Олег Пелипейченко - Библейские страсти
Капитан от удивления сжался в плотную сферу.
— А размер? Размер подходит?.. — глухо донеслось изнутри.
— Почти идеально. Прямо как для нас делали.
Капитан расслабил полушария и решительно указал щупальцем в сторону ручья.
* * *— Ну что, не жмёт? — через некоторое время спросил капитан новым органом общения. Управлять большим телом оказалось несложно: рецепторы марсиан легко перехватывали сигналы его нервов, а недоразвитый нервный узел организма без проблем удалось переключить на вспомогательные функции.
Помощник дал команду верхнему шару покрутиться влево-вправо. Сначала он хотел, как обычно, задействовать в отрицательном жесте весь корпус, но потом подумал и решил, что это лишнее.
— Обязательно возблагодарим судьбу, — воскликнул капитан и весело сшиб нижней конечностью гриб. Непослушное тело от резкого движения чуть не упало, но быстро выровнялось. — Эти создания будто специально сконструированы для нашей Великой Миссии! Теперь нам гораздо легче будет насаждать полную гармонию на всей планете!
Помощник поболтал конечностями в воде, повертел в отростках плод и нахмурился.
— Капитан, а по-моему, туземцы и так находились в полной гармонии. Может, не нужен им наш прогресс?
— Как это не нужен?! — возмутился уже совсем освоившийся с управлением капитан.
Он ловко выдернул из кустов зазевавшуюся индейку, одним движением руки свернул ей голову и начал быстро её ощипывать. Перья летели прямо в ручей, печально скользили по чистой глади и исчезали в зарослях камыша.
— Ты смог бы без прогресса это мясо приготовить? То-то же. Сейчас начиним чем-нибудь слабокислотным — и будет объедение; да хоть этим можно, например, — капитан потянулся рукой к яблоне, сорвал несколько зеленоватых плодов и бросил один помощнику. — Попробуй, вроде должно подойти.
— Спасибо, что-то не хочется, — вздохнул сентиментальный помощник, созерцая обвисшую тушку птицы.
— А я говорю, ешь, — приказал капитан. Не желая утруждать себя сбором плодов, он подпрыгнул, повис на одной из веток, усыпанной яблоками, и сломал её. — Если не ошибаюсь, эти организмы могут питаться мясом без измельчителя: оно легче усваивается, чем клетчатка. Да они на нас молиться должны за новые приятные ощущения! А уж когда мы разовьём их зачаточный разум и они ощутят эту дурманящую радость мышления… Кстати, а чего ты сидишь? Выключи анабиозные камеры, пускай наши просыпаются, а затем возьми бластер и разожги вон под тем деревом костёр для принесения жертвы. Здесь можно, здесь нет Однорогого Бугу…
* * *На дальнем холме высились две огромные фигуры, скрытые полупрозрачной дымкой. Чем дольше эти двое наблюдали за пришельцами, тем больше мрачнел старший из них, одетый в белую хламиду. Наконец он обвёл тоскливым прощальным взглядом окрестности, ополоснул руки в мутнеющей воде ручья, сердито ткнул пальцем в разошедшихся не на шутку марсиан, что-то изрёк и исчез. Второй, двурогий здоровяк, с мрачным удовольствием посмотрел в сторону костра, потёр руки и оскалил клыки в ухмылке.
Главное — отчётность
— …и ещё вдобавок пять гу сена и три гу зерна, — убитым голосом подытожил Ной, всхлипнул и несколько раз стукнулся лбом о дубовую столешницу, прикрытую кормёжной ведомостью.
В двери тут же просунулся любопытный нос Сима.
— Ты чего, отец? Голова болит?
— Давно. — Ной тяжело вздохнул и отвёл воспалённые глаза от свитка. — С самого начала плавания.
— Хочешь отварчику из сельдерея принесу? — предложил Сим, проскальзывая в капитанскую каюту. — Он даже Иафету помог, тошнота почти прошла. Если б этот проглот ещё и протухшими яйцами не закусывал в таких количествах…
— Да при чём тут это? — поморщился Ной. — У меня голова от забот скоро лопнет. Зверей кормить уже завтра будет нечем. До конца потопа сдохнут с голоду.
— Всего-то? — Сим пренебрежительно выпятил нижнюю губу.
— Тебе «всего-то», — передразнил его отец, — а мне их по списку сдавать. Я за всех расписывался.
Сим взял со стола ведомость и стопку ежедневных отчётов и углубился в чтение. Ной положил руки на стол, примостил на них подбородок и закрыл глаза.
Солнечный лучик, пробивавшийся в щель над иллюминатором, медленно полз вверх по стене. За окном рулевой Хам, небрежно опершись на штурвал, рассказывал русалкам последние содомские анекдоты, те повизгивали от удовольствия, хлопали плавниками и бросали к его ногам жирных рыб. Плеск волн о борт ковчега чередовался с ритмичным посапыванием задремавшего Ноя.
