Питер Фехервари - Каста Огня
— Не знаю, что ты задумала, но я не потерплю нарушения субординации во время боевой операции!
Бирс, стоявший позади ведьмы, энергично и одобрительно кивнул.
— Меня тоже хочешь застрелить, Хольт Айверсон? — с вызовом спросила северянка.
Застрелить тебя… тоже? Как ты узнала о Рив?
Опустив глаза, Скъёлдис увидела, что он тянется к кобуре.
— Комиссар, — произнес Мэйхен по воксу, — мы вступаем в бой. Спас наших, сколько смог.
Похоже, рыцарю стало ещё хуже — его голос превратился в едва слышный хрип.
Посмотрев в иллюминатор, Хольт увидел, как баржа Джона подходит к причалу.
— Вы нарушили прямой приказ, капитан.
— Вендрэйк мертв, — ответил Мэйхен. — И половина бойцов, что плыли с ним.
— Займите позиции вокруг «Тритона». Пора выдвигаться.
— Вас понял, — чётко отозвался Джон. — И ещё, Айверсон: когда всё это закончится, я убью тебя.
— Чего вы надеетесь добиться этими безумными поступками? — спросил о’Сейшин, когда отряд Катлера пересекал опустевшую стартовую площадку.
Посланника тау усадили обратно на летающий трон, но прямо за спиной у него стоял Обадия Поуп и на всякий случай прижимал карабин к загривку чужака. Большая часть подразделений Диадемы отправились к наблюдательной башне, а несколько янычар, встреченных по дороге, не задавали лишних вопросов о’Сейшину и его «свите».
— Просто смотри внимательно, и картинка скоро сложится, Си, — ответил полковник.
— Императорова кровь! — выразился лейтенант Сандефур, шедший впереди.
Все остановились и уставились на открывшуюся картину. Там действительно была кровь, и очень много, но Катлер сомневался, что хоть капелька её принадлежала Императору. Целые лужи частично свернувшейся жидкости скопились у входа в трюм челнока; они казались черными от бесчисленных мух. Из месива торчала отрубленная ладонь, растопырившая пальцы, словно в извиняющемся жесте. Откинутая грузовая рампа касалась мерзкой жижи, будто пробуя её на вкус.
Пандус покрывали смазанные кровавые полосы.
— Что, Преисподние подери, здесь произошло? — Сандефур побледнел от шока. Конфедератам было не привыкать к сценам насилия, но эта резня отличалась каким-то непотребством, выходившим за рамки честного смертоубийства. От неё словно исходило нечто тлетворное…
«Оно вернулось», — ощутил Катлер.
Вытащив саблю, полковник шагнул на пандус.
— Я не пойду внутрь, — заявил о’Сейшин и попытался отлететь на дроне от корабля, но Поуп толкнул его карабином в спину.
— Я не могу туда, Энсор Катлер! — взмолился чужак.
Нахмурившись, Белая Ворона обернулся и увидел, что всё высокомерие слетело с посланника, как шелуха, а под ней оказался древний испуганный старик.
— Можешь и пойдешь, — отрезал полковник. — Думал, что всё знаешь о нас, обезьянках-гуэ’ла, не так ли, Си? Тогда тебе просто необходимо посмотреть на то, что ждет внутри.
— Под мощным огнем! — орал Драйден по воксу. — Бьют со всех сторон!
Лейтенант Перикл Квинт уставился на другого всадника через лобовое стекло. «Часовой» Драйдена, в пятидесяти метрах впереди по дороге, бешено дергался туда-сюда, терзаемый яркими пучками энергии. Каждое попадание, отмечаемое струями дыма, глубже предыдущего вгрызалось в броню шагохода.
— Я… Я их не вижу, — растерянно произнес Квинт, пытаясь разглядеть противников. Энергетические пучки летели словно бы из ниоткуда. — Принять стрелковое построение «Волк-359»…
— Отходи, Драй! — вмешался Боргард Ван Галь. — Сейчас же!
— Потерял… — и тут машина Драйдена с ошеломительной внезапностью взорвалась.
— Драйден? — тупо спросил Перикл, глядя на пылающие обломки.
— Непрерывный огонь на подавление! — скомандовал Боргард. — Очистить улицу!
— Но там же ничего… — скулеж Квинта утонул в грохоте очередей, когда остальные «Часовые» последовали примеру Ван Галя. Сам лейтенант открыл огонь почти против собственной воли, и кавалеристы целых тридцать секунд расстреливали пустую улицу снарядами и лазразрядами, пока Боргард не скомандовал отставить.
— Мы из-за тебя по призракам палили! — рявкнул Перикл, пытаясь восстановить власть над эскадроном. После гибели Вендрэйка лейтенант стал командиром «Серебряной бури», и у Ван Галя не было никакого права подрывать его авторитет.
