Ольга Громыко - Пророчества и иже с ними
— Но-но, не балуй! — окрикнул палач, прекращая измываться над бедным волком. — Развести огонек, Ваше Величество?
Тюремщик кивнул на камин, на подставке возле которого вместо щипцов и кочерег лежали заостренные крючья разной формы и толщины.
— Нет, мы пока просто поговорим, — быстро отказалась я.
Узник скептически хмыкнул.
— А вы идите, погуляйте где-нибудь полчасика, — добавил Дар.
Палач с надеждой глянул на «королеву», но я сделала непроницаемое лицо, и мужик, обиженно ссутулившись, вышел.
— Откуда такие знания? — Я обвела рукой богатую пыточную коллекцию.
— Здрасьте! — Брат примерил деревянные колодки. Они ему очень шли, пусть бы так и оставался. — Забыла, как мы в прошлом году с папой в Стармин ездили, на королевский прием? Взрослые там быстренько допринимались, а мы заскучали и пошли гулять по дворцу.
— Да, но я любовалась лепниной, зимним садом…
— Глина и цветочки везде одинаковые. А умный человек никогда не упустит возможности расширить свой кругозор. — Дар, стоящий у самой двери, внезапно лягнул ее ногой. Та не распахнулась и не загудела, а как будто врезалась в мешок с мукой, слегка приоткрывшись.
— Ключик… обронил, — неубедительно соврал палач и, прикрывая ухо рукой, торопливо заковылял к лестнице.
Я изумленно поглядела на брата.
— Как ты узнал?
— Узнал? Пфе! Просто я бы поступил точно так же.
Шаккарская оппозиция настороженно прислушивалась к нашему разговору. Впечатление она производила на редкость убогое: грязный, патлатый, с густой щетиной и багровой опухшей рожей (я уж не говорю про ее выражение). Вылитый «трудяга подворотен», которого побил и ограбил кто-то более сильный. На месте угнетаемого народа я бы трижды подумала, прежде чем менять Териллу на это.
— Что ж, придется работать с тем, что имеем, — рассудительно изрек Дар и постучал по решетке. — Эй, уважаемый! Можно вас на минуточку?
— Будь ты проклята! — охотно поддержал беседу узник.
— Я понимаю, что вы сейчас несколько раздражены…
— Чтоб ты сдохла, хвыба!
— Но хотя бы выслушайте нас…
— Мы все равно до тебя доберемся! — Убийца неотрывно пожирал меня взглядом, будто не замечая, что с ним говорит другой человек.
— Я искренне разделяю ваши чувства, но на самом деле эта мерзкая тетка вовсе не та, кем кажется. То есть она тоже мерзкая, но не настолько…
Наша трагическая история произвела на узника такое впечатление, что он не ругался целых три минуты. Но когда приободрившийся брат дошел до «…и теперь нам нужен хороший маг», Тьен разразился язвительным смехом человека, который наконец понял, в чем тут подвох.
— Терилла, ты совсем свихнулась, если надеешься, что я поверю в такую чушь. Мага поймать захотела?! Так греби в «свою» Белорию, там-то их до гхыра!
Я отшатнулась, и выстрелившая сквозь прутья рука на волосок не дотянулась до моего горла. Убийца застонал от досады и снова повалился на тряпичную подстилку.
— М-да, безнадежный случай, — с огорчением признал Дар. — Но за идею спасибо. Ладно, Ринка, кидай ему нож.
— Ага, а вдруг он его обратно метнет? — Я опасливо прижала шкатулку к груди.
— Конечно, метну, — рыкнул одноглазый. — Я же не двуличная сволочь, как ты!
— Вот дурак, — не выдержал брат, — мы ж тебе только добра желаем! Специально нож притащили, чтоб ты назло врагам покончил с собой…
— А с чего ты взяла, что я собираюсь с собой кончать? — возмутился пленник.
— Видишь вон тут штучку? — Дар ткнул пальцем в железную гордость палача. — Мне она и для мизинца тесновата показалась.
— Вам не удастся меня запугать! — без особого воодушевления заявил одноглазый и демонстративно уставился в стену.
Я прикусила губу. Даже такой идиот не заслуживает смерти под пытками. Да и вообще смерти. Ну подумаешь, королеву хотел убить. Так что теперь, полстраны перевешать? Но если выпустить его из темницы, стражники мигом доложат об этом Висельту, и тогда нам всем конец. Побег тоже не организуешь: даже если нам удастся выкрасть у палача ключ, пройти мимо закованной в доспехи и вооруженной до зубов стражи невозможно. Кажется, Дар прав: единственный выход для узника — самоубийство. Но как передать этому упрямцу нож?!
И тут я заметила висящую на стене бухту пеньковой веревки.
