Артур Арапов - Изобретатель
Спокойный, но громкий голос, откуда-то сверху, внятно произнёс:
– Не пугайтесь, господа путешественники. С вами говорит не Бог и не дьявол. И даже не морское чудовище. Я – обыкновенный человек. Учёный. Постарайтесь понять, не кидаясь в панику и не сходя моментально с ума. Вам просто повезло, что в это самое время мне вздумалось именно здесь проводить исследования человеческих и нечеловеческих возможностей. Со мной два ассистента и одна собака. Хотя мы и находимся рядом с вами, увидеть нас вы не сможете: мы спрятаны за стены, не отражающие солнечный свет, но отражающие всё окружающее. Если вам требуется помощь, мы вам поможем. Взамен вы должны будете пообещать, сохранить нашу встречу в тайне. Если у вас всё в порядке, мы просто улетим и больше вас не побеспокоим.
Чтобы изобретатель ничего не заподозрил, Фёдор продолжал играть свою роль – до полусмерти напуганного человека. Дрожа всем телом, дико озираясь по сторонам, он прохрипел не своим голосом:
– Что ты хочешь с нами сделать? Зачем мы тебе? Мы простые рыбаки, а не искатели сокровищ! – последнюю фразу он придумал на ходу, чтобы окончательно уверить Клюева в том, что они не те, кем являются на самом деле.
– Мы ничего плохого не сделали! – поддержал его старания Василий.
– Повторяю, не надо пугаться! Вас никто не съест! Более того, если у вас неисправен мотор, я вам его починю. Если нет бензина, отбуксирую ваш катер вместе с вами до ближайшего берега. В силу собственной порядочности, я надеюсь на вашу разумность.
Притворившись начинающими понимать непонятное явление голоса из ниоткуда, сыщик и капитан подняли головы, изобразили умные выражения на лицах и стали ждать продолжения вещания.
– Ну, что? – спросил Клюев через наспех сделанный громкоговоритель.
– Мы согласны! Согласны! – крикнули «потерпевшие».
– У нас с мотором всё в порядке, – быстро сообразил сообщить Борзов. – Бензин кончился. Не рассчитали по неопытности.
«Ёмкости с бензином никто проверять не станет, – пронеслось в его голове. – На то, чтобы нас отбуксировать к берегу понадобится время, а оно мне и нужно».
17
– Как ты собираешься им помочь? задал вопрос Михаил.
– Очень просто, – ответил Клюев. Мы подлетим к ним как можно ближе. Надев свой невидимый костюм, я, выйду через чердак, чтобы не открывать входную дверь, и спущусь по верёвке на катер.
– Тогда и верёвку лучше сделать невидимой, – предложил Миша.
– Логично, – согласился изобретатель. Лишь бы мне самому не потерять её. Этих морских бродяг мы предупредим, чтобы сидели смирно в кубрике. Вы с Леной меня подстрахуете. Я привяжу верёвку к носу катера и поднимусь по ней же обратно на чердак.
Приблизившись, насколько было возможно, к носу катера, невидимый под своим костюмом, Клюев выбрался на крышу «летающего дома».
«Верёвку следовало сперва привязать, а потом уже делать невидимой, – пришла к нему запоздалая мысль. Забавно, привязывать невидимую верёвку к невидимой печной трубе! Но ничего не поделаешь: лишних-то верёвок у нас нет».
Справившись, на ощупь, со своей непростой задачей, изобретатель, так же, на ощупь, принялся спускаться по невидимой верёвке с невидимой крыши. Так как и сам он был, даже самому себе, не виден, ощущения в нём поселились просто сказочно будоражащие.
Когда до катера оставалось, как говориться, рукой подать, верёвка, взяла, и кончилась.
«Ай-я-яй, – подумал Клюев. – Ещё бы чуть-чуть и страна лишилась бы одного из своих героев!»
Но юмор, не теряющийся даже в трудных ситуациях, задачу не упростил. Руки начинали ныть от напряжения. Оставалось только одно.
– Господа, – обратился, висящий в воздухе, в нескольких метрах от катера Прохор. – У вас не найдётся лишней верёвки?
– Имеется, – кивнул капитан и исчез в кубрике.
Через минуту он стоял на палубе, держа аккуратно смотанную бечёвку.
– И что делать дальше?
«Разумный вопрос, – подумал Клюев, понимая, как себя чувствует человек, разговаривая с голосом из пустоты. – Руки, того и гляди отцепятся. Ну и в глупое же положение я попал!»
– Подкиньте эту верёвку вверх, – произнёс он вслух. – Я её поймаю.
