Анатолий Бурак - Практиканты
Обзор книги Анатолий Бурак - Практиканты
Анатолий Бурак. Практиканты
Аннотация:
Принцип "Инь-Янь" должен свято соблюдаться. :))))
Практиканты.
Пародия.
Оригинал Дежурная медсестра написала Чистякова Е.Л. по прозвищу Белка
- Слав, я тебе сказать должен... - Смущаясь произнёс Петька, нервно
затягиваясь сигаретой.
Слава взглянул на сокурсника.
Круг света от настольной лампы, освещавший стол, не захватывал лиц
беседующих, и выражение Петькиного сталось неясным. От стальной кюветы, стоящей на электроплитке и время от времени пыхавшей белыми клубами, пахло вожделённым Джефом. Что очень согревало, если не физически, то, по крайней мере, духовно. Впрочем, в помещении было довольно жарко, так что даже такие задохлики как два интерна не рисковали замёрзнуть.
- Ну, чего ещё? - Недовольно буркнул Славка, ожидающей своей очереди "покурить" и явно рассерженный тем, что товарищ не спешил отдавать страстно желаемый "чинарик". Но до вмятины, отмеченной спичечным коробком, оставалось ещё сантиметра полтора, и он согласился.
- Ладно уж, давай, признавайся. - И поспешно добавил. - Надеюсь, не в
вечной дружбе?
- Я это...
Пауза была настолько красноречивой, что Славка невольно глянул на Петьку ещё раз. Но, скрытое в тени и освещаемое лишь огоньком сигареты лицо толком не просматривалось, и он дал волю воображению.
Оно, воображение, дорисовало потупленный взор и яркий румянец на бледных, худых щеках.
- Я это... попробовал. - Смущённо пробормотал Петька совсем уж шёпотом.
- Эка невидаль. - Разочарованно зевнул Славка. - Все мы попробовали.
- Да нет... Я с мужиком попробовал. С полгода назад ширнулся клёво, и Иван Сергеевич меня таки... отбиваться сил не было.
- Тьфу ты, чёрт! - Славка невольно отодвинулся от Сокурсника. - Тебе что, баб мало было? - Славка цедил слова медленно и еле внятно. Но, в ночной тишине всё было слышно более чем отчётливо. - Ну, ты даёш мужик! - И, поняв двусмысленность сказанной фразы, запнулся. Все же от этого старого пидора держаться подальше. Ты покурить-то оставь. - И вновь осёкся.
С тех пор, как в прошлом году во время практики Славке пришлось поработать в тюремной больничке, он твердо усвоил, что у "опущенных" ничего брать нельзя. Иначе и сам становишься...
Курить хотелось зверски и, лелея надежду всё же получить заветный чинарик, он с надеждой спросил.
- Мужик, ты шутишь?
- На панадоле он меня подловил. - Петька нервно затягивался, не замечая, что алый огонёк давно уничтожил "границу", за которой сигарета переходила в полное владение товарища.
- Я так и знал. Сколько раз говорено было - не зарывайся. Меру знай. -
Славка с сожалением следил, как тает, клубясь лёгким ароматным
дымком последняя "кэмэлина".
Словно спохватившись, признавшийся Петька поспешно протянул чинарик
товарищу.
- Ты... Я...
Славка, как бы невзначай, отстранился ещё дальше.
- Брезгуешь? - В голосе сидящего напротив послышалась обида. - Я же с тех пор осторожным стал. Ты разве не понял?
- Ну, было что-то такое... - Неопределённо промычал Славка.
- Правда? - Обрадовался Петька. - И воодушевлёный добавил. - Ты ведь
теперь тоже... Так что бери, не стесняйся.
Уразумение того факта, что "не знание чего-либо не освобождает от ответственности" заставило Славку побагроветь. Растерянность, в которую его повергла ужасная правда, сменилось страхом, что всё станет известно в общаге. Что-что, а гуманизм будущих эскулапов он знал хорошо. Так же, как и способность к состраданию. И не питал на этот счёт никаких иллюзий. Нет, конечно, это не смертельно. Но всё же, отношение к нему товарищей кардинально изменится. Прощайте дружеские вечеринки с пивом и Травкой. И никто не поделится лёгким наркотиком с пацаном, внезапно ставшим парией. А всё из-за этого... Мало ему было того, что у больных тырили. Нет же, в сейф полез.
- Готово уже. - Осмелевший Петька набирал в шприц отраву и, закатав рукав стал прилаживать жгут.
- Понимание того, что придётся отказаться и от дозы, окончательно
испортило Славке настроение.
- Кайф! - Петька блаженно откинулся и с лёгкой улыбкой взглянул на товарища. - Ну, чего сидишь? Ширяйся давай. Затем, видя нерешительность друга, добавил. - Ты что думаешь, я в говне, а ты весь в белом? Или, может, тебя не могли прихватить?
