Дэн Абнетт - Титаникус
Тарсес повернулся в кресле. Плавающий в своём амниотическом резервуаре Принцхорн смотрел прямо на него.
— Сэр?
<Если враг использует щиты, модерати, наверняка они издают такой же звук, как наши?>
Тарсес медленно склонил голову в знак уважения. Удивительно проницательное замечание, и настолько логичное, что сам Тарсес упустил эту мысль.
— Превосходное наблюдение, мой принцепс, — ответил он. — С вашего разрешения?
Полуулыбка мелькнула по лицу Принцхорна, и несколько пузырьков вырвалось из угла рта в густую жидкость.
<На ваше усмотрение, модерати.>
Тарсес повернулся обратно к пульту.
— Рулевой?
— Здесь, модерати!
— Вперёд на десяти, затем стоп машина и снизить энергию до минимального холостого хода. Сенсори?
— Здесь, модерати!
— Будьте готовы начать круговой поиск локатором только в акустическом диапазоне.
— Есть! — ответил Кальдер, перекидывая ряды переключателей и пересоединяя несколько коннекторов.
— Орудийный сервитор шесть?
Сервитор из верхней правой части панциря завозился в своей паутине проводов и отозвался бинарным кудахтаньем.
— Открыть ракетный контейнер, зарядить и активировать четыре бронебойных боеголовки, закодировать на тепловой режим и ждать данных расчёта цели.
<100101001 1100101 1000101.>
— Благодарю, шестой. Приготовиться к сбросу щитов.
— К сбросу щитов? — уточнил Анил, вцепившийся в рулевые рычаги. — Вы с ума сошли?
— Мой принцепс? — обратился Тарсес.
<Разрешаю сброс щитов по сигналу модерати>, — прокантировал Принцхорн.
— Благодарю вас, сэр, — отозвался Тарсес. — Приготовиться!
— Машина стоп! — доложил Анил. Его руки в перчатках порхали над водительским пультом, перебрасывая переключатели и дёргая рукоятки. — Энергия в системах переключена на холостой ход.
— Отключить вокс, — приказал Тарсес. — Тишина экипажу! Сброс щитов на три, два, один…
Он деактивировал щиты. Жуткое царапанье и пение исчезли. Стало слышно, как шуршит ветер вокруг, и груз песка, им несомый, мягко трётся по обнажившейся обшивке.
— Сенсори, начинайте поиск.
— Слушаюсь, модерати.
Кальдер включил поиск. Аурофоны закрутились на триста шестьдесят градусов в своих редукторных гнёздах на мощном кожухе махины, вспомогательные комплекты микрофонов завертелись на броне подбородка и толстых керамитовых манжетах орудийных конечностей.
На втором проходе они поймали отклик.
— Засёк, модерати! — объявил Кальдер, напряжённо вслушиваясь в наушники. — Один и один километра на юго-юго-восток. Триангуляция даёт местоположение цели рядом с охлаждающими башнями позади энергоподстанции.
— Воспроизведи, — запросил Тарсес.
Кальдер перекинул звуковой всплеск на громкую связь. Пятисекундный искаженный шум щитов.
Тарсес кивнул:
— Сделай по нему расчёт поражения цели.
Кальдер уже сделал:
— На вашем правом ретрансляторе, модерати.
Тарсес отправил расчёт шестому орудийному сервитору.
Тот с жадностью принял данные. Зафыркал кодом. Экипаж кокпита услышал, как ракетный магазин загудел и залязгал, отправляя реактивные снаряды в контейнер.
— Вы согласны, мой принцепс? — спросил Тарсес.
<Согласен.>
— Сенсори?
Кальдер поднял руку:
— Дайте, я пройду ещё раз. Это щиты поют, но не хотелось бы, чтобы это оказался «Тантамаунт Страйдекс»!
<Правильная предосторожность, сенсори Кальдер>, — прокантировал Принцхорн.
Кальдер кивнул. Он поднастроил приборы и вслушался. Процесс занял, казалось, излишне долгое время.
— Это не «Страйдекс», — наконец объявил он. — Характеристики довольно сильно отличаются.
— Приготовиться, — приказал Тарсес. — Как только выпустим ракеты, щиты поднять и двигаться вперёд на пятидесяти полным ходом. Всему экипажу принять к сведению: мы можем ранить врага, но, вероятнее всего, не убьём. Как только мы выступим, быть готовыми к дуэли. Зарядить все орудия.
Все орудийные сервиторы живо откликнулись.
— Приготовиться перенаправить всю доступную и нераспределённую энергию в передние щиты.
— Есть!
— Мы готовы. Ждём вашей команды, мой принцепс, — произнёс Тарсес.
<Команда дана.>
— Пуск! — приказал Тарсес.
«Доминатус Виктрикс» слегка шатало, пока выстреливали четыре боеголовки — одна за другой — в пыльную бурю. Экипаж следил через Манифольд, как стремительные, закручивающиеся спиралями тепловые следы тянутся прочь.
