Надежда Первухина - Лети, ведьма, лети!
– Кошмар, согласен,– кивнул мессир Рупрехт.– Но, может быть, это только цветочки. И на симпозиуме наш непонятный враг развернется вовсю.
– Непонятно, чего он хочет,– потерла подбородок тетушка.– Может, это очередной ставленник Магистриан-магов?
– Как бы там ни было, давайте поговорим об этом за ужином. Я вижу, Юля еле держится.
– Да, мне бы привести себя в порядок и хоть немного отдохнуть.
Муж ласково обнял меня за плечи:
– Идем, дорогая.
Мы были уже у дверей, когда Анна Николаевна спросила меня:
– Юля, как, ты сказала, называется та книга?
– «Об Ангелах и благих неземных существах». Вроде так. А что, вы хотели ее почитать?
– Да, отправлюсь сейчас в библиотеку. Полистаю эту книгу перед ужином.
– Будьте осторожны, тетя. А то и на вас кто-нибудь накинется и сунет в гроб.
– Я поставлю защитное поле. Ну ступай, детка, отдохни.
– Если что, я буду у себя в кабинете,– сказал мессир Рупрехт и тоже поднялся.
...Когда мы вошли в свои покои, я чуть ли не спала на плече у Брайана. Куда подевались все мои силы, ума не приложу. Брайан усадил меня в кресло и, поцеловав в лоб, сказал:
– Я приготовлю тебе ванну.
Нет, ну не золото ли у меня муж?
– Добавь туда вербены и мускуса,– пробормотала я.– Мне нужно взбодриться.
– Хорошо, как ты скажешь.
Муж ушел в ванную, а я заставила себя встать и запереть дверь в наши комнаты. Мало ли еще кто ворвется и нарушит наше с Брайаном уединение. После этого я принялась раздеваться. Вещи сунула в объемистую корзину для мусора – все равно я их никогда больше не надену, они будут напоминать мне о времени, проведенном в гробу.
Когда я голышом замаячила в стенах ванной, Брайан с ужасом посмотрел на меня.
– Что такое, дорогой, я так плохо выгляжу?
– Да ты посмотри на себя! – воскликнул Брайан и подвел меня к большому зеркалу, встроенному в стену ванной комнаты.
Я посмотрела.
Святая Вальпурга!
Мое тело представляло собой сплошной синяк. Кто-то с упоением и методичностью избил меня так, что не оставил на коже живого места. Единственное, что не пострадало,– это лицо и шея, даже странно.
– А я-то думаю, отчего у меня все тело ломит,– пробормотала я.– Кто ж так постарался...
– Узнаю кто,– яростно сказал Брайан,– растерзаю. Ножовкой распилю!
– Уф, милый, не надо про такие страсти. Помоги мне залезть в ванну. Боже, какое наслаждение!
Я погрузилась в ванну по шею, а голову положила на специальную резиновую подушечку. Подушечка была пристроена к раковине для мытья головы. Просто Брайан ужасно любил мыть мне голову. Это у него прямо фетиш какой-то. Ну да ладно, вполне приемлемый фетиш.
Я отмокала в теплой воде, сдобренной пенами и ароматическими маслами, а Брайан мыл мне голову каким-то новым лекарственным шампунем, недавно выпущенным «Панацеей-Фарм».
– Брайан, я сейчас засну прямо в ванне.
– Нет, милая, поспишь ты позже. Мне еще надо всю тебя вымыть.
– Тебе не противно? Я же вся в синяках... Ох, Брайан!
– Что, милая? Ты так дернулась...
– Я просто подумала. Боже, не знаю, как и сказать тебе... В общем... А вдруг тот, кто меня бил, меня еще и изнасиловал? Я ведь ничегошеньки не помню!
– А ты сама... сама ничего не чувствуешь?
– Увы... Но знаешь, можно это определить. Есть такое заклинание.
– Нет,– решительно отрезал Брайан.– Определять мы ничего не будем.
– Почему?
– Подумай, каково мне? Какой-то подонок избил мою жену, возможно, изнасиловал, закопал в могилу живой – и я до сих пор не могу ему отомстить!
– Потри мне, пожалуйста, спинку... Только осторожно. А как бы ты хотел отомстить? Только не про ножовку. Про ножовку – это не вариант.
– Я бы не поленился прочесть ваши магические книги и наложил бы на него такое заклятие! Такое!!! Чтобы невозможно было избавиться всю жизнь. Ну а перед этим я бы его, конечно, оскопил...
– Ножовкой?
Брайан невесело усмехнулся:
– А хоть бы и ножовкой.
Брайан помог мне вымыться, закутал меня в огромное полотенце и вынес из ванной. Усадил на кровать, и я принялась вытираться, высушивая волосы ладонью вместо фена.
Брайан остановился возле шкафчика с баром:
– Будешь бренди?
– Тетя учует, что я пила, будет ныть.