— Не по призракам, — ответил всадник-ветеран, шагая вперед. — Но, возможно, по кому-то вроде них.
— Ты о чем, боец?
— Двигались они быстро, но одного мы достали, — Боргард подскочил к изломанному телу, лежавшему на обочине дороги. Это был воин тау в громоздкой черной броне, и разбитый доспех по-прежнему то уходил в невидимость, то внезапно выпадал из неё.
— Какая-то маскировочная система, — добавил Ван Галь. — Типичные фокусы синекожих.
— Где вы застряли? — воксировал Айверсон. — Нам тут целый батальон скитариев сел на хвост!
До этого комиссар направил «Часовых» вперед, расчищать дорогу для «Тритона» и пехотинцев. Грязная, опасная работа, и кавалеристы уже потеряли Рииса, нарвавшись на засаду скитариев. Теперь, когда погиб Драйден, в отряде остались всего четыре машины.
— Небольшая потасовка с синекожими, — доложил Квинт, — но не волнуйтесь, комиссар, мы их натянули!
— Будут ещё невидимки, — возразил Боргард. — Они работают отделениями.
— Так почему бы тебе не пойти впереди, — оскорбленно фыркнул Перикл, — раз уж у тебя такие чертовски зоркие глаза?!
— Вот же идиот! — прорычал Хольт и переключил вокс на канал Мэйхена. — Доложите обстановку, капитан.
— Держимся, но врагов уже сотни, — задним фоном к голосу рыцаря звучал непрерывный огонь. — Выползают из каждого гребаного служебного туннеля вдоль дороги.
Уцелевшие зуавы шагали по бокам от канонерки, поддерживая осажденную пехоту. Сначала арканцы почти не встречали сопротивления, но затем Диадема начала просыпаться, и её стражи понемногу стягивались к незваным гостям, как антитела к микробам. Сверившись с картой Авеля, комиссар увидел, что до челнока осталось всего пара кварталов, но продвижение могло остановиться в любой момент.
Пехота идет слишком медленно. Нужно рвануть к цели на «Тритоне».
Айверсон не был уверен, его это мысль или Бирса… а возможно, вообще Рив. Аугметический глаз работал хуже прежнего, сидевшая внутри электрическая оса металась туда-сюда, и от этого в поле зрения Хольта вспыхивали искры. Посмотрев вниз, на палубу, комиссар прикинул, что с бортов ведут огонь примерно полсотни конфедератов. Хватит ли этого на орбите?
— Не делай этого, — предостерегла ведьма. — Не бросай своих ещё раз.
Но ведь миссия — единственное, что имеет значение…
Мэйхен срезал ещё парочку атакующих скитариев. Воины Механикус умирали так же, как и сражались — в молчании, и бледные лица аугментированных саатлаа не искажала ни боль, ни страх смерти. Все они носили одинаковую ржаво-красную броню, но отличались разнообразными боевыми имплантами. Арканец видел светящуюся оптику, бионические руки, усеянные лезвиями, даже подпружиненные ноги, но при этом каждый скитарий двигался c единой неумолимой целеустремленностью, словно ими управлял какой-то всеобъемлющий разум.
Разум, по вине которого уже погибли несколько десятков серобоких. Теперь рядом с «Тритоном» осталось меньше сотни бойцов, все израненные и потрепанные. Без поддержки зуавов они никогда бы не добрались до челнока, их смели бы за пару минут.
Путь мы торим костями и кровью павших, памятники им возводим убогие — камни столбовые вдоль Дороги Вороньей…
— Прекрати! — крикнул Мэйхен, пытаясь заглушить разом и мучительную боль в ноге, и призрака в голове. — Дай подумать минутку, Темплтон!
Из толпы врагов выскочил коренастый скитарий с ногами наподобие поршней и замахнулся на рыцаря двумя пневматическими молотами. Джон Мильтон всадил в киборга дрель, но погибающий воин успел ударить капитана по шлему с такой силой, что расколол забрало. Мелкие осколки бронестекла, словно наждак, прошлись по глазам Мэйхена; полуслепой зуав отбросил труп в сторону и парировал прямой выпад клинка. Тут же арканца внезапно вырвало прямо в доспех, и всё его тело сотрясли судороги мучительной боли.
Джон слишком долго не обрабатывал рану в ноге, а воздух Федры кишел миллиардами крошечных убийц.
— Дорогу! — послышался усиленный мегафоном рев Айверсона, и канонерка внезапно дала задний ход. Конфедераты отпрыгнули в стороны, а «Тритон» набрал скорость и, словно каток, проехал по рядам наступающих скитариев, превратив десятки медлительных киборгов в месиво из плоти и металла.
— Искорените их, братья! — услышал Мэйхен боевой клич мальчишки-пастыря.
