Анатоль Нат - Операция "Бешеные лошади"
— А ссориться с ними мы не можем. Они наша главная защита летом от ящеров, — хмуро буркнул он.
— Ну и что ты предлагаешь? — Сидор глядел на мрачного Голову чистым не замутнённым никакой мыслью взглядом. — По любому, они не оставят больше десяти процентов, как ни крути. У них учёт, детальнее, чем в банке у Мани. Кстати, — оживился он, — а к ней обращались?
— Обращались, да толку то, — недовольно буркнул Староста. — Все на тебя кивают. Говорят, что только ты и можешь это дело разрулить. Что лучше тебя с Катенькой…., - Староста, аж заскрежетал зубами от охватившего его глубокого чувства безсильной злости, — никто не договорится.
Хорошо видно было что молодую медведицу Староста ненавидел искренней, кристально чистой ненавистью, так видимо он его достала.
— Плохо, — сожалеючи покачал головой Сидор. — Очень плохо, — снова покачал он головой. — Боюсь, что и я ничего сделать не смогу. Надо что-то предложить им взамен. Что-нибудь равноценное? — вопросительно глянул он на трёх мрачно пожирающих его злыми глазами мужиков.
— Что? — скривился Боровец. — Что может быть равноценного со свежей рыбой, которой откармливаются тощие медведи после долгой, голодной зимы?
— Ты ей ещё рыбки нашей предложи эксклюзивной, копчёной, — ёрнически кривляясь, еле выдавил из себя Староста. — Вот уж воистину, будет равноценное. Баш, на баш, — зло сплюнул он на землю.
— А что, — Сидор в задумчивости почесал подбородок, заинтересованно глядя на него. — Мысль твоя мне нравится. Выделите им несколько процентов готовой продукции из вашего нового, а моего старого цеха, она, я думаю, и будет довольна. А довольная Катенька, это сто процентов успеха, чего бы вы там ни попросили. Она же у медведей авторитет. Как скажет — так и будет.
— Так она же не разговаривает ни с кем, кроме тебя, — аж подпрыгнул от негодования Староста. — И потом, как это ты себе представляешь наши отношения с медведями? Они что, ещё и письменные договора с нами заключать будут? Совсем сбрендил?
— Да…, - Сидор с сожалением покачал головой, — с письмом у них напряжёнка. Вот чего-чего, а письма у них нет. Рука, — с сожалением покачал он головой, глянув на собственные ладони, — не та. Нет! — покачал он головой с видимым сожалением. — Не та у них рука. Мохнатая и когти мешают. Да…, - снова протянул он с сочувствием поцокав языком, — большие у них когти, ничего не скажешь. Большие! А на словах и напутать можно, — с сожалением снова покачал он головой. — Придётся вам оформлять договор на кого-нибудь другого. На того кто может проконтролировать выполнение условий вашего с ними соглашения.
— Да и зачем медведям копчёная рыба? — в задумчивости почесал он затылок.
— Зато, я так понимаю, она некоторым посредникам совсем не помешает, — мрачно глядя на Сидора в безсильной злобе, выдавил из себя Голова, сверкнув злыми, аж белыми от безсильного бешенства глазами. — Процента два, три. Те самые, что потребляли раньше медведи, я думаю, этого посредника вполне устроят?
— Да маловато будет, — тут же с интересом взглянул на него Сидор. — Думаю, что только после восьмидесяти, Катенька будет удовлетворена.
— Ч-чего восемьдесят? — глядя на него широко распахнутыми глазами, ошарашенно переспросил Боровец.
— Восемьдесят от того объёма выловленной рыбы, что придётся на наш новый коптильный цех. Ну, вам двадцать и мне восемьдесят. Так, я думаю, будет по справедливости. Точнее — по честному. А уж медведям то, я из своей их долю выделю. Малую! — насмешливо хмыкнул он.
— И где, интересно, мы будем эту долю тебе брать? — чуть ли не давясь словами от тихого бешенства, еле выдавил из себя Староста. — Мы тебе что, ещё и новый цех должны построить?
— Это что же получается? Мы теперь будем работать на тебя? И ты разрешаешь нам коптить нашу же собственную рыбу? Опять, для тебя же?! А потом ещё и мы сами будем её у тебя выкупать?!
— Ну зачем так, — Сидор посмотрел на окружающую его троицу безмятежным, невинным взглядом. — Ещё один коптильный цех мы уж как-нибудь и сами построим, свой собственный, но рядом с вашим. Чтоб было, так сказать, всё в одном месте. Рядом с тем местом, куда вы перенесли купленный у нас коптильный цех, и с объёмом производства равным заявленному проценту. И чтоб в разные места рыбу не возить, и чтоб в дороге она летом не портилась. Вы будете ловить и вы же будете её коптить, точнее, вести контроль за процессом, больно уж специалисты у вас хорошие. Мишаня с Пафнутием, — поцокал Сидор языком, — такую рыбку делают, эксклюзив. А чтоб каких денежных разногласий между нами не возникло, вы же сами и продукцию из нашего нового цеха будете забирать и продавать. Нам только денежки будете регулярно отстёгивать после реализации товара.