– Ничего. Ты такой шок перенесла, чуточку бренди не помешает.
– Ну только если ты тоже со мной за компанию.
– Хорошо.
Брайан достал бокалы, плеснул в них действительно немного бренди, протянул мне:
– За твое возвращение, милая!
– Зато, чтоб наши враги получили по заслугам!
Мы выпили. Бренди, вместо того чтобы взбодрить, оказал на меня прямо-таки снотворное воздействие. Я надела длинный пушистый халат с меховой оторочкой, попросила Брайана разбудить меня за час до ужина и провалилась в сон.
11
Слава богине Диане, сон мне приснился не ужасный, а смешной. Будто я – это не я, а писательница Надежда Первухина. И все вроде у меня хорошо, и романы пишутся, и даже премии литературные я получаю, а вот на тебе – проблемы с лишним весом появились. Ну работа же сидячая, малоподвижная. И вот снится мне, как сижу я, Надежда Первухина, на диете. Ем пророщенные зерна пшеницы, несоленый овес, соевый творог. В общем, всякую гадость, которую так рекламируют заморенные сторонники здорового образа жизни. Есть-то ем, да вот никак не худею. И снится мне, что я, Надежда Первухина, решаю от пищи вообще отказаться! И иду к врачу, чтоб меня от пищи закодировали. А врач мне и говорит...
– Юля, милая, пора вставать. Восемь вечера уже. Пора готовиться к торжественному ужину.
Я открыла глаза, увидела Брайана, и так мне хорошо сделалось! Слава богине Диане, что я не толстая писательница Надежда Первухина, а вполне стройная и спортивная ведьма Юля Ветрова! Все-таки правильно распоряжается нами судьба.
– Представляешь, Брайан, мне сон снился. Про писательницу Первухину. Смешно так! Кстати, она еще во дворце?
– Не знаю. Мы с ней не пересекались. Но если она во Дворце, ты ее сегодня за ужином и увидишь. Приглашены все более-менее высокопоставленные особы, даже преподаватели кафедр магической семиотики и семантики.
– Ого! Значит, надо прилично одеться.
Я встала с постели и подошла к шкафу. Раздвинула створки. Все мои выходные платья имели открытый верх. А с моими синяками такое не наденешь...
– Брайан, это ужасно! Мне идти не в чем.
– А ты надень вот это изумрудно-зеленое. Так тебе идет.
– Но у него декольте! А мое декольте покрыто синяками.
– А для этого у меня кое-что есть.
Брайан открыл еще одну створку шкафа, сунул руку куда-то в глубину полок и достал нечто... Нечто совершенно потрясающее!
– Брайан! – восхищенно пискнула я,– Что это?
– Боа из перьев фей,– сказал Брайан.– Ты же знаешь, когда они пересекают границы своего города и попадают в мир людей, крылья они сбрасывают, а перья оставляют. И из этих перьев потом делают вот такие боа. Ручная работа.
– Ох, но это же безумно дорого!
– Могу я немного потратиться на свою жену?
Я надела изумрудное платье, укутала шею и плечи в боа и показалась себе первой красавицей на свете. Брайан нежно поцеловал меня в затылок:
– Не перестаю восхищаться тобой. Юля, я так благодарен Сибилле Тейт за то, что она свела нас тогда на том званом обеде!
– А уж я-то как благодарна. Кстати, надо хоть позвонить Сибилле, узнать, как у нее дела. Она, по-моему, так и не вышла замуж. Может, стоит сосватать ей кого-нибудь из наших гномов? Уж гном-то явно не будет писать разгромных статей в адрес ее творчества!
Мы с мужем посмеялись, потом он надел фрак, я быстренько накрасилась, и мы пошли на ужин, ; даваемый в парадной столовой.
Парадная столовая сияла и искрилась светом свечей в золотых канделябрах, начищенными серебряными приборами, хрустальными бокалами, раритетным тончайшим фарфором. От букетов лилий на столах исходил легкий, пьянящий голову аромат.
Почти все уже были в сборе. Среди лиц, пригла- шенных к ужину, из знакомых я увидела Дарью и Рупрехта, свою тетю, гнома Тарталью, переодетого во фрак с гвоздикой в петлице, и писательницу Надежду Первухину. Писательница явно комплексовала от своего лишнего веса и мученически поглядывала то на стол, то на окружающих. Она, вероятно, не ела после шести вечера, а тут пришлось сделать послабление на банкет. Ох, нелегка писательская жизнь! Я поймала взгляд Надежды и должным образом ей откланялась.
Наконец прозвенел гонг, и гости стали рассаживаться по местам. Я сидела между Брайаном и Тар- тальей. Тетя сидела на другом конце стола, а значит, предположительно не могла видеть моих манипуляций со спиртным. Поэтому я решила, что после шампанского, которое мне разрешено в умеренных количествах, пригублю еще мерло или мускат. В конце концов, я же не алкоголичка ка- кая-то, не стоит за мной неустанно следить!
