Андрей Березняк - Чернильные стрелы
А на утро дня пятого пришлось забить первую лошадь. То, что овса животным хватит ненадолго, было понятно уже давно, но от тяжелого выбора, какой из лошадок перерезать шею, избавил случай: одна из заводных попала копытом в звериную нору, и кость в ее ноге треснула так, что услышал даже дозорный. Сержант Карви сделал всю грязную работу и приказал разделать тушу.
– Мясо нет времени вялить, господин начальник, – сказал он вастеру Шмарсси. – Сейчас нарежем, положим под седла.
Господа негласные переглянулись. Этот рецепт еще меньше походил на высокую кухню, чем стряпня советника Варконне.
– За день просолится и прогреется, есть можно.
У Прайло на это счет имелись сомнения, но сержант был прав – времени было мало. Половина десятины прошла, а никто не видел ни следов беглецов, ни признаков того, что пограничная река хотя бы где-то близко.
Но к вечеру следы неожиданно нашлись. Гусар, высланный сержантом в дозор, примчался обратно, рискуя поломать и лошадь, и себя.
– Там кострище! Шагах в трехстах!
Прайло заметил шефу, что подобная находка – это какое-то нереальное везение или воля Творца, который, как известно, в дела живых вмешиваться не любит. И вряд ли он отвлекся от своих божественных дела ради каких-то дураков, потащившихся в лес без какой-либо подготовки.
– Дело у нас уж слишком важное, – возразил негромко вастер Шмарсси. – Кровь может такая политься…
Хоть сколько-нибудь точно определить, как давно тут горел костер, никто в отряде не умел. Возможно, дамнор Ростримо Вагнер и неизвестный витаньери грелись здесь еще нынешним утром, а могло пройти и три дня. Дождь давно уничтожил все следы, поэтому Шмарсси не стал гнать впереди ветра и дал команду устраиваться на ночлег.
«Конина под седлом» оказалась на вкус мерзкой, но есть выбирать особо не приходилось.
С неба все так же противно капало, может быть, и потише, но легче от этого не стало. Солдаты соорудили из жердей и трех одеял некое подобие навеса. Все настолько вымотались, что на разговоры и обсуждения сил ни у кого не осталось. Гусары и негласные, прижавшись друг к другу, мгновенно уснули, даже не выставив караульных.
Утром Прайло с сержантом несколько раз обошли стоянку по кругу, но так и не обнаружили ничего, что помогло бы определить направление, в котором ушли беглецы. За неимением лучшего вастер Шмарсси принял предложение одного из солдат свернуть круче к западу, совсем немного забирая на север.
– Так мы, благородный пуаньи, может, от этих ублюдков отстанем, зато точно не пропустим Ваш проход в скалах. И по берегу идти, может, легче будет. И вода рядом.
К Красной вышли только на восьмой день. Подъем к горам почти не чувствовался, тем неожиданней был величественный вид, открывшийся отряду.
Ели как будто расступились, и Прайло не сдержал восхищенного возгласа. Прямо перед ним ревела бурная река, другой берег которой вырастал из воды вертикальной стеной. Где-то наверху – приходилось задирать голову! – качали кронами сосны.
– Вот что за шум был, – сказал молодой гусар.
Олло – вспомнил советник. От переутомления даже его идеальная память начала подводить, и он никак не мог запомнить досконально имена гусар.
И впрямь: еще с вечера в ушах Прайло появился едва слышный гул, к которому он быстро привык и не замечал, как он становится все громче и громче. Но здесь, на берегу Красной, этот гул превратился в свирепый рев.
– Переправиться здесь никто не сможет, если он только не умеет летать, – подытожил осмотр реки сержант Карви.
Возражений ни у кого не нашлось. Широкая – в сотню шагов – Красная не оставляла никаких шансов никому, кто бы ни рискнул ее пересечь. Огромное бревно, стремительно пронесшееся мимо, только подтвердило этот непреложный факт. Река играючи то прятала его в своих водах, то выплевывала так, что он взлетало над пенным потоком.
– Откуда тут бревно? – спросил кто-то.
– Обтесалось, пока плыло, – ответил Карви. – Или из самого Ганта его тянет. Неважно. Нам вдоль берега на север.
Как и предполагал гусар, предложивший кратчайшим путем идти к реке, пробираться по берегу оказалось намного легче, чем по дикому лесу. Паводки, каждую весну сводящие Красную с ума, расчистили пойму от любой поросли, смыв почву до самого камня. За остаток дня, по словам сержанта, удалось оставить за спиной не меньше десяти крепов.
– Как по тракту скачем, – сказал он.
– Под копыта гляди!
Этот «тракт» регулярно пересекали русла ручьев, некоторые из которых вымыли себе глубокие русла даже в прочном граните.