Василий повиновался. Пролетев в метре от изобретателя, верёвка, согласно естественным законам, направилась обратно вниз и обрушилась на голову сыщика. Почесав неприятно задетое ухо, Борзов стал собирать раскрутившийся моток. Капитан поспешил на помощь.
– Бросайте немного левее, – объяснил Клюев. – Я не поймал.
Вторая попытка оказалась успешнее первой. На этот раз, как увидели «морские бродяги», верёвка повисла в воздухе над их головами. Один её конец, казалось, с помощью волшебства, превратился в аккуратный узел, другой – опустился на палубу.
Клюев почувствовал, что сил висеть у него больше нет.
«Можно было бы попросить их самих привязать… а мне подняться обратно на крышу…»
Не успев додумать, но успев издать звук, похожий на тот, что издают, поскользнувшись на льду, падающие люди, Клюев свалился на палубу, между капитаном и сыщиком. Услышав крик и удар, они посмотрели друг на друга, прямо сквозь изобретателя. Клюев поднялся на ноги, помахал рукой перед глазами одного и другого и, убедившись что его не замечают, произнёс:
– А теперь, пожалуйста, пройдите на корму.
Сыщик сделал вид что засомневался:
– Вы даёте слово, не причинить вреда ни нам, ни катеру?
– Разумеется!
– Хорошо, – сказал Борзов и направился к корме. «Морской волк» последовал его примеру.
18
Наконец-то, справившись со всеми задачами, самим собою на себя возложенными, изобретатель облегчённо вздохнул. Минуту назад он, поднявшись по верёвке обратно на крышу, спустился в чулан «летучего дома» и предстал перед его обитателями. Дав ему отдышаться, Ромашкин спросил:
– Можем начинать?
– Да, – сказал в ответ Клюев. – Только сначала предупредим тех, кто на катере.
Елена подала рупор и Прохор начал говорить:
– Уважаемые пассажиры, пройдите в помещение, задрайте люки, пристегните ремни безопасности, наденьте на всякий случай спасательные жилеты! Мы отправляемся.
Михаил ткнул пальцем в пульт. «Летучий дом» плавно начал скольжение по воздушному морю. Катер послушно потянулся за ним.
– Всё в порядке? – осведомился через некоторое время изобретатель, обращаясь к капитану, выглядывающему из кубрика (сыщик тем временем сосредоточился на наушниках).
– Всё в полном порядке! – кивнул Василий. – Нам уже можно выходить на палубу?
– Можно. Когда что-нибудь понадобится, я предупрежу.
Капитан понимал, тратить время на разговоры – вредить операции. Поэтому, поспешил откланяться, сославшись на морскую болезнь. Вдоволь посмеявшись над этой доброй шуткой, изобретатель отложил рупор в сторону и сел вместе со всеми за стол, обедать.
– Как замечательно всё складывается! – сообщил он радостным голосом. – Если бы ни эта история с беготнёй Бима и со спасением рыбаков (а вернее – охотников за удачей), мне бы так и не пришла, наверное, в голову одна интересная задумка. Когда я поднимался обратно на чердак – хотя мне и было известно, что на том конце невидимой верёвки находится невидимый дом – признаюсь вам, ощущения полной пустоты в свете открытого сквозного пространства и неведения собственной формы в этой пустоте, меня попросту шокировали! Тут-то и явилась эта самая задумка!
Изобретатель дохлебал без разбора всё, что было в тарелке, и продолжил:
– Не отражающий солнечных лучей, костюм, поглощающийся притом сторонним квантовым потоком, сам по себе, конечно, хорош. Но, если снабдить его ещё, как этот дом, свойствами, способными противостоять притяжению, цены бы ему не было!
– О-о-о! – восхитился идеей Ромашкин. – Так, значит, всё-таки можно получить ещё раза в два больше денег!
– Нет, я не то имел в виду! Я хотел сказать, цены бы ему не было, как изобретению!
Елена покосилась на Михаила.
– А, что такого? Когда я останусь бездомным, – воскликнул тот. – Мне же нужно будет новое жильё ставить на прежнем месте! А потом… и свиноферму можно восстановить! Мужикам работу дать, зарплату нормальную. Кружок бальных танцев для детей и взрослых в клубе организовать (правда, сначала подремонтировать).
Клюев улыбнулся.
– Вот, всегда у нас так! Пустующей земли – не обойдёшь! А вековая привычка – ютится в прабабкиной избушке, латать её, из поколения в поколение, всё передаётся и передаётся по наследству, вместе с дурными генами! И ведь, новые города можно выстроить за то время, и на те средства, которые тратятся на поддержание в пригодной (для убогого существования) форме… Эх, «прошлогодний снег»!
– Так мы почитаем наших предков! – уточнил Ромашкин.
Елена, хохотнув, поперхнулась, чуть не брызнула супом и закашлялась.
