Брэнден Кэмпбелл - Щит Ваала: Омнибус
Где-то в вышине раздался громкий звон металла о металл. Карлаен поднял взгляд, сканирую крышу подземелий бионическим глазом, но ничего не увидел. Он бросил взгляд на Алфея, который кивнул и жестами обратился к Закреалу, стоявшему в отдалении вместе с остальными. Терминатор направился к ним, аккуратно отодвигая с дороги пьяных богачей. Алфей пошел к нему навстречу. Карлаен повернулся к Флаксу, уверенный, что Алфей знает что делать.
— Что произошло, когда он родился? — спросил капитан.
— Родился не человек, — прошипел Флакс. Его глаза покрылись пеленой, когда разум погрузился в воспоминания. — Он был чудовищем с самого начала, я думал, что он, оно, — мутант, но всё оказалось гораздо хуже. О, они нежно любили его. Также, как они когда-то любили меня. — Его голос становился всё более жестким и хриплым. — После первой попытки убить его, родители спрятали Тиберия под дворцом… Прямо здесь, на самом деле. Это место стало его миром на многие годы, — сказал Флакс, подняв свои худые руки, чтобы указать на окружающее их пространство.
— Он играл с сервиторами, а немногие приходившие к нему посетители… ну, они уже отсюда не выходили.
Флакс уронил руки на колени и уставился на них.
— По большей части это были диссиденты и преступники. Хотя я знаю что отец, в своей бесконечной глупости, пытался устроить свадьбу. Тело девушки нашли в какой-то сливной трубе несколько месяцев спустя. — Флакс ухмыльнулся. — Тогда все благородные дома собрались вокруг меня. Я уже был достаточно взрослым, чтобы понимать, что к чему. Раз мои родители решили бросить меня, что ж… мне было не трудно ответить взаимностью.
Среди труб наверху раздался пустой звон, и Флакс нервно дернулся, а улыбка исчезла с его лица. Карлаен увидел, как Закреал и два других терминатора отходят от группы с оружием наготове. Они узнают, что происходит и сообщат о любых следах врага.
Карлаен чувствовал, что генокрады рядом, хотя сенсоры не могли их обнаружить. Между местом, где они стояли и дворцом наверху пролегали тысячи километров тоннелей, каналов и труб. Ему было непонятно, почему генокрадом не удалось в какой-то момент найти путь в глубину, независимо от предположения Флакса, что их удерживали его системы защиты. Капитан посмотрел обратно на старика.
— И ты стал губернатором, — сказал он.
На этот раз им двигало не любопытство, а жажда информации. Корбулон обнаружил секреты династии Флаксов на Сатисе и выдвинул теорию, что в их крови может скрываться ключ к освобождению Кровавых Ангелов от их двойного проклятия. И это чудовище, следующее за ним по пятам, тоже произошло с Сатиса. Возможно, это было просто совпадением. Также это могло значить, что тот неизвестный фактор, сделавший генетическую структуру династии настолько важной, также сыграл свою роль в порче родителей Флакса. И Карлаен рассчитывал это выяснить перед тем, как вывезет губернатора из пепла его королевства.
— Даааааа, — сказал Флакс, растянув слово, — надлежащая передача власти, поддержанная династиями, чьи дочери и сыновья сейчас валяются здесь, в последние часы моей жизни. Это меньшее, что я могу для них сделать, за оказанные услуги. — Он снова кашлянул, а затем рассмеялся. — Не думай, что они помогли мне по доброте, которую нашли в своих дряхлых, тщеславных сердцах, капитан. Нет, они были напуганы. Можешь ты представить кошмар, который бы последовал за коронацией Тиберия? Люди бы восстали, началась гражданская война, и всё, чего добилась династия Флаксов, исчезло бы в мгновение ока.
В том, что говорил губернатор, было здравое зерно, Карлаен понимал это. Генокрады разрушали общество изнутри, повреждая социальную и политическую структуру и заражая тела и души населения. Они были вирусом, выпущенным на миры и сектора, чтобы подготовить их к прибытию флота-улья.
— Ты убил своих родителей, — в первый раз заговорил Алфей. В его словах сквозила тень отвращения. Флакс заметил это, и его зубы обнажились в диком оскале.
— С нежеланием, уверяю вас, — прошелестел он. Губернатор закрыл глаза и откинулся назад, сжимая и разжимая руки, будто пытался схватить кого-то за шею. — Я всё ещё любил их, даже тогда. Если бы вы знали их в лучшие годы, капитан. Грохочущий голос и искренний смех моего отца, тихая и строгая мать. Они были идеальной парой, её хитрость дополняла его упорство. Вместе, им удалось взять сектор под контроль, которого не добивался раньше никто из династии. А в конец они стали пустышками, из-за любви к жуткому, не умеющему чувствовать зверю.
