Гарри Гаррисон - Билл, герой Галактики, на планете десяти тысяч баров
Обзор книги Гарри Гаррисон - Билл, герой Галактики, на планете десяти тысяч баров
Гарри Гаррисон
Билл, герой Галактики, на планете десяти тысяч баров
Глава 1
На плакате, висевшем в приемной Галактического бюро расследований, красовался двухметровый ящер; из его слюнявой, клыкастой пасти торчала человеческая рука. Это был на редкость отвратительный чинджер с острыми серповидными когтями. На его чешуе играли зловещие блики. Жуткие глаза чудовища горели адским пламенем, на зеленую грудь стекала слюна, перемешанная с человеческой кровью, и капала на лапы, меж которыми торчал желто-зеленый хвост с серебряными прожилками. Страшное, гипнотическое зло сияло в фасеточных глазах ящера. Казалось, он сошел со страниц садомазокомиксов AC/DC[1] – так, во всяком случае, показалось сержанту Биллу с Фигеринадона-2. Сам Билл предпочитал комиксы Фурвилла.
УБЕЙ ЧИНДЖЕРА ВО СЛАВУ КРИШНЫ! – кричали сияющие переливчатым светом трехмерные буквы, что сильно смахивало на вывеску парикмахерской.
Билл задумчиво глазел на плакат, выковыривая из зубов остатки утренней чашки студня, которую ему выдавил кухонный автомат.
– Сильная вещь, правда? – подал голос сидящий за столом человек. Его имя горело на сверкающей голотабличке: ГЕРВИЛ СКИММИЛКВЕТОСТ. – Это новый образец, полученный из Императорского отдела оперативной информации.
Парень был типичным плутоватым клерком: низеньким, глупым и нерасторопным. Врожденные дефекты: зеленая кожа, шишки, заостренные зубы и все такое – делали его похожим на крокодила. В Галактике много мутантов, и они будут появляться до тех пор, пока существуют радиация, плохая генетическая наследственность и генные мутации плюс право продюсеров из Голливуда на их неограниченное воспроизводство. И это было нормально: ведь кто-то должен служить в Галактической канцелярии; все дееспособные организмы рекрутировались в армию и там выполняли свой долг перед Императором.
Мутанты неплохо управлялись с компьютерами и даже ухитрялись не замызгать соплями терминал, поскольку за их косыми глазами все же были какие-то мозги. Клерки из них получались вполне сносные.
– Говорят, они снимали настоящего чинджера. И рука настоящая. Скандал даже вышел, когда он сожрал руку и ее не смогли вернуть тому парню, который одолжил ее для съемки, – но вышло классно. Чинджерам доверять нельзя, их нужно гандошить… я хотел сказать – уничтожать…
Он вынул из ноздри когтистый палец, с огорчением осмотрел его и опять сунул в нос, намереваясь копнуть поглубже.
– Хм-м-м. А что я хотел сказать?
Насколько Билл заметил, у этого субчика только одно было в порядке. Он перегнулся через стол и улыбнулся самой обольстительной улыбкой галактического солдата.
– А ножки у тебя ничего, зеленыш, – пропел Билл.
– Что? – Клерк перестал ковырять в носу и, растерянно моргая, подался вперед.
– Ножки, говорю, красивые. Точнее, должны быть, если снять ботинки. Можно взглянуть?
– Но… мистер солдат…
– Зови меня просто Билл, дружок. Рядовой Билл.
Билл с трудом удержался, чтобы не применить к парню любовный захват за шею типа «сержант-новобранец». Все-таки здесь не учебка. Это была любимая забава Билла – странная, даже извращенная тяга к «пожиманию ножек».
– Рядовой Билл, я правильно вас понял? Вы что, хотите посмотреть на мою ногу?
– Точно. Я торчу от ножек. Такая «ножная» болезнь. Один лепила сказал, что это педофилия. У меня самого с ногами не все в порядке. Когда начинает чесаться мизинец, ничего с собой поделать не могу. О-о-ох!
Без лишних разговоров Билл задрал ногу, шлепнул голой ступней по столу клерка-крокодила и принялся энергично чесать мизинец. Ах, что за нога: двенадцать пальцев, ногти золотые, а кожа – в нарядную клеточку.
У парня глаза полезли на лоб, челюсть отвисла – он захлопнул рот, эффектно щелкнув зубами.
– Ё-моё! Вот так нога. Разрешите спросить – как это случилось?
– Тебе расскажу. На планете Венерия я совершенно случайно отстрелил свою родную ступню – вот что случилось. – Жалея себя, Билл даже носом шмыгнул. – Знаешь, такое трудно пережить.
– Но… но… разрешите спросить, – у парня в голосе появились жалобные нотки, – зачем?
– Очень просто. Это был единственный способ сорваться с той планеты. Запасных ног не оказалось, и меня пришлось эвакуировать. В конце концов ногу мне пришили и снова отправили на войну. Но уже на другую планету.
– Вот эту ногу? – ужаснулся Герв.
– Да нет, другую, идиот. У меня было столько ног – я мог быть ростом в километр. У меня было столько ног, что я чувствую себя ходячей ортопедической лабораторией. У меня было столько ног…
Парень выглядел испуганным и зачарованным одновременно.
– Ох, я понял, – глупо хихикнул он. – Я слышал, что солдаты по многу лет проводят в своих дредноутах без женской компании. Тут что угодно может случиться – и случается. Вот почему вас так на ножки тянет.
