Андрей Чернецов - Чародей фараона
Из ближних кустов он выволок некий предмет, по виду напоминавший пульт дистанционного управления, но с меньшим количеством кнопок.
— Бери и слушай внимательно. Тебе нужно будет лишь поочередно нажимать эти кнопочки и ничего больше. Сначала белую, потом красную, после зеленую, дальше синюю, снова синюю, затем зеленую и наконец голубую. Запомнил? Главное, не перепутай. Впрочем, я прослежу. И повторяю: ничему не удивляйся. Что бы ни произошло — делай вид, что для тебя это сущие пустяки. А теперь попроси девчонку, пусть даст тебе вторую заколку. Мне нужно посмотреть, что конкретно мы ищем.
Певица слегка удивилась просьбе, но чиниться не стала. Подняв нежную руку к голове, она вытащила из волос заколку и протянула ее молодому человеку. При этом длинные волосы Аиды, лишившись последней поддержки, темными волнами рассыпались по ее плечам.
Беря украшение у нее с ладони, Данька невзначай коснулся тонких пальцев эфиопской царевны и почувствовал, что по нему словно разряд тока пробежал. Даже вздрогнул от неожиданности.
Неужели он так глубоко запал на эту красотку?
А как же Нюшка? Как же Анх?
— Эй, неджес! — прикрикнул фараон. — Не запачкай своими грязными лапами мой подарок!
Заколка была цвета морской волны, сделанная из бирюзы в форме рыбки. Упуат ткнулся в нее носом, хорошенечко обнюхал и тявкнул, подавая знак начинать представление.
Даниил подошел к пруду и вытянул руки вперед, совершая некие «магические» пассы. Сам же в это время не без внутренней дрожи нажал белую кнопку пульта.
Сначала не происходило ничего примечательного. Вода подернулась мелкой рябью, хотя ветра вроде бы не намечалось. На небе ни тучки, и жара стояла такая, что, если бы не тень от деревьев, впору было бы изжариться.
Громкий и единодушный то ли всхлип, то ли вздох разнесся по царскому саду.
Поверхность водоема помутнела, загустела и превратилась в… неподвижное стекло.
«Опаньки!!» — вздрогнул студент и ткнул на красный кружок.
Из пульта вырвался тонкий алый луч, устремившийся к застывшей воде.
— Правее, направь резак правее, — проскулил Путеводитель, отираюшийся у ног парня.
Тот послушно отклонил кисть вправо. Луч коснулся зеркала пруда. В том месте, где заканчивалась красная нить, переходя в остекленевшую воду, что-то забурлило и запенилось, напоминая электросварку. Горовой догадался подать руку вперед. Вслед за бегущим лучом потянулась темная прямая борозда. Дальше, дальше, до самого противоположного берега. Овал пруда оказался разрезанным на две неравные части.
«Ух ты! Как пирог!» — Археологом уже овладел азарт.
Что нам даст зеленая кнопка?
Признаться, такого он не ожидал. Меньшая часть «пирога» поднялась вверх и зависла в воздухе. Вода, против ожидания Даниила, трансформировалась не в лед, а в густую колышущуюся и вибрирующую студенистую массу. Присмотревшись, в ней можно было различить застывших рыб с очумело выпученными глазами и широко открытыми ртами. — Мои рыбки! — раздался за спиной всхлип Хуфу. — Что с ними теперь будет?
Синий кружок.
Гигантский кусок студня подался влево и лег на поверхность второй половины «заливного», образовав жуткую башню двенадцатиметровой высоты.
Показалось дно пруда.
— Теперь мой черед!
Упуат метнулся вперед и стал нарезать круги по обнажившемуся дну водоема. Туда-сюда, сюда-туда. Остановится на месте. Принюхается. Насторожит уши, как бы желая услышать нечто, ведомое только ему. Одним словом, это был бенефис Открывателя Путей, выступавшего в роли ищейки детектива.
Вот волчок в очередной раз застыл и принялся сосредоточенно рыть грунт, пытаясь поддеть некий камень. Таки отодвинул, схватил что-то зубами и непринужденно затрусил к берегу.
Поравнявшись с Данькой, ушастый высунул язык и продемонстрировал парню бирюзовую рыбку — точную копию той, что оставалась у Аиды. Сплюнул заколку под ноги Горовому и прохрипел:
— Давай заканчивай. Приводи все в порядок.
Студент понятливо кивнул.
Синяя.
Верхняя часть «башни» сдвинулась вправо и зависла в воздухе.
Зеленая.
Студенистый аквариум плавно опустился вниз. Полоса, разделявшая две части пруда, затянулась.
Наконец голубая кнопка.
Зеркальная поверхность подернулась рябью, и вода в пруду вновь стала живой. Несколько рыбешек радостно подпрыгнули вверх и с громким всплеском шлепнулись обратно.
