Гарри Гаррисон - Новые приключения Стальной Крысы
— По-моему, я объяснил это достаточно внятно. Гравитоны ориентированы в тензорном поле, как вы видите здесь. — Он указал на светящийся экран, отвел взгляд, но тут же вновь сфокусировал внимание на нем. Челюсть у него отвисла. Протянув руку к экрану, капитан чуть ли не постучал по нему. Потом угрюмо сорвал очки с носа и щелкнул выключателем, резко бросив: — Инженер Штрамм, на мостик! Код красный.
ГЛАВА 8
Я впервые увидел, как наш высокоэффективный капитан теряет хладнокровие. Он злобно заклацал клавишами, быстренько прогнал на компьютере программу, ворча что-то под нос, а затем, вполголоса чертыхнувшись, очистил экран. Но едва примчался Штрамм, капитан развил еще более лихорадочную деятельность. Они колотили по панели управления, прогоняя уравнение за уравнением. И даже стучали по циферблатам измерительных приборов.
— Ребята, что-то не так? — поинтересовался я.
Должен сказать, капитан Сингх выказал изрядное самообладание, не укокошив меня на месте.
— Гравитоны… — угрюмо буркнул Штрамм. Оба глухо заворчали и в унисон недовольно вздохнули.
— Нельзя ли попросить капельку развернуть мысль?
— Эта коварная свинья Рифути… — прорычал капитан. Но тут же взял нервы в кулак и снова возобладал над ситуацией.
— Очередная диверсия. Хитроумный жучила устроил двойные диверсии в надежде, что пока мы будем разбираться с одной, то не заметим его второго черного дела. — Капитан постучал по шкале прибора. — Он слил более восьмидесяти процентов наших гравитонов.
— А их разве не заметили?
— Где там! Они ведь невидимы, бесконечно малы и существуют лишь в квантовом смысле. Может, земля стала тяжелей на пару микросекунд, прежде чем они исчезли в ядре планеты.
— Ну, и что же нам делать?
— Надеяться, что на том конце — когда мы закончим свое Припухание — нас ждет гравитонная заправочная станция.
— Они не так уж и распространены, — заметил Штрамм, усугубив атмосферу безнадежности. — Накопительные станции располагают на массивных планетах с высокой гравитацией, где под рукой уйма гравитонов. — Тут он с улыбкой воздел указательный палец. — Но зато у нас в машинном отделении есть конденсатор гравитонов!
— Я его видел, — угрюмо тряхнул головой капитан. — Это такой же антиквариат, как и все остальное оборудование этого корабля. При работе на всю катушку на планете с тяготением в 1g ему понадобится года два, чтобы набрать достаточно для наших нужд. На планете с 3g вполне хватило бы и трех месяцев. Вот только мы все отправимся на тот свет.
И тут я вбросил в нависшее молчание очевидный вопрос:
— Тогда… что будем делать?
Взяв себя в руки, капитан Сингх выпрямился в кресле и встряхнулся, как пес.
— Выкручиваться. — Бросил взгляд на часы. — Наше первое Припухание закончится часов через пять, когда у нас запланирован навигационный контроль. Придется пока забыть о путешествии на Механистрию, пока не изыщем возможность дозаправиться.
— А куда мы попадем после первого Припухания?
— Надеюсь, окажемся недалеко от звездной системы, включающей в себя единственную обитаемую планету под названием Флорадора.
— Звучит недурно! — возгласил я.
— Веселенькие названия обычно присваивают самым омерзительным планетам, — буркнул Штрамм, снова взвинтив градус уныния.
— Обитаемая планета, — зачитал с экрана капитан. — Зачаточный технический мир типа Альфа-Икс. На момент инспекции ни орбитальных спутников, ни космических станций.
— А когда проводили инспекцию? — осведомился Штрамм.
— В следующий День сурка стукнет как раз четыреста два года.
— Ого, да за это время могла случиться уйма всякого! — жизнерадостно заявил я, но мой порыв натолкнулся на холодную стену молчания. Капитан барабанил по клавишам, углубившись в запущенную программу. Но, закончив, откинулся на спинку кресла и даже улыбнулся.
— По моим оценкам, когда первое Припухание завершится, у нас будет достаточно гравитонов еще для двух Припуханий на то же расстояние. — Тут его улыбка угасла. — Надеюсь, нам удастся принять груз гравитонов в одном из двух пунктов назначения. — Тут и голос покинули теплые нотки. — А если нет — приготовьтесь к затяжному визиту.
На это у меня бодрого ответа не нашлось. Зато имелся важный вопрос.
— А не проще ли вернуться на Уймабашлию, чем следовать тем же курсом дальше?
