Светлана Уласевич - Полтора элитных метра, или Получите бодрого дракона!
Такой поцелуй не входил в нормы общепринятого придворного этикета, считаясь больше интимным, но и неприличным не значился, имея свой круг применения. Таким прикосновением выражают в неофициальной обстановке наивысшую степень уважения и доброго расположения, но в то же время точно таким же касанием выказывают желание соблазнить. Именно двоякость этого лобзания и обеспечила ему большую популярность при дворе на всех неофициальных мероприятиях.
Над значением поцелуя Мортифора я предпочла не думать, сосредоточившись на облике гостя. Для оборотня его наряд был полностью нетрадиционным, уже хотя бы тем, что состоял из большого количества одежды, которую к тому же невозможно быстро снять.
Чёрные кожаные штаны, заправленные в высокие замшевые сапоги болотно-сизого цвета. Плотная белая рубашка, поверх которой надета удлинённая безрукавка из тёмно-зелёной кожи, больше напоминающая доспех. Вся она расшита серебристыми линиями, напоминающими рельефы мускулатуры, но складывающимися на груди в непонятные магические символы. На руках коричневые перчатки почти до локтя. Чуть ниже талии – перевязь с мечом, когда полуторник скрывался плащом, возникало ощущение, что на воине просто декоративный пояс. А вот его длинный плащ, перехваченный спереди серебристой цепью, похоже, сделан из того же материала, что и моё верхнее платье-накидка, потому что постоянно льнул и обволакивал фигуру хозяина, искусно скрывая присутствие этого самого оружия. Если бы Мортифор при приветствии специально не показал эфес меча, я бы его не заметила. Так обмануть глаза способна только магия.
– Вот и вы ко мне на беседу с вескими аргументами явились, – пожурила я визави, глядя на притороченный сбоку клинок.
– Леди, – широко улыбнулся Мортифор, сильно наклоняясь вперёд, чтобы наши глаза оказались на одной линии. – Могу на что угодно поспорить, что и у вас под накидкой найдётся для меня пару вполне приличных доводов!
При этом он безошибочно посмотрел туда, где были приторочены кинжалы. Видно, помнит прохвост!
– Зачем вы взяли оружие? – направила я на Мортифора один из своих самых трогательных и жалобных взглядов. – Я всего лишь слабое, беззащитное существо.
– В той же степени, в какой я белый и пушистый кролик, – спокойно парировал оборотень, глядя на меня насмешливыми глазами. – Я тоже очень хрупкое и ранимое создание!
– Голодны? – вспомнила я законы гостеприимства.
– Нет, спасибо, – улыбнулся собеседник. – Предпочитаю не кушать на переговорах. Видите ли, я тогда становлюсь сонным и ленивым. Ещё потеряю бдительность.
– Боитесь, что я покушусь на вашу невинность? – ляпнула я не подумав. Ёлки палки! Ну, кто за язык тянул?! Ведь всячески старалась обходить опасную тему!
Но Мортифор лишь лукаво улыбнулся и сокрушённо покачал головой:
– Увы, миледи, – чуть ли не с самым настоящим раскаянием вздохнул он, – но моя невинность вас не дождалась. И притом уже давно.
– А я считала оборотней, как и волков, моногамными! – попыталась я поспешно увести разговор в иное русло. Заодно и про оборотней больше узнаю.
– А мы такие и есть, – не понимая сморгнул Мортифор.
– То есть какие?
В этот момент открылась дверь, и дрожащая служанка внесла поднос с едой. Кинув нервный взгляд на Мортифора, она поспешно просеменила к небольшому столику, стоящему чуть поодаль от трона около окна. На торжественных приёмах его убирали, но в домашней обстановке мне почему-то нравилось обедать здесь, любуясь открывающимся видом. И вообще очень этот уголок зала запал в душу. Девушка тем временем торопливо накрыла стол и, прикрывшись подносом, словно щитом, помчалась к выходу.
– Почему люди вас так боятся? – не выдержала я. Что-то мне подсказывало, что у меня есть разрешение задавать такие вопросы Мортифору.
– У нас плохая репутация, – пожал плечами собеседник. – Разве вы не читали в умных книжках? Очень сомневаюсь, что за всё это время вы ни капельки не искали информации по нашей расе. Разве не так?
– Вы правы. Я пыталась, но, к сожалению, ничего не нашла. Вы очень скрытные.
– Что есть, то есть, – улыбнулся оборотень.
– Пройдём к столу?