Данька подобрал с земли лазоревую рыбку и, слегка пошатываясь, подался к толпе. Хотя нет, никакой толпы не было в помине. Все придворные, объятые диким ужасом, валялись, уткнувшись носами в пыль, на земле вокруг трона, на котором сидел скукожившийся и жалкий владыка Двух Земель.
И только трое остались стоять на ногах: радостно хлопающий в ладоши Джедефхор, скрежещущий зубами в бессильной ярости Хафра и удивленно распахнувшая глаза-колодцы Аида.
Данька с галантным поклоном протянул певице найденную заколку и по стойке смирно вытянулся перед фараоном.
Несколько долгих мгновений продолжалась игра в гляделки между царем и парнем в леопардовой шкуре. Первым сдался государь.
Встав во весь рост, он вытянул вперед десницу и проскрипел:
— Пусть дадут один хлеб, одну кружку пива, лепешку ладана великому херихебу, святому хему-нечеру Джеди, ибо я познакомился с примером его искусства!
И сделали так, как приказал его величество.
Глава седьмая
К ДОЗНАНИЮ ПРИСТУПИТЬ
— Думаешь, он справится, этот твой протеже?
— А у тебя есть другая кандидатура, Проводник?
— Если и есть — все равно ты ведь не примешь ее, Старший…
— Не приму. Уже не приму. Тем более, ее у тебя нет.
— Ты, как всегда, прав. Но все же объясни — почему ты так веришь в этого пришельца?
— Видишь ли, Проводник, он, как ты сам только что заметил, пришелец — чужак в нашем времени. А значит, и законы этого времени распространяются на него лишь частично. И здешние люди, и мы, и даже наши враги находятся под их властью. А он может обойти их, не разрывая ткань реальности, не испытывая сопротивления. Там, где нам пришлось бы ломиться всей мощью, круша мироздание, он просто придет и возьмет. При этом никто ничего не заметит — все просто подумают, что ему улыбнулась удача.
— Так это и есть суть твоего эксперимента? А не опрометчиво ли ты поступаешь, Старший? Тебе же известно — какие ставки в этой игре?
— Вот именно об этом я и хотел поговорить с тобой: я полагаю, что пришла пора рассказать ему все.
— Все??
— Именно так, Проводник. И сделать это следует тебе.
— Мне?
— Ну да. Или у нас есть другой специалист по связям с общественностью?
Даниил Горовой сидел на кухне своего дома (ох, уж эта российская привычка — решать все мало-мальски важные дела на кухне), жевал сдобренную фруктами пшеничную кашу, сваренную Анх, ждал появления Каи, отправленного в царские конюшни за колесницей, и думал.
Дело в том, что он пока не вполне представлял — как подступиться к заданию?
Может, все-таки лучше было бы попросить у царя кого-нибудь в помощь? Говоря языком его времени, «группу поддержки», профессионалов сыскного дела?
Но тут же Данька решил, что все-таки был прав, ограничившись Каи.
Для полного счастья ему не хватало только какого-нибудь важного сварливого чиновника с пузиком и родословной! Или полудюжины «глаз и ушей фараона». Вот именно — «глаз и ушей». Нет, светиться лишний раз ему ни к чему. Вдруг кто-то из этих зорких и чутких личностей увидит и услышит, как новоиспеченный херихеб ругается на неведомом языке или беседует со своей собакой? Оно бы и ничего, пусть. Лишь авторитета прибавится. Хотя после представления в саду фараона слава о святом хему-нечере Джеди, укрощающем водную стихию, разнеслась по всей столице и ее окрестностям. Говорят, какой-то придворный писец-подхалим уже даже успел состряпать сказку-панегирик «Фараон Хуфу и чародей».
Парень и сам попытался было выяснить у Путеводителя, как это у него все так складно да ладно сошлось и получилось. И прогулка царя по озеру, и потеря любимой государевой наложницей подарка повелителя, и представление Джеди во всей красе — все будто бы планировалось заранее и шло по накатанному сценарию. Волчок многозначительно посмотрел на Даньку и, как всегда, отделался от него чем-то типа: много будешь знать, скоро состаришься…
И все равно, пускать в свое окружение посторонних нельзя. Не говоря уже о том, что советы в криминалистике местных специалистов ему, если подумать, не так уж и нужны — вряд ли кто-то в Египте знает хоть десятую часть того, что знает он. А вот надежный человек, разбирающийся во всех тонкостях здешней жизни, — это да. И тут, кроме Каи, кандидатур и нет. Не Анюту же, в самом деле, включать в опергруппу! Она, конечно, девушка умная и, судя по всему, не робкого десятка, да только вот такого попрания традиций не сможет позволить себе, пожалуй, даже и фараон.