Он хмыкнул и перевернулся на кровати.
— Мне пришлось их убить, другого выхода не было. Всё дело в Тиберии. Они защищали его, защищали от меня, их настоящего сына, — он заговорил ещё быстрее, запинаясь.
— Я был их сыном. Я! И я был наследником, а не он, не это пищащее и визжащее существо! — Он уставился на Карлаена. — Представь себе это, капитан. Представь, что ты делишь свою жизнь, своих родителей и мир с паразитом… с существом, которое залезает ночью в твои покои и водит лапой по лицу в пародии на братскую любовь. Существом, которое всегда следует за тобой по трубам дворца, смотрит на тебя и наступает на пятки, как будто он — настоящий ребенок, а не какая-то рожденная в далеких звездах мерзость, пришедшее украсть всё. Ты слышишь меня, Тиберий? Слышишь меня, Отродье Криптуса? Всё было моим. Всё это, и наши родители, мои родители, заслужили свою смерть тем, что позволили тебе сделать их такими, — визгливо прокричал губернатор.
Он осел в свои подушки.
— И я тоже заслуживаю смерти. За то, каким я стал из-за тебя, брат, — пробормотал он и посмотрел на Карлаена. — Когда я… когда дело было сделано, я обнаружил, что он пропал. Сбежал в подземелья Фодии.
Люминаторы над головой заморгали. В воксе раздались щелчки и помехи. Карлаен обернулся и увидел, как Закреал и терминаторы, с которыми он ушел, торопятся обратно к группе. Где-то загромыхали трубы.
Алфей вытащил силовой меч.
— Нам нужно идти, капитан. Время позднее, а конец истории может подождать.
На покореженном временем лице Флакса появилась легкая улыбка.
— Он не отпустит меня, капитан. Он провел десятилетия, напоминая мне о моем преступлении. Он был призраком в моей столице, выращивая в темных местах новых представителей своего грязного рода. Он всегда оставался за полем зрения, на шаг назад, следуя за мной сквозь годы. Мой отец научил его охотиться, а мать научила терпению. И теперь, в конце всего, он хочет насладиться убийством.
Рабы-сервиторы стоящие вокруг кровати Флакса неожиданно напряглись. Их рты открылись в унисон и из них раздались механические монотонные голоса.
— Пустотные врата эпсилон открыты — пустотные врата гамма открыты — западная сеть безопасности отключена.
С резким треском в подземельях погасли все лампы.
Глава тринадцатая
Фонари на броне терминаторов сразу же загудели, пробуждаясь к жизни, как и прожекторы, установленные на корпусе Кассора. Тьму пронзили десятки лучей, и в их свете мчались до боли знакомые звериные фигуры.
— Контакт, сектора семь, десять, двенадцать, пятнадцать, — прогрохотал Закреал. От остальных последовали схожие заявления, пока терминаторы формировали клин. Взревели штурмболтеры, и генокрады отступили, исчезнув в темноте как призраки.
Алфей посмотрел на Карлаена:
— Пора, капитан. Забирай наш приз.
Карлаен без лишних церемоний сдернул Флакса с постели. Тот громко протестовал, но не сопротивлялся.
— Нет, ты не понимаешь, — пробормотал старик. — Он идет. Выхода нет.
— Пусть приходит, — сказал Карлаен. Он почувствовал жар накапливающейся в нем ярости, и вспомнил Афраэ, исчезающего под волной хитина, и поверженного Бартело, чьё пламя угасло. Он вспомнил других воинов — куда больше, чем рассчитывал — что погибли из-за него; воинов, последовавших за ним во тьму, на врага, с которым он теперь столкнулся здесь, на Асфодексе. Капитан думал принести свет ордена в самые темные уголки Галактики, и заплатил за свое высокомерие.
Иди сюда, чудовище, — со свирепым желанием подумал он. — Ты заплатишь за Афраэ, Бартело и всех тех, чья кровь пятнает твои когти.
— Трусы! Тьма не укроет вас от света Императора. Подходите и деритесь, или же умрите во тьме. Выбирайте, — словно вторя мыслям Карлаена, проревел Кассор. Дредноут метнул слова во тьму подобно артиллерийскому огню и стукнул клешнями друг о друга.
— Сюда, псы Хемоса. Подходите, подонки Нострамо. Сразитесь с могучим Кассором или прокляты будьте за робость свою.
Рафэн и остальные воины роты смерти разделили рвение дредноута. Держа оружие наготове, они рассыпались веером, образовав барьер между терминаторами и скрывающимся во тьме врагом. Вскоре воздух наполнился рычанием цепных мечей и лаем болт-пистолетов, когда рота смерти открыла огонь по стремительным теням.
