Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка
Впрочем, было и кое-что, чем мне лес не понравился. Он молчал. Молчал, как орк на допросе! Я, конечно, не такой уж большой специалист в плане считывания ментального фона с подобных объектов, но даже моих скромных способностей хватало, чтобы понять – что-то здесь нечисто. Не то чтобы я всерьез рассчитывала допросить муравьев или птичек, но все же… Определенные… не мысле-образы, нет, но что-то подобное… всегда присутствует в природе. На уровне ощущений, внезапных озарений, и если повезет, то даже картинок. Но только не здесь. Единственное, что мне удавалось почуять, – это страх, тяжелым, плотным покрывалом лежащий на несколько километров окрест (а дальше я просто не доставала). Страх и молчание, усиливающиеся по мере того, как мы приближались к месту гибели несчастного Морвэйна. Однако попыток я не оставляла и сосредоточенно пыталась уловить хоть что-нибудь… Разумеется, присутствие рядом двоих коллег изрядно мне мешало. Оба фонили, в ментальном плане представляя собой нечто вроде чадящих факелов или даже горящих бочек с бензином. Пытаться прочувствовать за всем этим почти неуловимое нечто, которое тут все-таки присутствовало, было практически невозможно. Но я пыталась – и кое-что начало получаться. Вот… еще чуть-чуть… немножечко-о… Есть! Что?!
Я чуть было не шлепнулась прямо на ровном месте, рассмотрев поразительно яркую и живую картинку, которую случайно зацепила, приняв за долгожданную добычу. Это тоже была своего рода добыча, но к расследованию убийств она никакого отношения не имела… Зато имела отношение ко мне, прямое и непосредственное! Да как он смеет?! Что этот… этот маньяк себе позволяет! Мне плевать, с кем он там спит, но мысленно лапать меня, словно какую-то девку… представляя себе все это в таких отвратительно-непристойных подробностях…
Я стиснула зубы, чувствуя, как темнеет в глазах, а рука сама собой тянется к пистолету. Эру! Я же его сейчас убью!
Так. Спокойно, леди, спокойно. Мысль не считается оскорблением, ты помнишь об этом? Помнишь, я тебя спрашиваю?! Спокойно! Отпусти рукоятку… вот так… молодец, умница. А теперь выдохни и расслабь, – балрог тебя отдери, свою перекошенную рожу! Зараза! Какие балроги, девочка, тебя тут кое-кто другой употребить собирается. По прямому назначению, так сказать. Чтоб не шибко-то задирала нос и не забывала, что ты всего лишь ноги в комплекте с задницей, и нечего тут себе воображать…
Ох. От кого угодно могла ожидать такой подлянки, но от него?.. Что ж, впредь умнее буду. Да. Непременно. А теперь расцепить зубы, пока я их в порошок не искрошила.
И тут капитан лорд ап-Телемнар сделал то, что ему делать категорически не следовало. Он догнал меня и схватил за локоть. И снова назвал этим ***дским «солнышком»! Только теперь я уже абсолютно точно знала, что именно означает эта кличка в его устах…
И тут меня прорвало. Я отдернула руку и сдавленно зашипела, как масло на сковородке:
– Никогда, ни при каких обстоятельствах не смейте называть меня этой позорной кличкой! Я, балрог вас подери, офицер, а не девица для услуг, каковой вы меня, похоже, считаете. Если честь женщины для вас ничего не значит, вспомните хотя бы про честь мундира, – перевела дух и припечатала, уже не заботясь о том, этично слушать чужие мысли или нет. В конце концов, я же не специально подслушивала! – И приберегите ваши… фантазии для тех, кому они будут интересны. Мысли не являются оскорблением, потому я не нуждаюсь в ваших извинениях, можете не трудиться. Однако я надеюсь, что подобную тему нам с вами больше поднимать не придется.
А вот смотрела я при этом на него совершенно напрасно. Он не то чтобы рассвирепел… но, в общем, если бы я сама не была так разъярена, то непременно испугалась бы.
– Мне совершенно не за что извиняться, миледи, – холодно ответил Эрин… хотя нет, пожалуй, капитан лорд ап-Телемнар, нехорошо при этом щурясь. – Меньше надо совать нос туда, куда не просят. Миледи!
Ах вот, значит, как?! Я еще и виновата?! А то, что я тут вообще-то, работаю – это уже не в счет? Здорово. Просто отлично. Какого балрога?! Он влез с этими своими… фантазиями не просто не вовремя, он мне этим вмешательством всю настройку сбил, к вражьей бабушке! Столько труда дракону лысому под хвост! Я ему что, ментальный сканер на ножках?!
– Фонить на весь лес меньше надо! – ощерилась я. – Настройку мне сбивать не надо, когда я работаю! Понятно вам? Милорд!
– Главное, чтобы вам понятно все было. Миледи!
