете учиться проникать в мысли напарника. Вперед!
В нас полетели два квадратных куска из какого-то странного материала, похожего на вспененную резину. Карел их поймал и расстелил для нас обоих.
— Магистр, мы же такого еще не делали, — пробасил он, вопросительно глядя на преподавательницу.
— Вот сейчас и начнете, — невозмутимо отозвалась фея и начала рассказывать, что нужно делать.
Как дышать, как смотреть сквозь закрытые веки, как видеть внутренним зрением потоки магии, разлитые в воздухе, и ауру окружающих нас существ. Как открывать свои мысли и как их закрывать. Что необходимо, чтобы протолкнуться в чужой разум.
Мы уже начинали обсуждать эти темы на лекциях с Аннушкой, но тогда это была теория, которую мы исправно записывали в тетради и учили. Сейчас же фея заставила нас всё это воспроизводить (точнее, пытаться воспроизвести) на практике.
— Я знаю, что вам сложно, адепты. Прекрасно понимаю: всё, что мы с вами будем проходить, не соответствует программе. По-хорошему, вы должны бы изучать данные аспекты магии на последних курсах школы. Но я вас выбрала, теперь вы мои. И посему я буду строить наши индивидуальные занятия так, как сочту нужным. И мы будем осваивать многое, опережая график обучения других адептов, — сочла нужным пояснить она потом.
— Магистр Кариборо, а менталистика… — начала я, но фея перебила меня.
— У нас нет времени ждать, пока вы доучитесь до пятого курса, Золотова. Мы начнем сейчас и с иной программой. Ваша задача будет научиться блокировать свой разум от внешнего воздействия, открывать его для общения, обмениваться сознанием и многое другое. Но вы должны понимать, всё это подвластно лишь тем магам, которые обладают даром. У вас он приобретенный и имеет особенность — умение говорить с драконами, а не управлять сознанием разумных существ. Опытные маги-менталисты с врожденными способностями могут многое — подчинить, выжечь разум, заблокировать память, внушить ложные воспоминания и прочее. Но! Этому не учат никого, кроме лекарей душ и тех, кто в будущем планирует работать на Корону. Программа менталистики для всех без исключения магов иных направлений — это общее понимание, способность почувствовать ментальные заклинания и определить их вид, а также умение блокировать свой разум от вмешательства. Впрочем, без особого дара ничего более и неподвластно.
— Я правильно понял, вы будете учить нас этому же, но с поправкой на драконов, а не разумных существ? — серьезно спросил Карел.
— Можно сказать и так, но в гораздо большем объеме. Ну и, кроме того, умению сливаться разумом с вашими рептилиями. Вы должны быть в состоянии полностью брать их под контроль при необходимости, иначе не сможете ими управлять.
Пользуясь необычно благостным настроением Аннушки, я спросила:
— Магистр, а мы будем проходить другие заклинания, которые по программе пока не должны?
— Непременно, адептка. Вскоре выучим заклинание стазиса. Ведь вам необходимо будет снять его с драконьих яиц. Я, помнится, уже говорила, что собираюсь сделать из вас величайших магов. И я сделаю это. Готовьтесь, вам предстоит очень много заниматься и практиковаться.
— А мы справимся? — со скепсисом спросил Карел и искоса глянул на меня. — Ведь Кира и так тащит программу двух факультетов.
— Кому много дано, с того и спрос больший, чем с прочих, адепт Вестов.
— Но… — вякнула я.
— А вы, Золотова, не расслабляйтесь. И скажите спасибо, что я не позволила ректору пригласить для вас на этот учебный год преподавателя из Академии ведьм, как он планировал. Иначе сейчас вы занимались бы еще и с ней.
— Спасибо! — оторопело поблагодарила я. — А почему?
— Потому что рано. Вот освоите управление стихией воды, повышенными способностями к коей вы так неосмотрительно обзавелись, выучите большую часть того, что я собираюсь вам дать, а там посмотрим.
— А… инициация? — Я неожиданно для себя залилась краской и бросила смущенный взгляд на Карела.
— Все под контролем, Золотова, — равнодушно отозвалась преподавательница. — А теперь начали! Хватит болтать, адепты!
Не знаю, сколько времени длилась эта часть занятия. В какой-то момент стало жарко, то ли от солнца, которое в горах светит ярче, то ли от того, что мы умаялись, а организмы согрелись. Потом ужасно захотелось есть, и я поняла, что не зря Аннушка заставила нас так плотно позавтракать. Во время тренировки уходило колоссальное количество энергии.
Я старательно повторяла требуемое, хотя у меня ничего не получалось, но в какой-то момент не выдержала, открыла глаза и прошипела Карелу:
