Разборки олимпийского уровня - Леженда Валентин

— Да нет, все.

— Ага, размечтался, — фыркнул Фемистоклюс. — Купи у Гефеста губоскаточный механизм.

— Бараны, — прошипел бог вина, — у меня ваше золото будет в безопасности, вечером поделим.

Друзья снова переглянулись.

— Ладно, бери.

Дионис ловко перекинул тяжелые мешки через плечо.

— А что за спешка? — спросил Фемистоклюс. — Что случилось?

— Вас хочет видеть Гера, — просто ответил бог вина.

— Что? — Лица у друзей вытянулись. — Это интересно, за каким таким сатиром?

— Потом узнаете, — ответил Дионис. — Она только сегодня вернулась из ссылки в царстве Посейдона. Немедленно идите в ее храм. Он находится в южной части города, она вас там будет ждать, на месте все и узнаете.

И Дионис исчез.

— Пропало наше золото, — грустно сказал Алкидий, выглядывая из-за угла.

Дружинники в обнимку друг с другом сладко храпели на мостовой. Так получилось, что сон настиг греков прямо у здания известной городской бани “Содом и Гоморра”. Предприимчивый владелец бани Гармодий Дукакис, тут же сориентировавшись, приказал своим служителям заносить дружинников внутрь, дабы содрать с них потом три шкуры за пьяный дебош.

— Наш человек, — заметил Фемистоклюс, кивая в сторону владельца “Содома и Гоморры”, и, приведя в порядок свои растрепанные одежды, друзья, терзаемые самыми худшими опасениями, направились в храм взбалмошной женушки Зевса.

Храм Геры они нашли без труда.

Более несуразное здание трудно было себе представить. Вкус у благоверной Громовержца был еще тот. Особенно поражали воображение черно-белые полосатые колонны и малиновые карнизы из редкого южного мрамора.

Внутри храма никого не было, лишь одиноко горел у алтаря жертвенный огонь. Служители не то попрятались, не то вообще разбежались.

— Явились, охламоны, — раздался громкий властный голос, когда друзья подошли к алтарю. Вздрогнув, греки испуганно заозирались.

— Да здесь я, здесь, смотрите в штаны не наделайте. (Штаны в Греции?!! М-да. — Авт.)

И из-за алтаря вышла сама Гера в серебристо-сером развевающемся одеянии, злая, как морской еж.

Фемистоклюс с Алкидием проворно попадали на четвереньки.

Гера презрительно усмехнулась:

— А вы, однако, сильно меня удивили.

— Да? — Фемистоклюс с интересом посмотрел на богиню. Гера кивнула:

— Мне понравилось, как вы ловко забрались на Олимп и похитили флягу с амброзией.

Друзья побледнели.

— Как? — спросил Фемистоклюс. — Неужели все уже известно?

— Громовержцу еще нет, — ответила Гера, — а мне известно даже больше, чем вы можете себе представить.

Фемистоклюс встал с пола и отряхнулся.

— Ага, — нагло сказал он. — Значит, будем договариваться.

— Именно, — подтвердила богиня. — Я хочу нанять вас для одной конфиденциальной работы.

Фемистоклюс пнул друга сандалией в бок:

— Вставай, чучело, намечается очередная авантюра.

Смущенно кашлянув, Алкидий поднялся с колен и стал чуть позади друга.

— И что же от нас требуется? — спросил Фемистоклюс.

— Прежде всего, держать языки за зубами, — ответила Гера. — В случае успешного выполнения моего задания не исключено, что один из вас будет удостоен жить на Олимпе.

— Ого! — Фемистоклюс нервно облизнул пересохшие губы. — Круто.

— Что же от вас требуется? — продолжала рассуждать богиня, задумчиво прохаживаясь у алтаря. — Во-первых, вы должны следить за моим мужем Зевсом, когда он будет спускаться на землю.

Друзья испуганно переглянулись.

— А во-вторых, вы должны будете поймать его на горячем.

— То есть? — не понял Фемистоклюс. — Как это, поймать на горячем?

— А вот так, — фыркнула Гера. — Застукать сатирова кобеля с бабой.

— Да вы что? — Фемистоклюс схватился за сердце. — Да он от нас мокрого места не оставит.

— За свои презренные смертные шкуры не бойтесь, — пренебрежительно проговорила Гера. — Вы будете находиться под защитой — моей и еще нескольких богов, имена которых вам лучше не знать.

“Заговор, — мелькнуло в голове у Фемистоклюса. — Эти идиоты опять хотят свалить Зевса”.

— Хорошо. — Рыжий грек кивнул. — Ну застукаем мы его, и что дальше?

— А вот тут мы плавно переходим к вопросу о средствах, — кивнула богиня.

— Каких средствах?

— Ну, я снабжу вас портативными э-э… устройствами, позволяющими связаться со мной в любое время из любого места Греции. Гефест даст вам также свое новое изобретение, с помощью которого вы сможете запечатлеть старого развратника на особую карточку, так что он уже не сможет отвертеться.

— Да-а-а-а, — протянул Фемистоклюс, — что называется, влипли.

— Ваше мнение никого не интересует, — холодно возразила Гера. — Можете оставить его при себе. Думаю, это задание вам по плечу: раз смогли на Олимп пробраться и безнаказанно с него спуститься, то и с этим, думаю, справитесь.

— А как насчет небольшого аванса? — как бы невзначай ввернул Фемистоклюс.

Гера поморщилась, и через секунду на поясах у друзей возникло по толстому, набитому монетами кошельку.

— Этого вам на первое время хватит. Друзья алчно вцепились в щедрые подарки богини, боясь, что кошельки вдруг возьмут и исчезнут.

— А теперь, — сказала Гера, — вам пора на Олимп в гости к кузнецу Гефесту.

— Что, опять? — в отчаянии простонал Фемистоклюс.

— Я же вам сказала, ничего не бойтесь, — снова повторила богиня. — Гефест свой человек.

“Ага, — подумал Фесмистоклюс, — так-так”. Затем Гера выдала грекам две черные плоские коробочки с разноцветными овальными пуговками.

— Значит, так, слушать вот сюда, говорить сюда Когда вам понадобится меня вызвать, нажмете вот эту кнопочку со знаком Зевса — молнией.

Друзья опасливо рассматривали чудо-устройство.

Гера хлопнула в ладоши:

— Ну все, теперь айда на Олимп.

— Но как? — уныло спросил Фемистоклюс. — Неужели нам опять придется всю ночь трястись в развалюшке Гелиоса?

— Нет, не придется, — ответила богиня. — Я телепортирую вас на Олимп прямо из своего храма.

— Что-что сделаешь? — удивленно переспросил Фемистоклюс.

Но богиня не ответила — нажала у себя на поясе непонятную синюю фибулу.

Внезапно тела греков стали необычайно легкими, и в следующую секунду они стояли в знакомом коридоре с мраморными статуями в темных нишах.

Итак, друзья снова были на Олимпе.

Кузница Гефеста, судя по доносившимся специфическим звукам, была совсем рядом, буквально за соседним поворотом.

— Греки гибнут за металл, за металл, — басом пел бог огня, обрушивая молот на какую-то дребезжавшую железяку.

— Значит, так, — как всегда рационально оценив обстановку, сказал другу Фемистоклюс. — Я иду к Гефесту, базарю с ним, то-се, а ты ждешь меня здесь и никуда не уходишь.

— Но почему? — удивился Алкидий.

— Разве ты забыл? — Фемистоклюс укоризненно покачал головой. — Ведь ты как две капли воды похож на Асклепия. Нам не нужны лишние неприятности. Стой здесь.

И рыжебородый грек проворно шмыгнул за угол.

— За металл, за металл, пам-папам, — доносилось из кузницы.

Судорожно вздохнув, Алкидий облокотился об одну из мраморных статуй, изображавшую некую несовершеннолетнюю обнаженную особу в весьма непристойной позе.

Нравы на Олимпе были те еще, но что с них взять, с богов?

— Асклепий? — раздался внезапно над головой Алкидия гневный голос. — А я тебя все утро ищу.

Алкидий задрал голову вверх и увидел висевшего под потолком коридора бога Гермеса. Удивительные сандалии вестника богов приглушенно гудели.

— Скорее идем со мной, у Зевса случился очередной приступ геморроя.

Не совсем отдавая себе отчет в том, что он делает, Алкидий двинулся следом за парившим в воздухе Гермесом.

— А-а-а-а, — вскоре услышал он. — О-о-о-о…

Стены Олимпа от этих звуков слегка сотрясались.

Гермес привел Алкидия в увитый плющом просторный светлый зал, в котором резвились дивные разноцветные птицы (колибри и попугаи ара. — Авт.). Четыре фонтана по углам зала били прозрачной, золотистой, сверкавшей на солнце водой. (Древний грек слегка не врубился, вода была ржавая. — Авт.)