Брат с интересом (узник тоже, но тщательно это скрывая) глядел, как я снимаю ее с гвоздя. К одному концу веревки я привязала нож, а второй пропустила в большую, для шеи, дырку в колодках, чтобы бухта именно разматывалась, а не подтягивалась целиком. Вытравила аршина три. Веревка свободно скользила через отверстие, нож мог застрять, но если немножко подергать, развернется и проскочит.
Полюбовавшись на свою придумку, я снисходительно бросила свободный конец в клетку. Теперь пленнику понадобится по меньшей мере десять секунд, чтобы добраться до оружия.
— Вот развлекайся.
Мужчина сделал вид, что оглох и ослеп.
— Молодец, — одобрил брат. — А теперь скорее уносим ноги: зуб даю, советник не замедлит проверить, чем мы тут занимались.
Стоило нам захлопнуть дверь пыточной, как за ней раздался быстрый-быстрый шелест веревки.
* * *— Что теперь? — шепотом спросила я у брата, поднимаясь по ступенькам.
— Последуем злому совету: погребем в Белорию, — воодушевленно откликнулся Дар.
— Но…
— Ринка, на самом деле это огхыреть какая ценная идея! — Брат остановился на середине лестницы, подозрительно глянул на входную дверь и понизил голос: — Действительно, на кой нам сдалась их полоумная оппозиция? Давай сядем на корабль и вернемся в Камнедержец своим ходом. А там пусть Ковен голову ломает, как запихнуть нас обратно в наши тела… если они еще там, конечно.
— А где они еще могут быть?!
— Ну, их могло сжечь молнией. В лучшем случае.
— А…
— А в худшем — куда, по-твоему, девались настоящие Терилла со служанкой?
Эта мысль не давала мне покоя со вчерашнего дня, только я старательно ее отгоняла. Но теперь, когда брат подтвердил мои опасения…
— И что она, по-твоему, сделает, когда придет в себя в чужом теле? — продолжал Дар.
— Попытается вернуться домой, — нехотя признала я.
— Во-во. И лучше бы нас в этом доме уже не было!
За дверью послышался какой-то шум, и мы, осекшись, поспешили наверх. Стражники и доспехи стояли на прежних местах, палач куда-то исчез. В замковый двор одна за другой въезжали подводы, запряженные волами непривычной, темно-рыжей и длиннорогой породы. Волы мычали, подводы скрипели, выбежавшие навстречу слуги перекрикивались, пытаясь как-то упорядочить это безобразие. Молчали только возницы, угрюмо сгорбившиеся на передках. Даже когда возы остановились, никто из приезжих пальцем не шевельнул, чтобы помочь с разгрузкой. Не было ни приветственных возгласов, ни шуточек, какими обычно обмениваются гости и хозяева. Слуги сноровисто распутывали веревки и растаскивали привезенное по кладовым. Запахло навозом, дымком коптильни, свежей сдобой. По двору проехал Лайен на черном жеребце. Наклонился, цапнул из корзины булку. Разок укусил, выронил и поскакал к воротам. Возница поглядел ему вслед и сплюнул. Сидевший рядом с ним мальчишка дернулся подобрать брошенное, но мужчина удержал его за плечо.
Похоже, за все это добро Терилла не платила.
— Чего ему надо-то? — озадаченно спросил брат. Я оглянулась. Палач, выглядывающий из-за угла башни, подавал Дару какие-то знаки. Заметив королевское внимание, мужик смутился и спрятался.
— Может, хочет сообщить что-то важное? — с надеждой предположила я. — А меня боится?
— Если б у него хорошие вести были, небось не боялся бы, — проворчал брат, а у самого уже глаза заблестели от любопытства. — Знаешь, э-э-э… Ваше Величество, можно мне на минутку отлучиться?
— Иди, — позволила я. Покосилась на охрану и добавила: — Но только на минутку! А то я… поручить тебе кое-что хочу.
Дар понимающе ухмыльнулся — не трусь, сестричка, не бросятся же они на тебя, как только я скроюсь из виду! — и размашистой мужской походочкой, от которой у бабы энергично колыхалось спереди и сзади, двинулся к углу. Стражники зачарованно проводили его взглядами.
— Ваше Величество.
Я вздрогнула и от неожиданности, и от интонации. Материализовавшийся за спиной Висельт словно размышлял вслух: а наше ли оно? И насколько Величество?
И тут на меня накатила злость — как тогда, при Виткином женихе. Да гори оно все огнем, кто дал судьбе право так надо мной издеваться?!
Я резко развернулась и дрожащим от ярости голосом прошипела:
— Тебя что, не учили, как надлежит являться пред королевские очи? Или ты их уже от задницы не отличаешь?!
Советник попятился, от неизменно бесстрастного лица повеяло сомнением.
— Простите, Ваше Величество. Я немного не рассчитал точку выхода, — смиренно сказал он.