Билл с грозной миной навис над столом.
– Поосторожней, мля. Ты хочешь сказать, что я извращенец?
– Нет-нет, рядовой Билл, – отпрянув, заныл клерк: он заметил, как бицепсы и трицепсы вздулись на теле Билла, словно скафандр. – Я, видите ли, не привык показывать нашим посетителям ноги.
Парень примиряюще улыбнулся, но Билл упрямо тянулся к его шее.
Но тут закудахтал селектор:
– Скиммилкветост! Это вызванный солдат там с ума сходит?!
– Да, сэр, – ответил Герв, испуганно глядя на Билла.
– Ну только одним глазком, а? Слово даю, даже пальцем не трону!
– Чем вы там занимаетесь? В «доктора» играете? Пусть этот сфинктор рваный ко мне идет!
Селектор обрубился с громким щелчком.
– Ну покажи, будь другом, – уговаривал Билл. – Я денежку тебе дам. У меня есть любовные ягоды с Бетельгейзе, очень сочные. Бери, они твои. Ну прошу тебя…
– Нет. Ничего мне не надо. Если уж ты так хочешь, смотри и проваливай отсюда, пока меня не вышибли со службы.
Клерк скинул ботинок, стянул носок. И поднял бледно-зеленую ступню так, чтоб Билл смог рассмотреть.
Билл вздохнул.
Это была самая прекрасная нога из всех, что ему довелось увидеть.
Само совершенство, от прекрасной пятки до восхитительных кончиков розовых ногтей. Она не уступала великим творениям Микеланджело или Рафаэля. Жаль только, что зеленая. Биллову ногу было даже не с руки (точнее, не с ноги) сравнивать.
– Прелесть, что за нога, – умилился Билл. – Спасибо.
– А что у тебя со второй ногой? Она тоже какая-нибудь особенная?
Билл тряхнул головой.
– Совсем плоская. Все пальцы переломаны. Шишки да мозоли. Обычная солдатская нога. Вот тебе есть чем гордиться. Береги ногу, друг. – Он смахнул слезу. – Ладно, пойду гляну, чего там этот чурбан хочет.
Билл расправил плечи и пошел в кабинет Дж. Эдгара Инсуфледора, заместителя директора ГБР по борьбе с чинджерами и отражению колунистической угрозы.
А когда вошел, то оказался под прицелом лазерной пушки Ховитцера, тип одна тысяча второй. Орудие было установлено на клепаном стальном столе заместителя директора.
– Стоять! А то разнесу!
Билл остановился и быстро поднял руки, показывая, что он сдается, оружия не имеет и вообще желает в туалет.
– Это я. Рядовой Билл. Верный солдат Империи. Прибыл по вашему приказанию, сэр!
– А ты, случаем, не чинджер-шпион? – прорычал в ответ голос.
Билл заметил ежик седых волос над орудийным столом.
– Никак нет, сэр. Неужели я ростом два двадцать и весь зеленый, сэр?
Билл из богатого личного опыта знал, что рост среднего чинджера далеко не два двадцать, а только двадцать сантиметров, да и то с хвостом. Правда, эти обитатели миров с высокой гравитацией были очень сильными, опасными и безжалостными убийцами, да к тому же еще и пучеглазыми. Но Билл благоразумно решил играть по правилам Интергалактической пропаганды, тем более что перед ним был один из создателей этой чепухи.
– Чертовски похож! Отрезал хвост и загримировался, чего проще. Прежде чем войти сюда, ты успешно прошел визуальный контроль и провалил тест на КУР.[2] Для чинджера ты слишком туп.
– Спасибо, сэр! – В этом традиционном солдатском заклинании Билл одновременно выразил уважение и лютую ненависть к начальству.
– Отлично, Билл.
Лазерная пушка опустилась, и Билл сразу почувствовал себя свободнее. Из-за бронированного стола поднялся человек, лицом похожий на помесь кабана-бородавочника с пожарным краном. Изо рта у него торчала сигара размером со средний космический корабль.
– Состоите ли вы, состояли ли когда-либо в этой жизни или раньше, или хотели состоять, или предполагали, или думали о том, чтобы, возможно, стать в будущей жизни, в ином измерении, действительным членом Колпартии?
Билл задумчиво нахмурил бровь.
– Это что, провокационный вопрос?
Колпартия!
Читательская угроза!
Билл с трудом припомнил, что на его родном Фигеринадоне когда-то была Колпартия, которую уничтожили во время боевого рейда; он тогда был совсем ребенком. Это время он запомнил хорошо, потому что мама перестала покупать ему вишневую газировку, а еще потому, что Леона Троцкого, жившего на их улице, солдаты подвесили за большие пальцы в городском парке. Билл очень тогда горевал – Троцкий часто угощал его газировкой, приучил к чтению классических агитпроповских комиксов и вообще познакомил с миром комиксов. Ирония судьбы состояла в том, что, по словам миссис Билл, настоящее его имя было Фред Джонс, просто чудак увлекался русской историей и литературой и никогда не состоял в Колпартии. Но – Билл это понял, когда стал постарше, – галактические солдаты сначала вешают человека, а потом уже задают вопросы. К тому же подготовку они проходят не в библиотеках, а в военных лагерях. Тогда Билл спросил маму, есть ли что-то общее между копрофилом и влюбленным копом. Мама вполголоса ругнула «проклятых интеллектуалов» и с тех пор поощряла Билла в его увлечении комиксами, потихоньку выпалывая остатки пугающей образованности.
