Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II
Внутри, вися в паутине кабелей, трубок и шлангов, находился мерзкий иссохший труп — какой-то герой XIII Легиона из минувших времен. Сор Талгрон задумался, являлось ли это его наградой за годы службы. Если так, это была жестокая участь.
Тело дернулось, с прогнивших губ сорвался хрип. Оно было жалким. Оно вызывало у него отвращение.
Молот прервал страдания. Сор Талгрон с омерзением отбросил оружие и повернулся к запертой двери. Он уже собирался приказать разбить ее, однако она открылась сама.
Им навстречу вышел одинокий Ультрадесантник. При нем не было оружия, и возможно именно это удержало руку Сор Талгрона, не дав тому немедленно пристрелить глупца.
Как и дредноут, Ультрадесантник носил красный шлем, хотя у него тот висел на поясе, и голова оставалась непокрыта. Он глядел вниз, волосы свисали на лицо.
Сор Талгрон почувствовал внутри черепа неуютное гудение. Казалось, будто нечто пытается процарапать себе дорогу наружу. Он потряс головой, чтобы отделаться от ощущения.
Ультрадесантник поднял взгляд.
Из его глаз хлынуло белое пламя.
Сор Талгрон шагнул в темное помещение, отметив внезапное понижение температуры воздуха.
— Хватит представлений, Ярулек, — произнес он. Решетчатый вокализатор шлема превратил слова в нечеловеческое трескучее рычание. — У нас мало времени.
— Все готово, — ответил Апостол, поднимаясь из тени. Он был с головы до пят облачен в тяжелую темную рясу, и его лицо оставалось скрытым от невооруженных глаз. Сор Талгрон заметил его сразу же, шлем убирал тень от капюшона, а тепловой отпечаток ярко светился на фоне камня. Однако для Волхара Рефа он, должно быть, возник, словно восстающий из мертвых призрак. Глаза проповедника были широко раскрыты.
— Проблемы? — спросил Сор Талгрон, бросив взгляд в том направлении, откуда они пришли. Он опустился на колени и подобрал с пола кусок цепи.
— Здесь внизу никого не было, — сказал Ярулек, откидывая капюшон. Его голова была выбрита до голого скальпа, как у аскета, кожа туго обтягивала череп. Глазницы были впалыми и темными.
— Что это? — прошипел Реф. — Почему мы здесь задерживаемся?
— Проповедник Волхар Реф, — произнес Ярулек, склоняя голову. — Это честь.
Реф едва заметно кивнул в ответ. Он прошел мимо Апостола, пробираясь среди древних покойников, и остановился у ближайшего саркофага. На боковой панели мигали зеленые огоньки. Он провел рукой по выпуклой поверхности крышки, смахивая налет инея. По другую сторону хрусталя проступило лицо.
— Жизненные показатели? — спросил Сор Талгрон, обматывая цепь вокруг руки.
— Все стабильны, капитан, — отозвался Ярулек.
— Ты уверен, что это сработает?
— Это сработает.
— Что это? — снова произнес Реф. На фигуре внутри саркофага был надет плотно прилегающий металлический колпак, утыканный кристаллами, диодами и проводами. На обнаженном теле виднелись метки, и Реф наклонился, чтобы разглядеть их более отчетливо. Его дыхание собиралось дымкой в воздухе перед ним. — Кто они такие?
— Батарея, — сказал Ярулек. — Чрезвычайно мощная батарея.
— Для питания чего?
— Это псайкеры, взятые из Пустой Горы, — произнес Сор Талгрон. — Все в той отвратительной крепости — те, кого Империум считает слишком неуправляемыми, слишком слабыми, или же слишком слабыми, чтобы приносить пользу. Они были обречены на смерть.
— Во благо Империума, — полным яда голосом добавил Ярулек.
— Эти все равно умрут, — продолжил Сор Талгрон. — Только теперь умрут ради более благородной цели.
— Их… изуродовали, — произнес Реф, приблизив лицо к крышке саркофага. На плоти спящего внутри псайкера были вырезаны руны и символы. Раны окружала красная кромка, они гноились.
— На тебе колхидские тексты, однако ты рожден на Терре, не так ли? — спросил Ярулек, подходя ближе.
— Что с того? Во мне кровь примарха, как и в тебе, — огрызнулся Реф.
— За последнее время… в Легионе стало заметно меньше терранцев, — произнес Сор Талгрон. Волхар Реф посмотрел на него, наморщив лоб и не понимая смысла прозвучавших слов.
— Скажи, проповедник, — заговорил Ярулек. — Что ты был бы готов отдать, попроси об этом сам Лоргар?
— Что угодно, — немедленно ответил Реф.
— Ты отдал бы свою жизнь?
— Разумеется.
— Превосходно.
