Михаэль Пайнкофер - Клятва орков
Выступали танцовщицы, соревновались в пении лучшие барды. Бальбок почти ничего этого не замечал, поскольку был занят: то и дело с бешеной скоростью тощий наполнял свою тарелку бру-миллом и требовал от слуг добавки. Раммар же считал, что певцы подобрались омерзительные. Он подумывал над тем, не исполнить ли одну из написанных им песен, но не стал этого делать. Наверняка люди не смогут оценить искусство орков. Исполнять им сагу о Раммаре Резком все равно, что метать золото перед троллями[1].
После окончания банкета, когда смолкли отвратительные вопли бардов, люди начали постепенно покидать тронный зал; один придворный льстец за другим поднимался, кланялся и удалялся в ночь.
— Это что еще такое? — повернулся к Раммару чавкающий Бальбок. — Почему они все уходят? Жратва ведь только начинается!
— Не все же такие проглоты, как ты, — возразил ему толстенький брат.
— Никак не пойму я этих молочнолицых, — пожаловался Бальбок. — То надменно приглашают на пир, то уходят сразу после закуски.
— В другой ситуации я бы с тобой согласился, — ответил Раммар, внимательно оглядываясь по сторонам, — но сейчас я догадываюсь о причине, по которой молочнолицые покидают зал.
— Вот как! И что это за причина?
— Ты только взгляни на Корвина. Он то и дело посматривает на нас — по крайней мере, тем глазом, который у него остался. Спорим, он ждет не дождется, когда сможет с нами поговорить.
— Думаешь?
— Как бы там ни было, зачем бы он нас ни звал, похоже, он сидит в шнорше довольно глубоко. Человеку нужна серьезная причина для того, чтобы позвать на помощь орка, можешь мне поверить.
— Хм, — произнес Бальбок, снова принимаясь за свой бру-милл; поскольку предназначение ложки для орков — тайна, покрытая мраком, долговязый трескал густой суп прямо из тарелки, издавая при этом довольно неаппетитные звуки; Раммар невольно ухмылялся каждый раз, когда один из придворных с отвращением косился на ненасытного братца.
Прошло совсем немного времени, тронный зал почти опустел, и за столом остались только Бальбок и Раммар с одной стороны и Корвин и Аланна — с другой.
— Много времени прошло, не так ли? — произнес Корвин в тишине, нарушаемой только чавканьем Бальбока.
— Ну, не так уж и много, — ответил Раммар. — По крайней мере, я еще помню все довольно хорошо.
— Равно как и я, — кивнув, произнесла Аланна. — И в воспоминаниях я вижу нас вместе, выступивших в борьбе против зла, державшего в своих лапах Тиргас Лан.
— Доук, — решительно покачал головой Раммар. — Может быть, это вы сражались против зла, это вполне возможно. Но мы с Бальбоком просто делали то, что сделал бы на нашем месте любой другой орк: мы убивали всякого, кто оказался достаточно глуп, чтобы встать у нас на пути, расправились с парочкой предателей, которые собирались оспорить наше право на сокровище, и побратались с жалкими гномами, а также пытались извлечь максимальную выгоду из всего этого дела.
— И совершенно мимоходом стали героями, — добавила Аланна.
Толстенький орк вздрогнул, словно его хлестнули плетью.
— И что вы, остроухие и молочнолицые, так носитесь с этим геройством? — агрессивно прорычал он. — Что, скажите на милость, может быть такого замечательного в героической славе, чтобы вступаться за других и даже ноги за них протянуть?
— Все, — ответила Аланна.
— Ничего, — возразил Раммар. — У нас, орков, тоже есть герои, на которых мы смотрим с уважением, но они вели себя не так глупо, как ваши. Гульц Мясник, к примеру, был известен, потому что вспорол животы целому войску врагов и приказал начинить их всех луком и чесноком. А Хирул Безголовый получил свое имя не просто так — он продолжал сражаться даже тогда, когда тролль оторвал ему голову. А Корука Ядососущего зовут так потому, что он…
— Достаточно. — Аланна подняла руки, успокаивая орка. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Возможно, наши представления о геройстве и великих деяниях не совпадают, но, тем не менее, вы не можете не признать, что вы внесли свою лепту в освобождение Тиргас Лана, вольно или невольно. Вы храбро сражались и проявили себя как добрые союзники — и по этой причине мы и позвали вас сюда.
— Ах, — засопел Раммар. — Мы постепенно подходим к сути вопроса. Что случилось-то? Зачем вам нужна наша помощь?