Устраиваясь на уже девятую ночевку под открытым небом, Прайло оценил все прелести близкой воды. Просить вастера Шмарсси постирать ему трусы, советник, конечно, не стал и сам, раздевшись догола, занялся чисткой одежды. Вскоре к нему присоединились остальные солдаты, и даже начальник черных явил себя простым смертным в чем мать родила. На предложение помощи от одного из гусар негласный лишь поморщился, но Варконне не дал ему провести в ледяной воде больше пары минут, выгнав на берег к костру.
На ужин подогрели опостылевшую конину. Исхудавшие лошади, щипавшие скудную траву, смотрели на мясо с некоторой завистью: поедаемая подруга уже не мучилась голодом, не ломала ноги и не сбивала копыта о каменный берег. А то, что ее едят сейчас – ну, с кем не бывает…
– А вот ты, Карви, хотел бы быть королем? – вдруг спросил вастер Шмарсси сержанта.
От удивления гусар подавился, и ему постучали по спине.
– Ну, Вы спросите, уважаемый пуаньи, – откашлявшись, сипло ответил Карви. – Кто ж не хочет-то?
– Я вот не хочу, – встрял в разговор Прайло.
Сержант задумался. Советника за эти дни он включил в личный перечень самых умных людей ойкумены, поэтому просто так от его слов отмахиваться не следовало. Не хочет? Значит, есть к тому справедливые основания. Но никаких противопоказаний к тому, чтобы нацепить на голову корону, Карви так и не увидел.
– А почему, уважаемый господин Варконне? Королю никто не приказывает, он делает все, что хочет. Спать можно до обеда!
Прайло пошебуршил костер прутиком, дождался, пока его конец займется огнем, и несколькими взмахами нарисовал в воздухе несколько фигур. Искры разлетелись в стороны, одна попала кому-то на штаны, и советник, извиняясь взглядом, бросил прут между горящих поленьев.
– Ты, Карви, что думаешь по поводу Варецкого вастерьи?
Такой переход вновь смутил солдата, но тема в народе была горячо любимой, поэтому глаза сержанта загорелись яростным пламенем.
– Вернуть! Все знают, что Варе – исконно септрерские земли!
– Хорошо. Теперь представь себе, что Его Величество Геверро Третий скончался, и корону водрузили на твой лоб.
Даже в неровных отсветах, бросаемых костром, было видно, что Карви сначала покраснел, после чего смертельно побледнел.
– Не бойся, сержант, – рассмеялся вастер Шмарсси. – Это не крамола, это называется аналитическое моделирование. Так, советник?
Прайло изобразил поклон в сторону шефа. Черный смотрел на своего подчиненного с прежним интересом, как если бы сам в очередной раз устроил ему разминку для ума. Демонстрация же гусару из низкого сословия его заблуждений вастеру, похоже, нравилась. И сам Варконне за время своей работы неоднократно замечал, что именно среди масари стереотипные представления о природе власти особенно сильны.
– Это у Вас, негласных, это самое моделирование, а нам как крамолу выставят… – пробормотал Карви.
– Оставь, пустое, – успокоил сержанта Прайло. – Так вот, представь себе, что корона уже у тебя, ты говоришь, что Варе нужно вернуть. Хотя и Тремри, и Захар, и Виллоно, и Шайтулла признают вастерьи не за нами, а за Лончо.
– Но ведь вастер Варе был септрери…
– Об этом, сержант, нет никаких достоверных сведений и бумаг. Ладно, допустим, ты все же заявил свои права. Теперь что?
– Ну, армию послать.
Карви и сам чувствовал, что загоняет себя в ловушку, выхода из которой нет, но никак не мог сообразить, что же надо ответить на самом деле.
– А какую? Варе – это ведь крупный порт на Белом море, стены его – высотой в сто шагов, говорят.
– Брешут, – снова вступил вастер Шмарсси. – Вы там были, советник?
– Нет, я же по северу и западу в основном…
– Я знаю, – улыбнулся начальник Черного стола. – Сам ведь посылал. А я трижды был в Варе. Стены там и впрямь высокие. Не сто шагов, конечно, а сорок пять.
– Значит, сорок пять. Карви, какая армия у тебя будет штурмовать город со стенами такой высоты?
Сержант развел руками и неуверенно промычал, что какая-нибудь да найдется.
– Но эта «какая-нибудь» умеет брать такие города?
– Осада! – нашел спасительный выход гусар. – Я уморю их голодом, и они через полгода сами сдадутся!
– Во-первых, тебе неизвестно, какие запасы в крепости. Во-вторых, напомню – это порт. А флот Лончо сильнее флота Септрери многократно, это как раз известно всем.