Услышав в голосе Ярулека смертоносное намерение, проповедник Реф резко обернулся, повернувшись спиной к Сор Талгрону. Прежде чем он успел среагировать, Сор Талгрон, словно удавку, набросил проповеднику на шею кусок цепи. Он с силой дернул за нее, перекрывая доступ воздуха и нарушая равновесие. Реф тут же потянулся рукой к душащей его цепи, силясь сделать вдох. Используя свою колоссальную, увеличенную доспехом силу, Сор Талгрон развернул Волхара Рефа лицом к Ярулеку.
Апостол сбросил с себя рясу. Под ней он оказался без доспеха и раздет до пояса, так что был виден татуированный торс. Свет свечи колыхался на коже, заставляя нанесенные символы и тонкую колхидскую клинопись плясать.
— Я тоже ношу на своем теле слово нашего повелителя, — произнес он. — Впрочем, его смысл недавно несколько изменился.
У него в руке был нож, и он шагнул вперед, чтобы погрузить оружие в тело проповедника.
— Такова воля Лоргара, — ощерился он.
Держась за цепь двумя руками, Волхар Реф подтянулся и ударил обеими ногами точно в грудь Ярулека. Сила удара отбросила Апостола назад и оттолкнула Сор Талгрона на один из стазисных саркофагов, от чего тот с визгом металла скользнул на полметра в сторону. Шлем капитана с хрустом врезался в низкую арку над головой, и хватка на цепи ослабла.
Реф вырвался на свободу и поднялся на ноги, когда Ярулек бросился на него. Когда нож Апостола сверкнул во мраке, проповедник перехватил запястье Ярулека, направляя оружие мимо себя, и резко повернул, выкручивая сустав. Другой рукой он вцепился Ярулеку в плечо и, используя инерцию Апостола против него же самого, впечатал его лицом в край каменного плинта.
Он вырвал нож из руки Ярулека и крутанулся, оборачиваясь к Сор Талгрону. Капитан Несущих Слово преграждал ему путь наружу.
— Во имя Императора, что происходит? — прошипел он.
— Уризен изменил свои чувства к Императору, — произнес Ярулек, пытаясь встать. С его лица капала кровь.
— Это безумие, — сказал Реф. — Семнадцатый никогда не изменит.
— Были те, кто сопротивлялся, — ответил Сор Талгрон.
— Этот нож, который ты держишь в руке, пролил много крови Легиона, — добавил Ярулек.
— Ты последний в своем роде, старый друг, — произнес Сор Талгрон. — Последний рожденный на Терре Несущий Слово, кто не принял новый путь. Чистка почти завершена.
— Новый путь? — переспросил Реф. — Что это за сумасшествие?
— В Монархии Император осудил нас за поклонение ему как богу, — сказал Ярулек. Он пожал плечами. — Мы нашли себе новых. Ну, то есть старых.
— Тебя слишком долго не было в Легионе, — произнес Сор Талгрон.
— В тебе нет ни грана веры, парень, — выплюнул Реф. — Все это не какое-то священное действо. Вы стали предателями, не более того.
— Нет, — отозвался Ярулек. — Мы обрели просветление.
— Зачем вы меня освободили? Почему бы просто не оставить меня гнить вместе с остальными из Воинства Крестоносцев?
— В свое время тебя бы просто казнили, — ответил Сор Талгрон. — Правда выплывет наружу. Правда всегда выплывает наружу. Думаешь, Дорн позволит тебе жить, узнав, что Семнадцатый присягнул Гору? А так ты еще можешь послужить Легиону. Так в твоей смерти есть смысл. Цель.
— Во что ты превратился, Сор Талгрон? — спросил Реф. — Ты больше не тот воин, которого я знал. Тот бы никогда не предал Империум. Даже через тысячу лет. С тобой что-то случилось, какая-то порча изъела твою душу.
— Я именно тот человек, которого ты знал, — прорычал Сор Талгрон. — Легион — моя жизнь. Так было всегда. Лучше было бы предать Семнадцатый? Так бы поступил человек, которого ты знал? Он бы предал лорда Аврелиана?
— Тот, кого я знал, понимал разницу между правильным и неправильным.
— Что правильно, а что нет — определяет победитель, — ответил Сор Талгрон. — Я солдат, каковым был всегда. Я делаю то, что мне приказали. Ничего не изменилось.
— Тогда будь ты проклят, и будь проклят Легион, — произнес Волхар Реф и шагнул к нему, сжимая нож Ярулека.
* * *
— Убить его! — запоздало закричал Сор Талгрон.
Ультрадесантник взмахнул перед собой рукой слева направо, как сметают все со стола в приступе ярости. Всех Несущих Слово швырнуло назад чудовищным ударом незримой силы.
Их впечатало в стену, которая прогнулась и смялась за ними. Однако невидимая сила не пропадала. Она продолжала давить на Несущих Слово, пригвождая их к месту. Казалось, будто реальность в комнате внезапно изменила свою ось, и задняя стена стала низом, а гравитация десятикратно увеличилась.
