Джонатан Грин - Армагеддон: Омнибус
И затем сомнения прошли, а вместе с ними страхи и даже вина, которые испытывал Ансгар, признаваясь в хаотичных видениях капеллану. Теперь он знал, что увиденное им — каким бы ужасным оно не было — правда. Император предупредил их о грядущих опасностях. Они столкнутся с величайшими испытаниями. Вот ради какой миссии их избрали. И теперь они готовы к ней. Под прикрытием вторжения Великого Зверя на Армагеддоне действовала нечестивая рука Хаоса. И когда придёт время чемпион Императора и его набожные братья окажутся на высоте.
Урглук Гурлаг осматривал результаты своей работы, и обнаружил, что пропала пила для костей, лежавшая на металлической каталке рядом с операционным столом. Болебосс сердито фыркнул, а затем что-то рявкнул в тёмный угол подземного зала. Стены помещения были из осыпавшегося рокрита, свисавшая с потрескавшихся панелей штукатурка напоминала содранную белую шкуру какого-то левиафана.
Из теней выбежал мелкий зелёнокожий в грязном хирургическом халате до пола и в маске на лице, которая ничуть не скрывала большой крючковатый нос и уши, как у летучей мыши. В руках он держал инструмент, мало чем отличавшийся от больших пассатижей. Болебосс выхватил их у невольного помощника и швырнул в завопившего от страха грота. Плоскогубцы пролетели над головой гретчина. Существо замерло, дрожа на месте и нервно вытирая руки о грязный подол фартука.
Болебосс что-то раздражённо бросил ему. Потом добавил ещё на примитивном языке своего вида и когда грот дисциплинированно повернулся, чтобы уйти, жестоко пнул металлическим ботинком. Гретчин полетел в прерывистую темноту, вопя от боли.
В мерцающем свете плохо работающих люминесцентных сфер Урглук рассматривал лежавшую перед ним мощную фигуру. Бледные натриевые лучи падали на выцветшие зелёные и красные пятна на хирургическом столе, мокрые осколки и лужи масла на полу, наглядно подтверждавшие какой великой работой он здесь занимался.
Почти всё тело болебосса было им же самим сделано и механически улучшено, но оно не шло ни в какое сравнение с гигантом, что лежал на стальном столе. Тот был, по крайней мере, на добрых две головы выше Урглука, и столь широк в тяжело аугметированных плечах, как ломовой сквиг.
Когда болебосс притащил вожака в своё тайное логово в зловонных джунглях, тот представлял собой месиво. Убежище построили не орки, они просто заняли его. Прежние владельцы стали первыми, кому повезло испытать на себе уникальные “экскременты” Урглука, хотя никто из них их не пережил. Людишки были жалкими и слабыми и имели привычку легко ломаться в отличие от грубых и живучих парней его вида.
Но теперь у него был вожак, которому повезло насладиться вниманием самого печально известного и знаменитого болебосса в многочисленных племенах Газкулла Траки, которые вторглись на человеческую планету. Не вина Гурлага, что большинство из этих племён не понимали или не ценили его биологические и технические достижения.
Это не имело значения. Он был доком такой славы, что собрал вокруг себя собственную свиту. Гретчины-рабы постоянно доводили его до белого каления, но они были необходимым злом для успешного завершения работы. Этот вожак станет его телохранителем, он буквально собрал его по кусочкам и больше всего им гордился. Ведь до сих пор его наивысшим успехом были уникально усовершенствованные киборки.
И Урглук проделал невероятную работу над вожаком, впрочем, он и сам так считал. Пациент был едва жив, когда его тело попало к болебоссу и в руках любого другого безумного дока он, несомненно, помер бы. Но Урглук отремонтировал сильно изувеченное и обожжённое тело кусками брони, найденными киборками в джунглях вокруг убежища.
И до сих пор на поцарапанном керамите ещё можно было различить аскетичные чёрно-белые узоры. Это были военные символы, которые Урглук уже видел на этой планете, и его забавляло, что они использовались, чтобы поднять вожака из мёртвых. Жестокий орочий док не был лишён иронии. Аугметика, награбленная там же, где и броня, конечно же, выглядела гораздо надёжнее, чем та, что ему доводилось использовать раньше. Хотя её и пришлось немного отлупить, чтобы заставить работать с технологиями орков, которые всё же составляли большую часть тела вожака.
