Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)
Принц позвал было на помощь воинов, но тут до него дошло, что они-то уверены в его, Корума, стремлении убить их короля, и вытащил меч. Воины набросились на него, размахивая своими причудливой формы дубинками. Сражались они чрезвычайно неумело, двигались неуклюже, часто промахивались.
Внезапно рука Квилла отпустила короля Темголь-Лепа, и Корум понял, что тот мертв.
Итак, его новая рука безжалостно убила это добродушное и слабое создание! И тем самым уничтожила даже малейшую надежду на помощь от рагха-да-кхета. Корум чувствовал, что рука могла бы убить в случае неповиновения и его самого…
Стоя над трупом короля, он продолжал отбиваться мечом от наседающих долговязых воинов, нанося им страшные раны. Кровь лилась рекой. Корум был весь забрызган ею, но продолжал битву, пока не увидел, что в живых не осталось ни одного воина. Он так и застыл в ужасе, а солнце продолжало нежно ласкать его своими лучами; рядом весело журчали, резвясь в вышине, струи фонтана. Корум долго стоял, глядя на разбросанные вокруг трупы, потом поднял чуждую ему руку в латной перчатке и плюнул на нее.
— О, порождение зла! Права была Ралина! По твоей милости я стал теперь убийцей!
Однако рука Квилла снова стала как бы его собственной; никакой самостоятельной жизни в ней больше не ощущалось. Корум пошевелил шестью пальцами: да, самая обыкновенная рука…
Во внутреннем дворике было тихо, лишь журчала вода в фонтане.
Корум оглянулся, посмотрел на мертвого короля и снова содрогнулся от пережитого ужаса. Потом поднял меч, желая лучше отсечь ненавистную руку и стать уродом, чем оставаться рабом неведомых злых сил!
Но тут земля вдруг поплыла у него под ногами, и он грохнулся куда-то вниз, спиной прямо в разверстый люк, и упал на спину огромного мохнатого зверя, который плевался, рычал и размахивал когтистыми лапами.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПОРОЖДЕНИЯ ТЬМЫ
Какое-то мгновение Корум еще видел наверху дневной свет, потом крышку люка захлопнули, и он оказался в полной темноте, наедине с тем чудовищем, что обитало в колодце под полом внутреннего дворика. Зверь тихо урчал где-то в углу. Корум приготовился к защите.
Потом урчание прекратилось; некоторое время стояла тишина.
Корум ждал.
Потом услышал шуршание, мелькнула искра света, и из нее возникло крошечное пламя. То горел кусок фитиля, опущенный в глиняную плошку с маслом.
Плошку держала чья-то отвратительного вида грязная рука. Похоже, рука принадлежала мохнатому зверю, человечьи глаза которого были исполнены гнева.
— Ты кто? — спросил Корум.
Существо, шаркая ногами, сделало несколько, шагов и поставило светильник в нишу в стене. Корум увидел, что пол в колодце застлан грязной соломой. В дальнем углу была тяжелая железная дверь. Жутко воняло человеческими испражнениями.
— Ты меня понимать можешь? — Корум все еще говорил на древнем языке нхадрагов.
— Да хватит тебе нос задирать, не один ты такой ученый! — существо говорило сердито, но очень внятно, словно опасалось, что Корум сразу его не поймет. Это был язык древних вадхагов! — Ничего, скоро и ты таким же будешь, как я.
Корум не ответил. Сунув меч в ножны, он прошелся по темнице, приходя в себя и осматриваясь. Похоже, вырваться отсюда невозможно… Над собой он слышал шаги по плитам внутреннего дворика и голоса рагха-да-кхета. Голоса звучали очень возбужденно, почти истерически.
Волосатый человек поднял голову и тоже прислушался.
— Ага, вот, значит, что произошло! — пробормотал он задумчиво, глядя на Корума и довольно ухмыляясь. — Ты убил этого лживого маленького труса! Хм… Похоже, твоя компания будет мне не так уж неприятна. Хотя, боюсь, твое пребывание здесь будет недолгим. Интересно, каким способом они умертвят тебя?..
Корум молча слушал, по-прежнему не выдавая того, что понимает его речь. Он слышал, как уволакивают трупы убитых воинов. Голоса наверху опять зазвучали очень возбужденно, потом стихли.
— Теперь они в затруднительном положении, — захихикал его сосед по камере. — Сами-то лишь исподтишка убивать способны! И все-таки, что они с тобой сделают? А, друг мой? Отравят, что ли? Обычно они именно так избавляются от тех, кого боятся.
Отрава! Корум насторожился. А не было ли отравленным то вино? Он посмотрел на руку Квилла. Неужели она — знала? Может, она способна предчувствовать?
Он решил все же нарушить свое молчание.
— Ты кто? — снова спросил он по-вадхагски.
Человек разразился смехом.
— Значит, ты все-таки меня понимаешь? Ну что ж, раз ты сам ко мне в гости явился, тебе сперва следовало бы представиться и ответить на мои вопросы. По-моему, ты похож на вадхага, хотя мне казалось, что все вадхаги давно истреблены… Назови свое имя и свой народ, друг мой.
— Я Корум Джайлин Ирси, Принц в Алом Плаще. Ия — последний из племени вадхагов, — сказал Корум.
— А я Ганафакс из Пенгарда, бывший воин, жрец и ученый, а теперь — просто развалина, как ты и сам видишь. Я из страны, которая называется Ливм-ан-Эш. Она расположена далеко на западе и…
— Про Ливм-ан-Эш мне все известно. Я в течение долгого времени был гостем ее восточного маркграфства.
— Как? Неужели оно до сих пор существует? А я считал, что замок на острове Мойдель смыли волны наступающего океана!
— Ну теперь, возможно, он действительно уже уничтожен. Лесные варвары на мохнатых…
— Клянусь Урлехом! На мохнатых пони! Именно так говорится в разных историях об Алломглиле.
— Как случилось, что ты оказался столь далеко от родной земли, сэр Ганафакс?
— Это долгая история, принц Корум. Ариох, как они его здесь называют, не очень-то благоволил народу Ливм-ан-Эш. Онто рассчитывал, что все мабдены будут послушно его воле уничтожать древние народы, например твой. Ну ты и сам, должно быть, знаешь, что наш народ не был заинтересован в уничтожении древних рас, которые никогда не причиняли нам вреда. Но, похоже, Ариох стал терять терпение и теперь заставляет Урлеха — это божок, подчиненный Рыцарю Мечей, которому я некоторое время служил в качестве жреца, — посылать жителей Ливм-ан-Эш в походы на далекий запад, где живут морские племена под названием шалафен. Они обитают в замках, окруженных военными поселениями. В общем, Урлех передал мне приказ Ариоха, который я счел лживым, и тут моя судьба, которая никогда не отличалась удачливостью, круто переменилась. Было совершено убийство. Меня обвинили. Я бежал, украв судно, и после некоторых малоинтересных приключений оказался среди этих людей, говорящих на птичьем языке и терпеливо ожидающих, когда Ариох их уничтожит. Я предпринял попытку собрать армию и восстать против Ариоха. Они, естественно, предложили мне вина, которое я пить отказался… А потом меня, связанным, бросили сюда; здесь я нахожусь уже долгие месяцы.