О-о! Вот как? Ну ладно, мне уже все понятно, абсолютно все. Более чем. Нет, я этого не скажу. Хочешь оставить за собой последнее слово? Да подавись!
И на этом наша содержательная беседа завершилась. Все. Воистину абзац. Полный.
«Мне-то все ясно. Главное, чтобы тебе все было понятно. Миледи!»
Надо было не шипеть, а сразу со всего маху дать Эринрандиру раскаленной сковородкой по морде. Ну а чего мелочиться-то? Эффект вышел примерно одинаковый. Бородатый анекдот про «рыбоньку» всплыл в памяти сам по себе. Во времена, когда Эрин был юн и невинен, доступных девушек именовали совершенно другим словом. Может быть, более грубым, но вполне однозначным. Кто виноват, что ныне в моде эвфемизмы, а капитану ап-Телемнару как-то недосуг следить за современными тенденциями словесности.
Казалось бы, ну как еще можно трактовать совершенно искренние слова и поступки? Если не нравится прозвище, которое придумано исключительно из любви и нежности, то надо об этом честно сказать сразу, а не накручивать себя, медленно, но уверенно двигаясь в направлении нервного срыва.
Так может поступить только женщина. Раздуть скандал из-за мелочи, такой незначительной, что на нее нет смысла обращать внимания. Все перекрутить, обвинить, заклеймить и к тому же обидеть на ровном месте, ни за что.
Что же касается мыслей… В любом другом случае Эрин бы устыдился и непременно извинился, но сейчас с таким же успехом можно просить прощение за то, что он нормальный мужчина с четко сформулированными пристрастиями в сексе. Вполне, кстати, здоровыми, без извращений и излишеств.
А не лезь в голову к взрослому мальчику, если не хочешь увидеть себя в его мыслях… хм… не совсем одетой. Маленькая ханжа!
Но учинять душераздирающую сцену в стиле бесконечных любовных сериалов для домохозяек, а уж тем паче выяснять отношения, Эрин не стал. В конце концов, женские капризы были, есть и будут. Ему и не такое устраивали, но все как-то обходилось без драки и мордобития. Хотя, конечно, дико обидно…
Поэтому, кратко высказавшись по затронутой теме, энчечекист демонстративно отстранился, сомкнул внутренние щиты и поторопился нагнать Зарина. Эмоции эмоциями, а дело делом. Он будет беситься в свободное от работы время, а сейчас главное – это работа.
Гном уже начал поглядывать на обменивающуюся «любезностями» парочку с нескрываемым удивлением. Ему в легкой джинсовой курточке стоять на месте и ждать окончания беседы было холодновато.
– Чё случилось-то? – спросил Зарин, обеспокоенный видом напряженных желваков на скулах Эрина.
– Не обращай внимания. У мыслечтецов очень тонкая душевная организация, – как бы нехотя бросил эльф.
– Хорошо сказано. У нас это дело называется «бабьи фокусы», – хмыкнул гном. – Повезло тебе, коллега, с мыслечтецом оно сподручнее работать, не спорю. Хотя и приходится терпеть закидоны.
– Приходится, – нехотя согласился следователь.
– А я и думаю, чего это Ытхан прислал не одного тебя, а еще и малявку. А она у нас мыслечтица, – рассуждал вслух гном. – Это обнадеживает.
– Ты только не проговорись никому.
Эринрандир осторожно покосился на идущую чуть позади напарницу. Невозмутима, собранна и надменна, глядит мимо и игнорирует. Ну и правильно! Главное, чтобы у него самого хватило терпения.
– Обижаешь, ап-Телемнар! Как можно? Думаешь, приятно знать, что сам не в состоянии разобраться?
– Ладно, ладно. Ты теперь еще обидься, – фыркнул Эрин. – Совсем хорошо будет. – И чтобы отвлечь соратника от скользкой темы доверия-недоверия, добавил: – А как ты сам думаешь, что здесь происходит?
Зарин не на шутку призадумался, накручивая на палец прядь ухоженной смоляной бороды и хмуря густые брови.
– Ты смеяться не будешь? – с сомнением в голосе спросил он.
– Делать мне больше нечего.
– Точно? Ну ладно. Мне почему-то кажется, что в нашем лесу завелось чудовище. Слишком уж гастрономические у него способы убийства, не находишь? Одного понадкусывали, двоих выпили.
– Чудовище?
– А почему нет? Вампирюги пиндостанские вывели в секретных лабораториях эдакую помесь удава, паука и пираньи. Химерное животное.
– Размером с буйвола, – добавил Эрин, вспомнив состояние тел мертвецов с открученными головами, и тоже задумался: – Странно то, что токсикология не показала наличия чего-то напоминающего желудочный сок. Если брать за основу физиологию паука, то он впрыскивает в парализованное тело жертвы жидкость, разлагающую ткани, а потом высасывает питательный раствор.