— Ракеты вышли! Поднять щиты! — крикнул Тарсес. — Вперёд, полный ход!
— Есть полный ход!
— Щиты подняты!
Они снова шагали; щиты протестующе свистели. Казалось, прошла вечность, прежде чем ракеты достигли цели.
Тарсес наблюдал через оптику. Он увидел серию из четырёх резких вспышек — шквалов жара, которые на расчерченной черноте Манифольда отметились горячими розовыми цветками.
— Попадание, попадание! — крикнул он. — Четыре прямых поражения цели!
— Идём полным ходом, — отметил рулевой.
<Каково состояние цели, сенсори?> — запросил Принцхорн.
— Всё ещё стоит, мой принцепс, — ответил Кальдер, — но я регистрирую снижение уровня шума щитов. Полагаю, что мы нанесли ущерб.
<Превосходно! Подойти к ней спереди и…>
— Мой принцепс, — завопил Кальдер, — цель запустила двигатели и движется нам навстречу!
— Дайте чёткую картинку! — приказал Тарсес. Подавшись вперёд в кресле, он вгляделся в панораму Манифольда, пытаясь отделить голые, чёткие факты от искажений пыльной бури. Кальдер искусно очистил ему картинку, и Тарсес внезапно различил вражескую махину, идущую на них полным ходом. Всплески её жуткого демонического кода начали вторгаться в акустические системы и вокс. Тарсес увидел водоворот стягивающейся энергии, который вражеская махина тащила за собой, словно рваную мантию.
Её щиты вышли из строя и рассыпались в клочья.
Вражеская махина начала стрелять. Снаряды мегаболтера проносились по воздуху вокруг них, словно пылающий град, ударяясь в щиты, в землю, в энергоподстанцию, в пустынную ночь. Перебили одну из раскачивающихся на ветру вокс-мачт в пятнадцати метрах от макушки. Мачта сложилась пополам в ливне статических разрядов и искр.
— Щиты противника разрушены, мой принцепс, — доложил Тарсес.
<Деструктор>, — коротко отозвался Принцхорн.
— Мощность на деструктор! — крикнул Тарсес. Резервуары плазмы резко наполнились. — Прицел!
Гололитическое перекрестье прицела всплыло перед глазами. Тарсес взялся за плавающее управление артсистемой, сделал поправку на ветер и дистанцию, и свёл перекрестье на почерневшем звере, энергично пробивающемся сквозь пыльную бурю к ним навстречу.
<Если стрелять, то сейчас, модерати>, — поторопил Принцхорн.
— Подпустим поближе, — хладнокровно ответил Тарсес.
<И как близко?> — тревожно спросил Принцхорн.
— Просто поближе.
<Модерати Тарсес, насколько близко вы намерены её подпустить?>
— Убийственно близко, сэр, — ответил Тарсес.
Перекрестье билось артериально-багровым, пульсируя, словно испуганное сердце.
— Выстрел! — произнёс Тарсес и послал мысленный сигнал артсистеме.
Массивный деструктор открыл огонь. Первые два обжигающих выстрела размазались по обшивке торса неприятельской махины с такой силой, что вынудили её с содроганием остановиться. Обшивка засветилась, словно неоновая язва, и сверхперегретые хлопья сколотого керамита полетели в стороны, словно горящие листья.
Третий выстрел выпотрошил её. Корпус махины выше бедёр взорвался ослепительной звездой синеватого пламени. Грудной каркас не выдержал, и всю верхнюю часть — панцирь, орудийные конечности, кокпит — снесло с поясного крепления шасси. Она рухнула назад с таким сокрушительным ударом, что его почувствовал даже экипаж «Виктрикс» через динамическую гидравлику.
Ноги махины остались стоять, застывшие и тлеющие. Огонь быстро охватывал рухнувшие обломки.
— Махина убита! — объявил Тарсес.
<Я нахожу это удовлетворительным>, — согласился Принцхорн.
Тарсес оторвался от своего пульта: широкая улыбка начала расползаться по его лицу. Он стукнулся кулаками с радостными Анилом и Кальдером.
Пламя принялось облизывать боеприпасы павшей махины. Те начали лопаться, вспыхивать и выстреливать фонтанами искр, словно плохо устроенный фейерверк. Тарсес дал знак Анилу, и рулевой отвёл «Доминатус Виктрикс» на безопасное расстояние.
Модерати развернулся в кресле и перевёл взгляд на раку. Принцхорн кивнул ему в ответ. Глаза его сияли.
— Мой принцепс, — улыбнулся Тарсес.
<Мой модерати>, — ответил Принцхорн.
>Эрик Варко проснулся где-то у чёрта на куличках. На миллион километров вокруг не было ничего. Было холодно, и неторопливому рассвету не хватало сил согреть землю.
