Вячеслав Шторм - Женить нельзя помиловать
Едва переступив порог, мы тут же услышали:
— Добр-ро пожаловать, электор-рат!
— Спасибо, — машинально ответил Бон.
— Левые? Пр-равые? Центр-ристы?
— Пр-роездом, — ухмыльнулась Глори. — Тр-ребу-ется запр-равка.
— Пр-рисаживайтесь спр-рава.
Так и не поняв, кто с нами разговаривает, мы послушно направились в указанную сторону.
— Спикер, заткнись! — послышался женский голос. — Совсем сдурел, петух тропический?
— Попр-рошу без оскор-рблений! Спикер-р не дур-рак! Спикер-р — умница! Спикер-р — хор-роший, хор-роший!
— Спикер-р — пустобр-рех! — не согласилась с неведомым голосом женщина средних лет, выходя из-за стойки. — Спр-рава… тьфу ты, зараза! С тобой разучишься нормально разговаривать! Справа нет ни одного свободного места. Не позорь меня перед гостями! Добрый день, уважаемые! Вон там свободный столик, располагайтесь.
— Спр-рава будут места, если Кор-ри пр-рогонит мазур-риков! — возмутился неведомый Спикер. — Они жр-рут уже тр-ри часа, а потом опять попр-росят кр-редит! Дар-рмоеды!
«Мазурики» — трое мужиков, чьи носы сразу выдавали своим цветом выпивох со стажем, — скромно потупились.
— У тебя забыла спросить! — фыркнула Корри, обернувшись к стойке.
— Ой! — тихонько сказал Римбольд, проследив за ее взглядом.
И вправду — ой! Над стойкой на цепи, другой конец которой терялся в полумраке где-то на потолке, висела здоровенная клетка. Наш гном в такой вполне мог жить. Правда, в данный момент она была пуста, поскольку ее обитатель — желто-красно-синий попугай — деловито прохаживался взад-вперед по стойке, волоча за собой роскошный хвост.
— Спр-росить Спикер-ра — не гр-рех! — глубокомысленно произнес он. — Спикер-р пр-ротив анар-рхии!
— Если Спикер не прикроет клюв, он отправится в клетку и останется без крекера!
Попугай тут же замер, склонив голову, и тихонько заявил:
— Пр-рессинг!
— Что-что? — приподняла брови хозяйка, вручая нам меню.
— Умолкаю! Умолкаю! Кор-ри хор-рошая! Спикер-р хор-роший! Кр-рекер-р хор-роший! Дайте кр-рекер-р Спикер-ру!
— Всем салат с креветками, — перечисляла тем временем Глори, — мясное ассорти, тушеную свинину с картошкой, мальчикам — пиво, мне — апельсиновый сок…
— А груши? — тут же заныл Римбольд.
— …две груши…
— Три!
— …три груши, большую гроздь винограда, корзиночки с заварным кремом… — Моя принцесса улыбнулась и закончила: — …и крекеры господину на стойке.
— Ох, сударыня! — с улыбкой покачала головой хозяйка. И, обернувшись к стойке: — Слышал? Скажи спасибо, обжора!
Попугай важно шаркнул лапой, поклонился и изрек:
— Пр-ремного благодар-рен, очар-ровательная бар-рышня!
Глори со смехом вернула поклон и погрозила нам пальцем:
— Все слышали? Чтоб вот так впредь и было, иначе — никакой добавки!
— Пр-рессинг! Пр-рессинг! — тут же отозвался Бон. — Дискр-риминация!
Обед подоспел минут через пять и был настолько недурен, что мы почти не разговаривали и лишь шустро работали вилками и ножами. Корри принимала наши заслуженные восторги со снисходительной улыбкой, попугай вовсю хрустел вожделенными крекерами.
Когда наконец убрали посуду и подали десерт, хозяйка подсела к нам.
— Как вам в Демополисе? — поинтересовалась она.
— Забавно, — отозвалась Глори. — Хотя и немного шумновато.
— Да уж… Выборы…
— Выбор-ры — дешевый кич! Дешевый кич! — тут же завопил Спикер, позабыв о лакомстве. — Пар-рла-мент пр-родажен! Пр-роклятые олигар-рхи маскир-руются под демокр-ратов! Интер-ресы нар-рода лоб-бир-руются! Пр-роцветает чер-рный пиар-р! Кр-ругом кор-ррупция! Экстр-ремизм! Кошмар-р!!! Позор-р!!!
— Спикер! Договоришься! — пообещала Корри.
— Пр-равда дор-роже кр-рекер-ров! — оскорбленно нахохлился попугай. — Пр-равду не бр-росишь за р-решетку!
— Что, неужели так плохо? — сочувственно спросил я хозяйку.
— Кто бы ни заседал в парламенте, кушать хотят все, — пожала плечами та. — И деньги тоже у всех одинаковы. Конечно, мне пару раз в день обещают погром за то, что я терпима к членам всех партий без исключения, но близость полицейского участка остужает самые горячие головы. К тому же через пару деньков этот кавардак закончится, все пойдет по-старому. До следующих выборов.