Будущий телохранитель всё ещё оставался без сознания и Урглук не активировал полуорганический и местами недавно улучшенный “меканический” мозг. Болебосс не пойдёт на это, пока не будет готов. Но когда придёт время, то с ручным вожаком под своим контролем он получит столько власти и влияния, сколько его жадный ксено-мозг мог только помыслить. Тогда Армагеддон наконец-то почувствует мощь зелёнокожих и его наконец-то признают величайшим среди орков, и даже ужасающий Газкулл Маг Урук Трака обратится к нему, чтобы он сотворил свои чудеса на его и так уже могучем теле.
Тогда у него будет всё для “экскремента” на что он только мог надеяться.
Тринадцатая глава
Цель — Тремейн
— Вот. Натрите им кожу, — сказал Коул, протягивая лейтенанту только что сорванный круглый фиолетовый фрукт. Жёлто-розовая плоть была сочной и с твёрдыми семенами. Арно не сумел удержаться от улыбки, когда офицер поморщился и поперхнулся от отвратительной вони сакрана.
— Что за мерзкий запах, — выдавил Нимрод, борясь с рвотой.
— Верно, зато жалящие мухи и москиты будут держаться подальше, — прокомментировал Соколиный Глаз Гундерсон.
— Все будут держаться подальше, — согласился Вандеркамп.
— За исключением орков, — добавил Ферзе.
— Да, только одна вещь пахнет хуже сакрана — кроме Кобурга — зелёнокожие, — невесело рассмеялся Гайст.
Тремейн начал осторожно натирать половинками фрукта голые руки. Немного сока пролилось на нательную безрукавку, но это уже не имело значения — некогда белая она превратилась в лучшем случае в грязно-коричневую.
— Лучше вонять, как орк, чем привлечь внимание ещё менее дружелюбных обитателей Зелёнки, — сказал Касарта.
— Да, — встрял Раус. — Здесь водятся такие твари, которым стоит только бросить взгляд на вас, и раз — вас убили и съели, — восхищённо продолжил он. — И я говорю не только о рыбе-ножницы или древесных скорпионах.
— И не все из них будут ждать, пока вы умрёте, — добавил Вандеркамп, пока они с трудом продирались между корней квои. — Мозговая камбала — мерзкая штука.
— Я когда-нибудь рассказывал вам, что знал парня, который её подцепил? — спросил Ферзе, угрюмый солдат неожиданно оживился. — Санитар решил, что он подхватил её, когда упал в пруд, где размножались москиты. Тварь, вероятно, пробралась через нос, а затем проела себе путь обратно через лобный мозг. Бедняга сошёл с ума и грыз свои ноги, прежде чем она наконец-то прикончила его.
— В самом деле? — удивился Малыш, ужас и болезненное восхищение легко читались на его невинном лице.
— Смерть стала милосердием, — задумчиво продолжал Ферзе.
— Печёночный глист тоже мерзкий маленький фриккер, — произнёс жующий паёк Таннгейзер.
— И муха цецу. Почти все они переносят болезнь Дозейна. Если одна из этих тварей заразит вас — а достаточно одного укуса — то кровь за три дня превратится в гной. Но не волнуйтесь — вы не проживёте столько, чтобы мучиться. Раньше слизь заполнит ваши легкие, и вы захлебнётесь.
Затравленно смотрящий по сторонам угрюмый Жрец сотворил аквилу и поцеловал реликвию на шее.
— А ещё растения, — сказал Касарта, подбрасывая нож и куря лхо. — Удушающая лиана, смертельная ловушка Вего, не говоря уже о коварном Благословении Императора.
— Да, вам стоит уважать Зелёнку, — заговорщическим шёпотом добавил Йодль, с отсутствующим выражением в тусклых глазах глотая из помятой походной фляги.
Бориско приказал остановиться и приступил к изучению взводных карт Эрца, сравнивая их с показаниями переносного ауспика. Все обрадовались возможности передохнуть и перекусить. Больше всех происходящее пришлось по душе хромавшему Мазурскому и ставшему ему опорой Кобургу.
Но не было никаких признаков крута. Пангор Юма не стал тратить время на пятиминутный отдых. Коул решил, что пернатый продолжил разведывать окрестности, высматривая зоркими глазами орков.
— Тремейн, — позвал Бориско. — Покажите мне ещё раз, где, по вашему мнению, расположена база генеторов.
— Для тебя, сержант, — лейтенант Тремейн или просто “сэр”, — ответил Нимрод, поднимаясь и направляясь к пню, который Павле использовал в качестве импровизированного штабного стола.
Арно зевнул. Он не выспался. Хорошо, что Эрц разбудил его в сухом дупле, где он лежал под перепончатым навесом и паучьими ловушками, наблюдая, как тёмно-красные в охряную полоску арахниды удирают от него в темноту. Зато факту, что ему пришлось дежурить с помешанным Жрецом, он обрадовался гораздо меньше.