Собеседник молча кивнул и подал левую руку. Хоть Мортифор и отказался от обеда, не стоять же нам посреди зала? А за пустой стол приглашать гостя стыд и позор любой хозяйке. Вдруг он в процессе разговора проголодается? Да и я сама стала замечать за собой повышенный аппетит. Вот и сейчас вроде ела сорок минут назад, а желудок уже скромно намекает подкрепиться. У самого стола оборотень притормозил, прищурился и стал водить в воздухе правой рукой, словно прощупывая что-то.
– Интересно! – пробормотал он и добавил: – Миледи, это случайно не ваше любимое место?
– Одно из них. А что такое?
– Хм, значит, легенды не лгут, утверждая, что драконы любят сидеть на пересечениях энергетических линий! Может, мне вас к себе домой пригласить благоприятные места поискать?
– О! Такое место в вашем замке я уже нашла! Это – крыша! – вспомнила я, как удачно нам получалось оттуда бежать. – И зная, как ваши подданные меня любят, чувствую, я оттуда на протяжении всего своего визита не слезу.
Мортифор не смог сдержать смешка. Видно, воспоминания о Вике, Ладиине и мне, а также нашей великой гонке от правителей оборотней, всё ещё свежи в памяти обитателей твердыни «Волчья пасть».
– А какие ещё ваши любимые места в замке?
– Ров с крокодилами, – ответила я, вспомнив, как успешно спустила туда папашу моего визави.
– Считаете, там благоприятная карма? – еле сдерживая улыбку, поинтересовался оборотень.
– Самая что ни есть! – проникновенно заверила я.
– А для кого?
– Полагаю, для крокодилов.
– Как же я мог забыть, что вы всегда в первую очередь будете заботиться о братьях ваших меньших! – хмыкнул собеседник, намекая на моё родство с земноводными.
– Ничего себе меньших! – возмутилась я. – Вы хоть видели, каких динозавров откормили у себя в болоте?!
– Ну, вы же сами сказали, что там благоприятное место! – от души рассмеялся Мортифор. – Вот они и напитались хорошей энергетики!
– Которая регулярно сваливалась им на головы?
– А не всё ли равно, как на нас снисходит благодать? Мой отец до сих пор вспоминает купание во рву собственного замка. Слушайте, а, может, переедете туда жить? Будете среди моих крокодилов главной гадиной. Отдохнёте от мирских проблем, развеетесь.
– Только если с вами, – буркнула я.
– Меня, в отличие от вас, за своего там могут и не принять! – притворно вздохнул Мортифор. Меня его шутка задела, точнее обидела. Крокодил, конечно, по-своему красивое животное, но вряд ли какая-нибудь девушка захочет слышать сравнение с ним. Тем более, что в последнее время земноводные, действительно, стали относиться ко мне со странным нежным трепетом.
– Ну, кто-то же должен быть закуской! – пожала плечами я, возвращая шпильку.
Улыбка тут же слетела с лица собеседника.
– Извините, княжна, – прижав руку к сердцу и слегка наклонив голову, пробормотал он. – Я не хотел вас оскорбить. Я всего лишь подразумевал, что дракон может найти общий язык с любым земноводным.
– Не желаете ли откушать? – нейтрально произнесла я и подала ему блюдо с ломтиками мяса.
Мортифор насторожился и внимательно посмотрел в глаза, словно пытаясь понять, что у меня на уме. Я не сказала, что прощаю, и предложила ему угощение. По негласному этикету данного мира это означает, что я затаила обиду и это даёт мне полное право совершенно оправданно его отравить. С другой стороны я предложила еду, проявив дружелюбный жест, и отказ дипломатически некорректен.
Рука Мортифора потянулась к ломтику ветчины и замерла. Мужчина ещё раз внимательно глянул мне в глаза, но вряд ли нашёл в них что-нибудь оптимистичное для себя. Шутка собеседника больно резанула по самолюбию. Раскрытая душа захлопнулась и холодной змеёй свернулась глубоко внутри. Принимать извинения не хотелось.
Оборотень так и сидел с зависшей над мясом рукой и напряжённо всматривался в моё лицо. Я спокойно и вежливо улыбалась, ничем не выдавая истинного настроения. Эту черту я унаследовала от матери. Можно сказать, национальную черту. Белорус никогда не покажет гостю своей обиды или недовольства его поведением. Это невежливо по отношению к гостю. Враг тоже не увидит реакции белоруса, белорус всё примет с каменной миной, а потом пойдёт и отомстит. Холодно, продуманно и по степени вины. Чаще всего не сразу, а через некоторое время, когда противник расслабится и потеряет бдительность. По крайней мере, так меня учила мама, и драконья часть моей души полностью одобряла данную тактику.
– Ну, что же вы боитесь? – хмыкнула я. – Яды же на вас не действуют, ваше величество.
