Ли Лайтнер - Честь Волка
Жуткий зверь успокоился, его окровавленные когти застыли в воздухе над лежащим без сознания Гуннаром. Стенмарк преобразился в кошмарное существо. Его некогда прославленные доспехи сверху донизу покрывали кровавые пятна и клочки разодранной плоти, а когтистые руки — запекшаяся кровь. Волчья голова медленно повернулась, взгляд устремился на разъяренного скальда. Бесстрастно рассмотрев Серебряного Языка, желто-золотистые глаза обратились к мечу в руке воина. Затем губы оттянулись назад, обнажив клыки в пятнах крови, и вульфен издал хищное рычание.
Серебряный Язык сделал глубокий вдох.
— Я его задержу, — спокойно произнес он. — Когда он набросится на меня, ты прокрадешься мимо и отправишься в центр связи. Понимаешь?
Свен перевел взгляд со скальда на Стенмарка и назад.
— Должен быть другой способ, — сказал Серый Охотник, ощутив у себя в животе холодный комок страха. — Вместе мы могли бы подчинить его или, может быть…
— Делай, как я сказал! — рявкнул Серебряный Язык, отведя на мгновение глаза от Стенмарка, чтобы бросить на Свена повелительный взгляд.
Этого времени Стенмарку оказалось достаточно.
В молниеносном броске вульфен, издав кровожадный рык, потерял свои очертания, превратившись в расплывшееся пятно. Голова Моргрима резко дернулась, и он инстинктивно уклонился влево, нанеся низкий удар по правой ноге зверя. Древний силовой клинок отскочил от терминаторского доспеха Стенмарка, но быстрое движение скальда сделало его недостижимым для грозных когтей.
Серебряный Язык отступил перед свирепой атакой вульфена, завлекая его глубже в зал. Увидев, чего добивается скальд, Свен двинулся вперед, обходя стороной отчаянную схватку и направляясь к двери. Несмотря на приказ скальда, молодой Серый Охотник понимал, что оставляет обоих боевых братьев их ужасной судьбе. Хотя скальд сражался искусно и с большим мужеством, ему было далеко до мастерства Стенмарка. Серебряный Язык умрет.
Свен оказался уже далеко вне зоны схватки, и путь из зала для него был свободен. И все же он колебался, рука его стиснула рукоятку болтера. Осталось шесть зарядов, прикинул он.
Скальд сделал обманный выпад в лицо вульфену, а затем рубанул мечом вниз, целясь в правое колено зверя. Это был быстрый, сокрушительный удар, но вульфен оказался еще быстрее. Ухватив скальда за руку, зверь дернул его на себя и сбил с ног, так что Моргрим оказался прямо под его зияющей пастью. Рыча, вульфен вонзил зубы в горло скальда, и тут в его висок ткнулся холодный ствол болтера.
— Отпусти его, брат, — спокойно сказал Свен. — На этом расстоянии я просто не могу промахнуться.
Вульфен выпустил потерявшего сознание скальда, и его тело тяжело соскользнуло на пол. Глубоко в груди зверя прогремело жуткое рычание. Свен медленно выдохнул.
— Так, хорошо, — сказал он. — А теперь, мой лорд, я хочу, чтобы ты…
Этого движения он не заметил. Рука зверя врезалась в Свена, болтер выпал, а когтистые пальцы сжали горло Серого Охотника. Свен в отчаянии отвел назад свой силовой кулак, понимая, что не успеет ударить.
— Остановись, Микал Стенмарк, — прозвучал от двери спокойный голос. — Вспомни себя и клятвы, которые ты давал мне.
Свирепый взгляд вульфена метнулся от Серого Охотника к высокой фигуре, стоящей в дверном проеме. Свен увидел, как расширились глаза зверя, и его рука соскользнула с горла Космического Волка. С его губ сорвался полный страдания вой, и вульфен пал на колени среди учиненной им бойни.
Берек Громовой Кулак выглядел в тусклом свете бледным и изнуренным. Свен сначала подумал, что видит призрак Волчьего Лорда в сверкающих доспехах.
— Мой лорд! — выдохнул он в изумлении. — Когда я видел тебя в последний раз, ты стоял на пороге смерти!
— Так и было, — мрачно ответил Берек. — Мэдокс тяжело ранил меня, и его магия заключила мою душу в царство теней, из которого я не мог бежать, пока ко мне не явилась леди и не показала мне путь к земле живых. — Слабая улыбка появилась в уголках рта Берека. — Наш долг перед Домом Велизария теперь больше, чем когда-либо. Я лишь надеюсь, что мы проживем достаточно долго, чтобы выплатить его.
Свен в тревоге нахмурился:
— Прости меня, мой лорд, но я не понимаю.
— Да и я тоже, Свен, не до конца, — признался Берек, — и сейчас нет времени объяснять. Прямо сейчас «Хольмганг» — в небе над нами, готовится к бомбардировке планеты. Мы должны связаться с ним и дать отбой.