Прихватить могли любого, и Славка это прекрасно знал. И, задумавшись над тем, как бы поступил в таком случае, он машинально надел на руку резиновое кольцо.
Едва укол был сделан и жгут снят, Петька с довольным видом достал из
кармана и покатал на ладони две маленькие ампулы.
- А такое ты видел?
- Видел. - Утвердительно кивнул Славка.
- И тоже продемонстрировал парочку, как две капли воды похожую на ту, что положил на стол безалаберный Петька.
До сих пор они не баловались тяжёлыми опиумными наркотиками, развлекаясь Самопальным Джефом и покуривая травку. Ворованные же "заводские" лекарства шли "на экспорт". Ну, а выручка, тут же обменивалась на маленькие и невинные радости.
- У старухи Говорковой скиздил. - Констатировал Петька.
- Откуда знаешь? - В голосе Славки сквозило недоверие, а Петька, помимо воли обрастал вовсе уж демоническими чертами. - В палате-то никого не было.
- Так мне Анна Павловна сама рассказала. - Говорит, ничего, пусть мальчик побалуется. Но велела привести тебя к ней. А иначе стуканёт руководителю практики.
- Зачем я ей?
- Ну... это... - Петька на минуту замялся но, вспомнив, что стеснятся ему, вроде как уже поздновато, продолжил. - Я ей демонстрирую... Ну, сам понимаешь... А она мне стекляшки отдаёт. Говорит, ей без надобности.
Славке от этих слов вдруг стало как-то не по себе. Может, он испугался? Кого же? Этой сексуально озабоченной бабульки? Если хочет посмотреть - так пожалуйста, в чём вопрос.
Принятая "доза" заставила примириться с прохудившейся действительностью, но, всё же, было неуютно. За окном шумел ветер, навевая тоску, и непроглядная ночная темень не добавляла его звучанию очарованья. В сложившейся ситуёвине ерепениться глупо, но сосёт что-то внутри... Тянет...
- Ну, не тяни кота за яйца. - Поторопил товарища совсем уж осмелевший
Петька. - Идёшь, "или как"?
Петька не успел ответить, а в следующий момент за дверью послышались чьи-то неуверенные шаги. Кто-то брёл, подволакивая ноги, и подстёгнутое дозой воображение дорисовало картину: старика, опирающегося одной рукой за стену, а другой придерживающего на груди халат.
Действия во время шухера были доведены до автоматизма. И, не проронив ни слова, словно заговорщики со стажем - да так оно и было в какой-то мере - по
быстрому убрали следы импровизированной вечеринки.
Дверь, медленно и без стука открылась, впуская седенького старичка в
больничных шлёпанцах на босу ногу.
- Милые, голова болит, - жалобно прогундосил он. Да и брюхо пучит. - И, видя что двое практикантов настороженно смотрят на него, добавил. - Пилюлю бы мне.
- Ага, счас, только надвое разломаю. Чтоб ты, дед, не перепутал. - Начал заводится Славка, который "де юре" являлся сегодня хозяином положения. Петька припёрся по случаю субботнего вечера. Или, может быть, так и было задумано? Ширнуться на халяву, разговорчик этот завести...
Вконец замордованные прелестями бесплатной медицины ходячие больные разбежались по домам. Даже не транспортабельные, но имеющие родню "с колёсами" предпочли провести выходные дома.
И в ревматологическом отделении остался лишь Дед Михей, у которого из родных осталась только жена спившегося племянника. Особа маргинального вида и соответствующего поведения.
"После того, как дед завещание написала, гуляет "девушка молодая, незамужняя" на полную", - Злобно подумал Славка. А ты ютись тут в общаге. Да и после окончания, вряд ли что нибудь лучше коммуналки дадут.
"Жениться разве что, да в Примы пойти". - Мелькнула мысль но, представив в качестве супруги дедову племяшку, враз перекрестился.
- Дай таблетку, злыдень! - Дед начал нетерпеливо теребить за рукав.
- А, может, укольчик? - Елейно ласковым голоском вкрадчиво поинтересовался Славка.
И то дело. У них ещё малёк осталось на донышке. Пусть старик побалуется.
- Совсем сбрендил? - Прошипел побледневший Петька. - У старого хрыча и
давления-то нет. Загнётся ещё, а отвечать кому?
- Укольчик сделай. - Загундосил старик, уловив каким-то мистическим чутьём знакомое слово.
Славка тяжело поднялся с табурета.
Доза ещё не выветрилась из головы и, застилая глаза розовым, заставляла качаться старикана и ходить ходуном стены. Хорошо! Во всём теле разливалась Лёгкость и хотелось летать. Душа же пела, но старый хрыч, наступивший лебединой этой сонате на горло, по-прежнему маячил перед глазами, вынуждая к каким-то действиям.
- Не вздумай. - Ещё раз предостерёг Петька.