— Скажите, почтенная Корри, — включился в разговор Бон, — а толк-то хоть от них есть? Ну, допустим, большинство в парламенте захватят сторонники этого… Сына Юриста…
— Это вряд ли! — рассмеялась хозяйка. — Наш великий оратор, конечно, личность популярная, но как политика его никто всерьез не воспринимает, включая и его самого. А что до толку… Знаете, молодой человек, однажды, лет шесть назад, мы всем кварталом голосовали за Правых. Через два года тем же составом — за Левых. И наконец на прошлых выборах — за Центристов. И ничегошеньки не изменилось. Может, оно и к лучшему. Стара я, знаете ли, для глобальных перемен…
ГЛАВА VI
В которой мы встречаемся с конкурентом и узнаем о том, какую шутку сыграли когда-то с сэром Андерсом Гансеном
Как бы там ни было, а в Нексии мы решили не задерживаться. Остановиться где-либо на ночлег представлялось делом весьма затруднительным, да и людей КГБ в предвыборной суете искать было не только бесполезно, но и небезопасно. Поэтому мы пополнили запас продовольствия и в тот же день покинули Демополис.
Еще через пару дней вдали показался Борзелиандский лес.
— Ну, какие будут предложения? — поинтересовалась Глори, когда мы остановились, чтобы перекусить.
— По поводу? — поднял брови Бон.
— По поводу Борзелианда. Если ты обратил внимание, мы стоим на развилке.
— Сидим, — с набитым ртом пробурчал Римбольд.
— Да хоть лежим! Положение наших бренных тел в данном случае ничего не меняет. Дальше мы едем напрямик или в обход?
Бон почесал кончик носа:
— А что в этом лесу такого особенного? Дорога хорошая, ровная, по ней даже купцы с достаточной регулярностью ездят. К тому же после Лохолесья нам любое скопление деревьев — тьфу!
— Ладно, будем считать, что твой голос — «за». Сэд?
— Присоединяюсь. Кроме эльфов, в Борзелианде ничего необычного нет. Да и эльфов видел один лишь Гансен, в самой глуши, куда нам забираться незачем.
— Римбольд?
— Категорически против. Хотя живого эльфа никто не видел уже Пругг знает сколько времени, легенды моего народа повествуют о кровопролитнейших войнах с ними на заре мира. Тогда лишь доблесть воинов-гномов спасла всех живущих от полного уничтожения!
— Что-то я не слышала ни одной подобной легенды, — прищурилась Глори.
— Ты и не могла слышать! — подбоченился Римбольд. — Я же говорю, это было на заре мира, когда вас, людей, даже в задумке Пругга не было! У нас, в Стоунхолде, среди трофеев даже череп какого-то эльфийского короля хранится. Толи Элве, то ли Финве… Здоровый такой, с рогами!
— Какими еще рогами?! — возмутился я. — Сэр Андерс Гансен описывал эльфов как дивных существ, поражающих красотой. А про рога у него нет ни слова. Ты ври-ври, да не завирайся!
— Может, тому королю просто с женой не повезло! — оскорбился гном. — А может, вру не я, а вовсе даже твой Гансен! Думаешь, просто так, кроме него, за последние пятьдесят лет с эльфами никто не встречался?
— Сэр Андерс Гансен был самым правдивым человеком в мире! Это у него наследственное от дедушки, Карла Фридриха Иеронима фон…
— Ладно, хватит! — прервала нашу перепалку Глори. — Двое «за», один «против», а я…
Узнать, какой же стороны придерживается моя супруга, нам в тот раз было не дано. На дороге возникло порядочное облако пыли, с каждой минутой приближающееся к нам.
— Три человека, верхом, — прищурившись, объявил Бон. — Славно скачут!
Парень оказался прав. Уже через пару минут мы могли созерцать трех верховых. Едущий впереди франт в роскошном охотничьем костюме осадил своего драконозавра и, сняв изящный берет с пером, отвесил нам поклон.
— Очаровательная госпожа! Судари! Доброго вам дня и приятного аппетита!
— Благодарим, и вам доброго дня и доброй дороги, — ответил Бон, вернув поклон.
— Ох, хотелось бы верить! — Расфуфыренный кавалер уже хотел было ехать дальше, но неожиданно почесал шею под пышным кружевным жабо, посмотрел на парня (как мне показалось, с тщательно скрываемым изумлением) и заявил:
— Вы не будете возражать, если мы разобьем свой лагерь по соседству? При виде вашей трапезы у меня что-то забурчало в животе.
— Присоединяйтесь, — гостеприимно махнул рукой я. — До Тилианы нам все равно всего этого не съесть.
— Вы направляетесь в Тилиану? Какая удача! Мы тоже. — Франт спешился и вновь поклонился: — Хуан де Ловер, маркиз де Маза Новва из Оргейла, — представился он, — более известный как Рыцарь Неистовой Ласки. Всегда к вашим услугам.