— «Хольмганг»? Здесь? — воскликнул Свен. Серый Охотник тут же рванулся к двери; при мысли о том, какая мрачная судьба грозит агромиру, в его голову словно вонзилось множество шипов. Но тут он увидел лежащего без сознания Гуннара и, застыв на месте, обернулся на вульфена, сползшего на пол. — А что мы с ним будем делать, мой лорд?
Берек пристально вгляделся в своего чемпиона, на лице которого застыла маска страдания.
— Он останется здесь и присмотрит за своими павшими братьями, — сказал Волчий Лорд стальным голосом. — Микал Стенмарк был околдован, как многие из наших братьев, Мэдоксом и Тысячью Сынами. Но он не чудовище, — заявил Волчий Лорд. — Он всегда был верен своим клятвам, и теперь он последует за мной.
Вульфен и Волчий Лорд встретились взглядами через залитый кровью зал, и в желтых глазах существа засветилось понимание. Зверь низко опустил голову, коснувшись мордой пола, и Берек отвернулся.
Свен последовал за Волчьим Лордом в коридор, ведущий в центр связи.
— А это проклятие, как мы его остановим? — спросил он.
— Начало уже положено, — уверенно ответил Берек. — Как только мы остановим бомбардировку, я собираюсь повернуть пушки флота на позиции мятежников, пока мы с тобой соберем наших уцелевших братьев. Затем мы отправимся назад в город, чтобы закончить то, что начали.
Казалось, что Габриэлла падает медленно-медленно, соскальзывая с адского клинка чернокнижника и опускаясь на пол с внушающей ужас плавностью. Руки навигатора по-прежнему крепко удерживали Копье Русса, а на темные камни лилась ее кровь. Чернокнижник Хаоса, нависнув над ней, схватил реликвию и попытался выдернуть ее, но навигатор намертво вцепилась в древко Копья. Изрыгая проклятия, воин занес клинок, целясь Габриэлле в голову.
Рагнар врезался в чародея с разбегу, ударив плечом ему в грудь. Десантник Хаоса, с рычанием отлетев назад, яростно взмахнул клинком и вспорол щеку молодому Космическому Волку. Рука Рагнара сжалась вокруг древка Копья, он опустил взгляд на раненого навигатора. Их глаза на мгновение встретились, и Волчий Клинок понял по ее взгляду, какую боль она испытывает. Слабо вдохнув, она разжала пальцы и опустилась на спину в расплывающуюся темно-красную лужу.
Рагнар слышал, как замедляется биение ее сердца. Дыхание Габриэллы было неглубокое, словно увядающий ветерок. Он смотрел сверху вниз на леди, которую некогда поклялся защищать, и его охватывал страх.
Из-за красного прилива к нему воззвало Проклятие Вульфена. Оно обещало более простое существование: жизнь без клятв, без долга, жизнь только настоящим мигом и алой радостью охоты. На мгновение его потянуло в это забвение и к ощущению силы, которое оно обещало.
Он смутно слышал, как чернокнижник поднялся на ноги. Затем в его голове зазвучал голос Булвайфа: Война внутри, война снаружи. Вульфен позвал, и Рагнар ответил: Иди ко мне.
С яростным шипением чернокнижник бросился на молодого Космического Волка, но Рагнар позволил ярости вульфена повести себя. Молниеносно хлестнув Копьем, он отбил удар космодесантника Хаоса. Затем он ловко крутанул Копье и всадил его в шею чернокнижнику. Острие древнего оружия проткнуло керамитовую пластину, словно бумагу, и вышло с другой стороны шеи врага в брызгах мерзкой жидкости. Рагнар рывком выдернул оружие, и безжизненное тело воина рухнуло на землю.
Внезапно Рагнара залил зловещий красный свет, и он почувствовал, как Копье ухватили невидимые руки. Вокруг древка оружия обвились завитки энергии, которые тянулись из омерзительного глаза, парящего над местом ритуала. Повернувшись, молодой Космический Волк уставился на подобие Магнуса, злобного примарха Тысячи Сынов.
Он чувствовал, как жуткий примарх направляет свою энергию в Копье, пытаясь поддержать ритуал, который разрушает Космических Волков. С каждым мгновением порча все глубже проникает в их души.
Рагнар стиснул реликвию в руках. Он понимал, что ему не справиться с могуществом Магнуса, да он и не собирался этого делать. Ощущая всю силу ярости примарха и его безжалостную ненависть, он также чувствовал и терзающую того боль от еще не залеченной раны, и его слабость.
Молодой Космический Волк бросил дерзкий взгляд на пылающий глаз и поднял Копье. С бешеным воем он отвел руку назад для смертельного броска.
Завитки энергии тут же отпрянули, и голос, лишенный связи с телесной оболочкой, взревел в неистовом гневе. Затем раздался удар грома, и Красный Магнус, примарх Тысячи Сынов, исчез.