— Всё дело в том, отец, что ты не используешь все возможности ведения отчётности, — наконец заметил Сим, выравнивая бумаги в стопке.
Ной спросонья подхватился и ошалело уставился на сына. Тот вытащил откуда-то корешок сельдерея и протянул отцу.
— Возьми, пожуй, в голове прояснится. Ты кормление проводишь единой ведомостью, — продолжал он, не обращая внимание на скривившегося Ноя. — А надо последовательными отчётами. Вот, смотри. На кормление одного масюрика у тебя в день уходит около горсти травы. Кормим, этого не избежать, и указываем в сегодняшнем отчёте. Вечером отсылаешь и обо всём забываешь; они видят, что всё в порядке, и тоже забывают…
— Уже покормил и отослал, — вставил Ной.
— Уже? Отлично. Теперь, кукану на завтрашний день сколько причитается мяса? Примерно столько, сколько весят два масюрика. Не повезло зверюшкам, кукан важнее…
— Но ведь масюрики идут по графе «пассажиры», а не «корм»!
Сим криво усмехнулся и достал из сундука «Энциклопедию творения», выданную Ною перед отплытием дежурным ангелом.
— Где тут у нас куканы… ага, вот… водится… размножается… смотри, отец, чёрным по белому написано: питается грымсами, масюриками и фругами. То есть у тебя есть официальное подтверждение того, что масюрики — это корм. Корм куканов.
— А как же статья «Масюрики» в этом же справочнике? — воскликнул Ной. — Там же ясно написано, что они тоже водятся и размножаются! Эй, эй, что ты делаешь?
— Статья? — Сим взглянул на отца честными голубыми глазами и несколько раз моргнул. — Какая статья?
— Которая у тебя в кулаке! — завопил перепуганный Ной. — Ты лист выдрал!
Сим досадливо скривился и покачал головой.
— Папа, у меня в кулаке не лист, а корм для фругов. А в «Энциклопедии» статьи «Масюрики» нет и никогда не было. Для корма статьи не предусмотрены. Согласен?
Ной схватился за голову, зажмурился и застонал так, что даже русалки притихли за иллюминатором.
Хлопнула дверь каюты. Через некоторое время ещё раз.
— Ну вот, ничего у меня в кулаке и нет, — весело сообщил Сим.
— А кукана ты отдашь леопарду? — поинтересовался Ной, поднимая глаза на сына.
Вместо ответа Сим красноречиво пожал плечами.
— Не горюй, батя, документация будет — не подкопаешься! Правильное ведение бухгалтерии — самое главное в любом предприятии.
Ной взял со стола ведомость, медленно свернул её трубочкой и протянул Симу. Тот с поклоном принял документ и положил его в сундук.
— По-моему, мы с тобой отлично поработали, — отметил Сим, потирая руки, — и можем это как следует отметить. — Он вытащил из-за пазухи небольшую тёмную бутылку и поставил её на стол. — Прекрасно идёт под отбивную из грудки макла…
— Ж-жаль маклов… — печально пробормотал Ной через некоторое время, пытаясь сфокусировать глаза. — Я уже так привык к их гуканью…
Где-то в трюме тоскливо заголосила крюнька, обладавшая способностью предвидеть будущее на день вперёд. Жруст в клетке напротив посмотрел на неё и облизнулся.
* * *Смотровое окошко, висевшее в воздухе, окончательно заволокло пылью.
— Да ты посмотри, что эти паразиты делают! — горестно возопил Господь и в сердцах вырвал из бороды небольшой клок. Сидящий на кусте Змий проводил взглядом падающие волоски, повернулся к окошку и легонько дунул. Овальный проём тут же очистился, и в нём возник последний на Земле динозавр, за которым с радостным гиканьем неслось целое племя. По всему было видно, что жить гиганту осталось недолго. Змий задумчиво почесал возле глаза кончиком хвоста и заметил:
— А что делать… Кушать-то хочется.
— Я сотворил столько плодовых деревьев, что скоро им уже расти негде будет! Даже твои вредители не справляются! А эти мерзавцы совсем зажрались: фруктами в футбол играют!
Змий насмешливо выстрелил языком.
— Ты бы сам столько однообразной пищи съел, а потом уже злился. Да и не насыщает она: куда там твоей ежевике против огромной шкворчащей отбивной из…
— Но это не повод уничтожать целые виды!
— Почему? Голод — один из лучших поводов на свете.
— Так, а ну заткнись сейчас же! — рыкнул Господь, не найдя достойного возражения. — Не поможет тут твоя демагогия. Я сказал, что они виновны, что подлежат суровой каре моей — значит, быть посему.