— Не все так просто, — покачал он головой. — Работая, припухательный привод оставляет в межзвездном пространстве виртуальный тоннель. Мало-помалу эти туннели затягиваются, но порой на это уходят годы. Зато их легко детектировать и избежать.
— Значит, возврата нет?
— Есть, но не тем же путем. А у нас недостаточно гравитонов, чтобы делать крюк.
В нашу каюту я вернулся мрачнее тучи. Я как раз смешивал себе летально-взрывной коктейль, когда послышались легкие шаги и цокот копытец. Удвоив количество коктейля, я наполнил миску чипсами карри. Охладил смесь и разлил ее в два бокала со льдом.
Понюхав воздух, Розочка радостно закурлыкала. Я швырнул ей лакомство.
При виде напитков Анжелина изогнула бровь.
— Мы празднуем?
— И да, и нет. — Я протянул ей бокал. — Да, мы празднуем успешный взлет и первое Припухание…
— И много ты успел в себя влить?
— Не больше, чем ты, — это мой первый. За успешное путешествие! — Я поднял свой бокал и порядком хлебнул.
— Но?..
— Нас ждут трудные времена. Сядь, выпей, погрызи чипсы. А я объясню.
Она выслушала мою горестную повесть в чутком молчании. А в конце кивнула и поднесла бокал, чтобы я налил еще. Отхлебнув, она стальным голосом отчеканила:
— Надо было прикончить Рифути, когда был шанс. Ну, я хотя бы послала сообщение полиции Уймабашлии о его диверсии. Я его убью. Но это на будущее, когда мы наполним гравитонный бак.
— Съешь еще чипс, — протянул я ей миску. Свирепо блеснув глазами, она взяла угощение и с хрустом вгрызлась в него, будто это была шея Рифути. Тут ее внимание привлекло просительное сопение, и она скормила еще чипс Розочке.
— А что за планета эта Флорадора?
— Не знаю. Очевидно, во время раскола контакт был потерян, а архивы погублены.
— Придется ориентироваться по обстоятельствам. — И тут Анжелина улыбнулась. — Не хочется признаваться, Джим, но я вдруг осознала, что сыта по горло пребыванием на планете радостей. Для меня будет большим облегчением поглядеть на новый свет. И попутно разобраться с всплывшими проблемами.
Природа проблем, которые могут нас подстерегать, стала очевидна, когда в руке у моей женушки появился маленький, но крайне смертоносный нож. Аккуратно потрогав лезвие кончиком пальца, она слегка нахмурилась и отправилась в кухню, откуда вернулась с атомным точилом, доводящим толщину острия клинка до одной молекулы. Потом быстрым взмахом отхватила от металлического стола изрядный кусок и радостно улыбнулась.
— По-моему, на Флорадоре будет весело!
Мы радостно чокнулись, одновременно улыбнувшись друг другу.
* * *Конец первого Припухания близился, и день стремительно улетал за днем. Но воздух вроде бы стал посвежее, хотя и продолжал дразнить ноздри тяжким духом скотного двора. Хотя постоянная дозаправка бака реактивной массы окупала это неудобство. При мысли о приходе более интересных и соблазнительных времен и пища казалась вкусней, и напитки крепче, и будущее долгожданнее.
Мы только-только успели отужинать, когда динамики проскрипели голосом капитана Сингха:
— Босс Джим, на мостик. Отпухание началось.
Когда мы взбирались по ступеням, Анжелина улыбалась, и мы даже взялись за руки. Мы не ведали, чего ждать от этого нового света, зато знали, что в самом ближайшем будущем жизнь наверняка станет куда интереснее.
— Вот светило, — сообщил Массуд, указав на звездочку в центре экрана. — Буду оставаться на этом месте, пока не передам сигнал в космическую аварийно-спасательную службу.
Отказавшись идти в радиорубку, Анжелина отправилась ухаживать за Розочкой. Я же последовал за Массудом. Тот включил питание передатчика.
— Потребуется какое-то время на настройку…
Не знаю, настроился он или нет, но раздался громкий хлопок, после чего переднюю панель снесло огненным извержением. Повалил дым, и по всему кораблю поднялся трезвон пожарной тревоги.
Бросившись к задней стене, я сорвал с кронштейна огнетушитель, выдернул чеку и оросил зияющую пробоину пламегасящим порошком. Тут в рубку ворвался Штрамм, размахивая огнетушителем на пару размеров побольше. Пламя взревело, заскворчало и угасло. Подавив последние очаги огня и дыма, он извлек из своего инструментального пояса фонарик и заглянул в закопченную дыру. Потом, изрыгая гортанные проклятья, аккуратно сунул туда руку и вытащил почерневшую искореженную коробочку.
