Илья Котов - Разум
Подъездная дверь была открыта. Алёна и Сергей вышли из машины и направились к подъезду.
— Я здесь один не останусь! — захрюкал им вслед Лонселот.
Алёна вернулась к машине и открыла дверь багажника:
— Давай быстрее! Пока никто не видит.
Хряк выскочил из багажника и поцокал в подъезд.
— Слушай, Лонселот! — сказал ему вслед Сергей, — Мои родители люди пожилые и очень ранимые. Ты не мог бы подождать немного у двери пока я их подготовлю к твоему приходу?
— Замётано, — хрюкнул в ответ Лонселот.
— Они поднялись на третий этаж, где жили родители Сергея. Сергей замер перед дверью. Он очень боялся, что им никто не откроет дверь, что с его родителями могла случиться та же беда, что и с мамой Кати.
Наконец, он собрался с силами и постучал. За дверью послышались осторожные шаркающие шаги, но дверь никто не открыл.
— Мама, папа! — это Серёжа, громко сказал Сергей, — Откройте!
Замок в двери щёлкнул, и дверь открылась. На пороге стояла мама. Она очень состарилась за то время, которое её не видел Сергей. Глаза были заплаканные и очень усталые. Она громко ахнула и упала в объятия Сергея. Немного отойдя от первого шока радости, она повернулась к Алёне:
— Алёнушка! Дочка! И ты приехала!
Алёнка по привычке расплакалась и бросилась обнимать маму.
Увидев на лестничном пролёте огромного хряка, который с умилением наблюдал за картиной воссоединения семьи, мама вскрикнула и закричала:
— Быстрее в дом. Они сейчас нападут!
— Нет. Мама! Успокойся! Это наш друг Ланселот. Он с нами приехал.
— Драсте! — почтительно наклонив голову, хрюкнул Ланселот.
— Говорящие животные объявили войну человечеству. Их надо истреблять! Об этом целыми днями твердят по телевидению, — не унималась мама.
— Этот нормальный, — успокоил её Сергей, — пойдёмте в дом! Где папа?
Мама заплакала.
— Папа здесь. Я его прячу в спальне. Уже неделю, как разум потерял. По новым законам мы должны сообщить о заражении, и нашу квартиру поставят на учёт. У Коноплёвых дед заболел. Они сообщили, а через пару дней всех, и здоровых и нет, вывезли куда-то, и больше их никто не видел. Я уж и не говорю никому.
— И правильно. Мы вам поесть привезли. Разберитесь пока с Алёнкой, что к чему, а я к отцу зайду, — Сергей взял из сумки шприцы и флакон с лекарством.
Алёна и мама отправились на кухню. Ланселот, немного подумав, пошёл за Алёной.
— А мы думали, телевидение не работает сейчас, — сказала Алёна, разбирая сумку с продуктами.
— Раньше не работало. А вот уж как неделю работает. Всё передают, что, мол, война в стране. Животные заражают людей, чтобы захватить мир. Я поначалу не верила в этот бред. А давеча увидела, как одну тётку на улице коты в клочья разорвали, так поверила. Поумнели они, чертяги, немыслимо, — мама покосилась на Лонселота и перекрестилась, — сейчас любая мышь стала опаснее льва. Не боятся никого и ничего. Бывало, бросишь чем в котов, они и разбегутся. А сейчас стороной обойдёшь, да ещё и поздороваешься попочтительнее, чтобы не напали.
— А правительство куда смотрит? — подключился к разговору вышедший из спальни Сергей, — кругом одни военные.
— Они теперь и есть правительство. Как только паника в стране началась, они собрались кучкой (полиция, военные, да прочая шелупень в пагонах) да и отстранили прежнюю власть. Мол, в военное положение власть должна быть военной. Где президент, и сами не знаем. А нам что? Кто бы ни правил, лишь бы бардака не было. Поначалу они жёстко порядок навели — и телевидение, и свет дали. Тварей этих безбожных разгонять стали. А потом под видом здоровых и больных стали людей делить на «нужных» и «ненужных». По новым законам больной вирусом, значит уже не человек. А если за ним присмотреть не кому, значит бродячее животное. А в этом случае последствия жёсткие.
— Но зачем? Ведь заражённый человек в основном безопасен. Скоро появится лекарство, и всех вылечат, — удивилась Алёна.
— Что ты, дочка! — вздохнула мама, — Нет такого лекарства.
В этот момент из спальни вышел немного растерянный отец. Он огляделся по сторонам, увидел на кухне людей и сказал:
— Ёшкин кот! Мать! К нам дети приехали, а ты ещё на стол не накрыла?
Мама удивлённо смотрела на отца и по инерции продолжала отвечать Алёне:
— Болезнь неизлечима.