Корвин нахмурил лоб. Похоже, дать ответ, к немалому удовольствию Раммара, стоило ему немалых усилий, и он заговорил только после того, как Аланна бросила на него требовательный взгляд.
— Как вы погасили бы огонь? — наконец поинтересовался он.
— Огонь? Водой, конечно же. Неужели вы, люди, настолько поглупели, что приходится звать орка для того, чтобы получить ответ на такой простой вопрос?
— Вода — это только одна возможность, но есть еще и другая, — ответил Корвин, не обращая внимания на оскорбление. — Народы востока, к примеру, побеждают степные пожары, пуская встречный пал, отнимая таким образом пищу у пламени. Оба пожара движутся друг навстречу другу и в конце концов гасят друг друга.
— Да что ты говоришь, — проворчал Раммар; об этом ему никогда прежде не доводилось слышать. Орки не были особенно заинтересованы в победах над пожарами, им больше нравилось их устраивать. Если в Гнилых землях разгорался пожар, все радовались его разрушительной силе. Только последнему умбалу могло прийти в голову погасить пламя. — А зачем ты все это нам рассказываешь?
— Что успел рассказать вам мой посол? — вопросом на вопрос ответил Корвин.
— Достаточно, чтобы понять, что у тебя неприятности, — без обиняков заявил Раммар, в то время как его брат продолжал чавкать и лакать суп. Бальбок подошел к делу основательно: он отбросил тарелку и велел принести котел, который использовал как большой бокал, принявшись пить из него жадными глотками.
— Неприятности, действительно, — кивнул Корвин, поднялся и в задумчивости принялся мерить зал широкими шагами, а потом начал рассказ:
— Поначалу было легко. Весть о том, что эльфийская корона избрала королем Тиргас Лана человека, который взял в жены эльфийку, распространялась быстро, и многие приходили высказать свое почтение. Многие оставались. В течение нескольких месяцев Тиргас Лан, так долго бывший городом призраков, стал центром мира и новой надеждой. Князья карликов и многие герцогства северо-восточного Холмогорья признали меня королем и присоединились к новой империи, на благо Землемирья и всех его жителей.
— Но не все, — подсказал Раммар.
Корвин покачал головой. Он так и остался стоять.
— Поначалу их было мало — тех, кто не хотел признать мою власть. Я не обращал бы на них внимания, если бы они не начали нападать на соседей, которые перешли под защиту Тиргас Лана. Дело дошло до войны…
— И что в этом нового? В восточных землях люди давно пробивают башку друг другу, насколько я помню. Карлики поставляют им оружие, орки подряжаются в их войска наемниками. Так было всегда и так будет. Все довольны, почему что-то должно измениться?
— Уже давно не все этим довольны, — возразил ему Корвин. — Ты забыл о высокой цене, которой требует война. Женщины становятся вдовами, дети — сиротами. А мужчины, доблестные воины, отправившиеся на войну, возвращаются домой калеками — если вообще возвращаются.
Раммар не понял, что Корвин находит в этом плохого, и пожал своими широкими плечами.
— Ну и что?
— Этому нужно положить конец, — решительно произнес Корвин.
— Э?.. — непонимающе протянул Раммар. — Это еще зачем?
— Ты был прав в отношении того, что говорил, — продолжал Корвин, не обращая внимания на вопрос Раммара. — Война неотъемлема в восточных землях, как солнце и день. Десятилетиями сражались там люди друг с другом в борьбе за главенство. Но с этим должно быть покончено. Король вернулся в Тиргас Лан точно так, как предсказывал Фаравин, а с ним — закон и порядок. И есть только одна сила, восстающая против пророчества и против Тиргас Лана.
— Одна сила? — переспросил Раммар. — Я думал, их несколько, тех, кто противится твоему владычеству…
— С лордами кланов северо-востока мы справимся, — пояснила Аланна. — Они действуют на свой страх и риск, часто не понимая, что делают. Кто-то другой — или что-то другое — беспокоит нас гораздо больше.
— И это?..
— Далеко на юго-востоке, в городе Каль Анар, появился новый властелин. Мы точно не знаем, что там происходит, но похоже на то, что там готовятся к войне против Тиргас Лана.
— Откуда вы знаете?
— Мы сделали заключение из тех немногих новостей, которые проникают к нам оттуда. Это даже не столько новости, сколько слухи. Надежных сообщений мы не получаем уже давно, потому что шпионы, которых мы послали, вернулись только… частично.