— Мы же, со своей стороны, обеспечим свой новый цех соответствующим оборудованием и своими рабочими. Ну и, соответственно, доступ в наш цех вашим специалистам, только с разрешения и под контролем моего начальника цеха. Чтоб не испортил чего, — хмыкнул он с довольным видом.
— Думаю, — Сидор задумчиво посмотрел на троицу, — что эти условия, Катеньку вполне устроят, и мишки скоро перестанут сжирать всё подряд, мешая вашей работе.
— Ну что ж, — задумчиво цокнул зубом Голова, как от тика, резко дёрнув щекой и глядя на Сидора сквозь чуть прищуренные глаза. — Думаю, что эти условия устроят и нас. Единый большой коптильный завод с неравным долевым участием в производстве продукта и двумя независимыми цехами. Один полностью наш, а другой частично твой. В нём твоих восемьдесят процентов, наших двадцать. Так?
— На твой цех, как я понял, идут остальные семьдесят процентов улова нашего…, - жёстким голосом выделил он это слово, — нашего рыбного лова. Из них тебе, так уж и быть, восемьдесят процентов, как самому главному посреднику, ну а нам остальные двадцать. Это всё? — вопросительно глянул он на Старосту с Боровцом. — Тогда готовим договор, и можешь приступать к своему строительству, — усмехнулся он, бросив холодный, оценивающий взгляд на Сидора. — Как закончишь со строительством своего нового цеха, так сразу договор и вступит в силу. А как запустим, так сразу и денежки с нас начнёшь получать. Но медведи перестают сжирать всё и убираются из города немедленно, сразу же после подписания нашего договора. Немедля!
— Значит, договорились? — вопросительно глянул Сидор на троицу.
— Договорились, — теперь уже Начальник Стражи и Староста откровенно насмешливо смотрели на него. — Приступай к своему новому строительству.
— Тогда, завтра же я поговорю с Катенькой, и завтра же приступим к возведению моего, — Сидор с удовольствием выделил это слово, — нового коптильного цеха.
— Вот завтра, — криво усмехнулся Голова, — после того как поговоришь со своими прожорливыми медведями, мы наши бумаги и подпишем. По итогам твоих, так сказать личных переговоров.
— До завтра, — махнул на прощание рукой Сидор и скрылся в ближайшем переулке, ведущем к его землянке.
— Ну, ну, — скептически хмыкнул Голова, глядя вслед свернувшемуся за поворот всаднику. — Если поторопишься, то лет через десять, я думаю, успеешь хотя бы котлованы вырыть, да фундамент заложить, посредник ты наш медвежий, компаньон копчёный. Ну а с оснасткой ещё лет пять провозишься. А то и все двадцать, — криво усмехнулся он, многообещающе прищурив глаза. — Уж мы то постараемся тебе и с доставкой оборудования помочь, и с людьми на работу.
— Забыл, гадёныш, с чьих рук кормится, — повернувшись к своим товарищам, он сердито мотнул головой вслед Сидору. — Забыл кто людей ему на все его начинания давал. Ну так я ему живо напомню.
— А за десять лет мы уж по всякому чего нить придумаем. Чтоб ни его, ни всей ихней вонючей компании возле нашего цеха и духа не было, — повернулся он к своим компаньонам.
— Только надо поаккуратнее, — тяжело вздохнул Староста. — Чтобы с нами никто и никак связать ничего не смог. А то ещё натравит на нас опять своих медведей, что тогда делать будем?
— Значит, будем аккуратнее, — хмыкнул Начальник Стражи, неопределённо передёрнув плечами. — Только и всего.
Малый коптильный Совет. *Скрывшись за поворотом, и потеряв стоящую у въездных ворот троицу из вида, Сидор, чуть не подпрыгнул от обуревавшего его чувства восторга, охватившего его, когда он понял, что прижал наконец-то Голову со Старостой.
То, что в эту же компанию затесался и начальник местного гарнизона, его совершенно не волновало. Он по опыту знал, что Корней, когда надо, так прижмёт его, что тот и не пикнет. И будет безропотно делать всё, что ему прикажут, не смотря на своё одно из самых высоких положений в городе. Уж в этом то он успел уже разобраться, не раз обсудив этот вопрос с Корнеем и профессором.
В отношениях с Начальником стражи у Корнея были некоторые определённые тонкие моменты, о которых явно не догадывались ни Голова, ни Староста, но о чём был прекрасно осведомлен профессор, а недавно и Сидор.