— Здесь я с тобой не соглашусь, — возразил Сергей, как ни в чем, ни бывало присев к столу, — и даже готов аргументировать свои слова на наглядном примере.
В этот момент мама отошла от оцепенения:
— Ну что ты в одних трусах выперся к гостям-то? Иди хоть штаны надень! Да рожу свою небритую умой!
Алёнка громко захохотала.
Семейный ужин проходил в спокойной обстановке, как бывало когда-то давно, когда люди ещё не боялись выходить на улицу. Когда за окном не было слышно криков и одиночных выстрелов. Всё было как всегда за исключением огромной свиньи, сидящей возле дивана.
Ланселоту положили двойную порцию в большую железную миску и поставили на пол. Он очень проголодался за время дороги, поэтому набросился на еду и стал с упоением прихрюкивать и чавкать. Еда разлеталась по полу.
Алёна посмотрела на него и сказала:
— Да, Лансик! Ты хоть и умеешь говорить, но всё-таки остался свиньёй!
Ланселот поднял свой испачканный в еде пятак, дожёвывал салатный лист, и мудро изрёк:
— Умей оставаться самим собой, и ты никогда не станешь игрушкой в руках судьбы!
У Сергея ложка выпала из рук — свинья цитирует Парацельса!
— Откуда ты это знаешь? — удивился Сергей.
— Да хрен его знает! Само как-то вырвалось! — ответил Ланселот, продолжая беспощадно поглощать пищу.
Глава 17
Тем временем, Даша с упоением ушла в работу. Она снова грезила лаврами Нобелевского лауреата. Она и сама уже верила в то, что её открытие спасло мир от ужасной болезни, стараясь не думать о том, что её же открытие эту болезнь и породило. Ей в помощь было выделено двое сотрудников: женщина лет 40 по имени Наталья, микробиолог, и химик Иван — мужчина лет 30 с большой рыжей бородой, похожий на откровенного хипстера. Они были хорошими специалистами в своей области, но Даша очень скучала по своей боевой команде.
Лекарство, как и обещал Леонид, было запущено в серийное производство. И Даша наблюдала, как за ворота выезжали большие грузовики с вакциной в сопровождении вооруженной охраны на больших зелёных броневиках. Она не разбиралась в военной технике, и поэтому все большие зелёные броневики для неё были танками.
Даша стояла у окна своей лаборатории, смотрела, как выезжают за ворота грузовики и думала. Думала о том, что она никогда не была такой счастливой, как сейчас — в это ужасное время. У неё была работа, о которой она всегда мечтала. Она была окружена почётом, славой и уважением. Любой охранник знал, кто она. А она была, ни много ни мало, человеком, который дал миру надежду на спасение. Её почитали уже сейчас, как человека-легенду. Даше это очень льстило. И, наконец, рядом с ней был любимый мужчина — Яков. Мужчина, рядом с которым ей хотелось быть слабой и беззащитной, а порою безрассудной. Она научилась доверять ему себя всецело и безоглядно. Как это было приятно!
— Дарья Сергеевна, — голос Натальи отвлёк Дашу от сладостных размышлений, — разрешите мне сегодня пораньше уйти с работы!
— У Вас что-то неотложное? — Даша старалась держать дистанцию с новыми сотрудниками. И статус человека-легенды по её мнению должен обязывать быть немного высокомерной.
— У меня ребёнок заболел.
Даша напряглась:
— Заболел чем?
— Нет-нет. Ничего серьёзного. Простуда, наверное. Просто кашель, температура. Да, ничего страшного. Я, пожалуй, зря беспокоюсь, — пробормотала, потупив голову, Наталья и побрела на своё место.
Даша остановила её за руку:
— Наталья, идите, конечно. Дети — самое главное в жизни. Зачем ещё жить?
Даше стало неловко за своё высокомерие, и она постаралась как-то сгладить ситуацию.
— Спасибо, Дарья Сергеевна, — подобострастно поклонившись, Наталья стала суетливо собирать вещи.
Через пару минут она вышла из лаборатории и быстрым шагом направилась к проходной.
Даша снова подошла к окну, стараясь вернуть ту сладостную истому размышлений, от которой её отвлекла Наталья. Она смотрела, как Наталья просеменила через парк и зашла в проходную. Даша недолюбливала её. В то время, когда она сама жила только работой, её помощницу заботили совсем другие вопросы.
Ах, где же её команда? Где Серёжа, Катя? И даже по Алёнке Даша скучала, как по одному из самых важных винтиков своей команды.
Автоматная очередь прервала Дашины размышления. Даша вздрогнула. Она видела, как к проходной подъехала машина с охраной. Вооруженные люди вышли из неё и зашли на проходную. Буквально через минуту она увидела, как из проходной выволокли тело Натальи и забросили в машину, как мешок картошки.
