Фрэнк Герберт - Дюна
— Языки диких кроликов в особом соусе, — ответила она. — Это старинный рецепт.
— Я обязательно должен получить его.
— Я прослежу, чтобы его для вас записали, — кивнула Джессика.
Кинес, взглянув на Джессику, произнес:
— Новички на Арракисе часто недооценивают значение воды здесь. Видите ли, нам приходится иметь дело с так называемым Законом Минимума.
В его голосе она услышала особые нотки — словно он как-то испытывал ее. Она ответила:
— Рост ограничивается тем из необходимых условий, которое находится в минимуме. Проще говоря, наименее благоприятное условие определяет скорость роста.
— Нечасто доводится встречать среди представителей Великих Домов людей, сведущих в планетологии, — улыбнулся Кинес. — Так вот, нехватка воды на Арракисе и является этим наименее благоприятным условием для жизни.
Кстати, не следует забывать, что и рост сам по себе тоже может создавать неблагоприятные условия — если к нему не относятся с максимальной осторожностью.
Джессика почувствовала в словах Кинеса какое-то замаскированное сообщение, но какое — не поняла.
— Рост… — задумчиво сказала она. — Вы хотите сказать, что Арракис может иметь такой регулярный водообменный цикл, который был бы способен обеспечить и лучшие условия для существования здесь?
— Невозможно! — воскликнул водоторговец.
Джессика повернулась к нему:
— Невозможно?
— Невозможно на Арракисе, — поправился Беут. — Не слушайте этого мечтателя. В конце концов, все лабораторные исследования свидетельствуют против него!
Кинес посмотрел на Беута, и Джессика увидела, как разговоры за столом затихают и внимание гостей обращается к новому разгорающемуся спору.
— Лабораторные исследования закрывают нам глаза на одни очень простой факт, — произнес Кинес. — И факт этот следующий: мы сталкиваемся здесь с веществами и явлениями, возникшими и существующими под открытым небом планеты — где растения и животные ведут нормальный образ жизни.
— Нормальный! — фыркнул Беут. — На Арракисе ничто не может быть нормальным!
— Отнюдь, — возразил Кинес. — Вполне возможно установить определенные гармонические экосистемы на основе самоподдерживающегося баланса. Следует лишь правильно оценить пределы возможностей планеты и пределы нагрузки на нее.
— Никто и никогда не сделает всего этого, — отмахнулся Беут.
Внезапно герцог понял, когда именно изменилось отношение Кинеса: в тот самый момент, когда Джессика сказала, что они собираются в качестве опекунов сохранить влаголюбивые растения для Арракиса.
— А что необходимо для установления такой самоподдерживающейся системы, доктор Кинес? — спросил Лето.
— Если удастся заставить три процента зеленых растений на Арракисе вырабатывать углеводы, могущие служить пищей, — циклическая система установлена, — ответил Кинес.
— Следовательно, единственная проблема — это вода? — спросил герцог. Он чувствовал возбуждение Кинеса и сам был захвачен им.
— Вода — это основная проблема, затеняющая все остальные. Вот, например: атмосфера планеты богата кислородом — при том, что отсутствуют обычные сопутствующие явления, как-то: широко распространенная растительность и такие крупные источники углекислого газа, как, например, вулканы. Наконец, на весьма обширных участках территории планеты наблюдаются необычные химические реакции.
— Проводятся ли какие-либо экспериментальные работы? — спросил герцог.
— У нас было достаточно времени чтобы исследовать эффект Тансли, Небольшие эксперименты на любительской основе, которые дают теперь рабочие данные для моей науки, — сказал Кинес.
— Но воды здесь недостаточно, — настаивал Беут. — Здесь просто недостаточно воды.
— О да, ведь господин Беут — специалист по всему, что связано с водой, — тонко улыбнулся Кинес и вернулся к еде.
Герцог резко махнул рукой:
— Нет! Мне нужен ответ. Доктор Кинес, здесь достаточно воды?
Кинес глядел в свою тарелку.
Джессика следила за эмоциями на его лица. Он хорошо скрывает свои чувства, подумала она— Но теперь, когда она определила Кинеса, ей было ясно, что он жалеет о сказанном.
— Так достаточно ли здесь воды? — настаивал герцог.
— М-мм… возможно, — неуверенно сказал Кинес.
«Он изображает неуверенность!» — подумала Джессика.
У Пауля чувство правды было более развито. Ему пришлось прибегнуть к помощи всей своей подготовки, чтобы скрыть возбуждение. Здесь действительно достаточно воды, но Кинес не хочет, чтобы это стало известным!
— У нашего любезного планетолога есть немало любопытных идей. О чем он только не мечтает; и по большей части мечтает вместе с фрименами — о пророчествах и мессиях, — уронил Беут.
В разных концах стола раздались смешки. Джессика автоматически отметила, что засмеялись контрабандист, дочка фабриканта дистикомбов, Дункан Айдахо, владелица странной службы сопровождения туристов…
«Странно распределяются сегодня напряжения, — подумала она. — Я слишком многого не знаю! Вокруг что-то происходит;— много чего! — а что, я не знаю. Мне необходимо найти для себя источники информации».
Герцог перевел взгляд с Кинеса на Беута, затем — на Джессику. Он чувствовал себя странно подавленным — словно упустил что-то жизненно важное.
— Возможно… — пробормотал он. — Возможно, это и так…
Кинес быстро сказал:
— Может быть, лучше обсудить все это в другой раз, милорд? Слишком многое…
Планетолог замолчал: в дверь для прислуги вбежал человек в униформе войск Дома Атрейдес, миновал стражника и, быстро подойдя к герцогу, склонился и прошептал что-то ему на ухо.
Джессика узнала кокарду Хаватова корпуса безопасности и с большим трудом сумела подавить беспокойство. Обернувшись к спутнице производителя дистикомбов — миниатюрной темноволосой женщине с кукольным личиком и слегка раскосыми глазами, она любезно осведомилась:
— Вы почти ничего не ели, дорогая. Хотите, я велю принести для вас что-нибудь?
Прежде чем ответить, женщина взглянула на фабриканта:
— Благодарю, я не голодна.
В этот момент герцог резко поднялся и тоном команды объявил:
— Прошу всех оставаться на местах, господа. Надеюсь, вы извините меня — дела требуют моего личного внимания. — Он вышел из-за стола. — Пауль, останься, пожалуйста, за хозяина.
Пауль тоже встал. Он хотел спросить, чем вызван уход отца, но приходилось играть свою роль. Он пересел в отцовское кресло.
Герцог обернулся к алькову, в котором сидел Халлек:
