Уолтер Уильямс - Путь судьбы
– Есть агрессия ради агрессии – это плохо.
– Да, – подтвердила Джейна.
– Есть оборонительная война, которая ведется против агрессоров, ради защиты твоего народа. Это, если и не хорошо, то уж точно оправдано.
Джейна кивнула.
– Я согласна с тобой.
– И есть контрудар в оборонительной войне. Как, например, у Оброа-Скаи.
– А это? – спросила Джейна, – Это хорошо? Или плохо? Или… оправдано?
– Оправдано, – сказал Кип, – Я много думал над этим, и пришел к выводу, что оправдано, – он увидел сомневающийся взгляд Джейны, – Я приведу тебе аналогию.
– Хорошо.
– Например, у твоего друга есть что-то ценное, допустим, кольцо. И вор крадет у твоего друга кольцо, и по каким-то причинам ты не можешь этому помешать.
– Понятно, что дальше?
– А потом ты встречаешь вора, и видишь, что вор носит это кольцо. Если отобрать кольцо у вора и вернуть его законному владельцу – это будет агрессия?
– Ты имеешь в виду, – сказала Джейна, – что вор – это йуужань-вонги, которые отняли у нас наши миры, и если отобрать у них наши планеты назад, это не будет агрессией.
– Я не говорю, что это не агрессия. Но я говорю, что это оправдано.
– Но если эта агрессия ведет на Темную Сторону?
– Тогда она не оправдана, – Кип вздохнул, – Смотри. Ты можешь напасть на вора, потому что злишься на него и хочешь как следует его вздуть. Или ты можешь напасть на вора, потому что хочешь, чтобы справедливость была восстановлена. Как видишь, есть разница. Гнев – это тьма, но любовь к справедливости – это свет.
– Но идеальная справедливость невозможна, – возразила Джейна.
– Идеальная справедливость здесь не является целью. Ты устанавливаешь слишком высокие стандарты. Мы не приносили клятвы быть идеальными и совершенными, – Кип задумался на некоторое время, – Когда Люк сражался с Дартом Вейдером, Император призывал его дать волю своему гневу. Бой с Дартом Вейдером не был ошибкой – он был оправдан! Но было ошибкой сражаться с ним по причине гнева.
Джейна долго смотрела на него.
– Без обид, Кип, но я не хотела бы, чтобы дядя Люк остался единственным живым экспертом по Темной Стороне.
Кип серьезно посмотрел на нее.
– И я тоже, Джейна.
Когда Винтер открыла дверь, раздалось шипение изменяющегося атмосферного давления в комнате. Она увидела Люка, Мару и Джейсена и пригласила их войти.
– Пожалуйста, проходите.
Апартаменты адмирала Акбара находились глубоко ниже уровня моря в плавающем городе Хьюркия, и были наполнены запахом океана. Комнаты были закругленными, с тусклым освещением, в них слышался шум моря. В каждой комнате были глубокие бассейны с морской водой, соединенные туннелями или каналами, через которые были перекинуты маленькие мостики. Стены и потолки сияли золотистым светом, отражаемым волнами, а полы были покрыты плиткой цветов моря – голубой, зеленой, бирюзовой и аквамариновой.
Дверь зашипела, закрываясь за ними.
Винтер была одета в длинное белое платье, на ее шее было ожерелье из нефрита цвета морской волны. Она обняла Люка и Мару и расцеловала Джейсена.
– Как себя чувствует адмирал? – спросил Люк шепотом, чтобы искусственные пещеры не разнесли эхо его голоса по дому.
– Его тело уже не слушается его, – ответила Винтер. Она говорила спокойно, просто констатируя факт, но Люк увидел морщинки печали вокруг ее глаз.
– Можно хоть что-нибудь сделать? – спросила Мара.
– Как он сказал вам тогда, он не болен, – сказала Винтер, – Все дело в старости и в том, с каким напряжением он работал во время Восстания. Вы знаете, что он уже тогда был немолод.
– Я и не предполагал, – признался Люк, – Никогда не думал, каким старым он может быть. Он всегда казался молодым…
– Но вы увидите, что его ум не стал менее острым, – сказала Винтер, – Он продолжает работать по десять часов в сутки.
– Работать? – спросила Мара, – Над чем?
– Акбар сам вам расскажет.
Люк, Мара и Джейсен последовали за высокой беловолосой альдераанкой по маленькому мостику и пришли в уютную просторную комнату, в центре которой тоже был бассейн, а вокруг расставлена комфортабельная мебель. Там их ждал Акбар, плавая в бассейне. Он помахал им своей большой рукой.
– Люк! – обрадовался он, – Мара! Молодой Джейсен! Добро пожаловать в мой дом!
В его голосе не было слабости, как в их предыдущую встречу в офисе адмирала Совва, он звучал также бодро, как если бы Акбар отдавал приказы на мостике своего флагмана.
– Спасибо, сэр, – сказал Люк.
– Пожалуйста, присаживайтесь. Простите, что не могу присоединиться к вам – в последние дни я гораздо лучше себя чувствую, если нахожусь в воде.
– Ваш дом просто прекрасен, – сказала Мара.
– Да, он мне подходит, – ответил Акбар.
Винтер подала напитки с закусками, пока Акбар беседовал с гостями. Акбар подплыл ближе к Джейсену и посмотрел на него своими большими глазами.
– Ты расскажешь мне, что узнал о йуужань-вонгах, молодой Джейсен?
– Расскажу, – ответил Джейсен, – но это будет долгий рассказ.
– Никто не знает о них больше тебя. Расскажи, что ты знаешь.
Джейсен очень долго рассказывал о йуужань-вонгах, устройстве их общества, кастах, правительстве, религии, о том, как они взаимодействуют друг с другом и со своими пленниками. Собственного опыта такого «взаимодействия» он коснулся лишь немного. Люк был поражен, что Джейсен, находясь в рабстве, подвергаясь страшным пыткам, так внимательно наблюдал за своими мучителями и узнал так много ценных сведений.
Винтер слушала в молчании, сидя на краю бассейна и свесив ноги в воду. Акбар подплыл к ней, и она положила руку на его плечо.
Люк смотрел на них и думал о том, сколько трагедий оставили след в душе Винтер. У нее была голографическая память, записавшая всю ее жизнь в точных деталях и не позволявшая ничего забыть. Горе, которое она чувствовала после гибели своего родного мира, семьи и друзей, было таким же сильным, как и двадцать семь лет назад. Бесконечные сражения во время Восстания, схватки с Фурганом и Джоруусом С’баотом, похищение маленького Энакина Соло… Винтер могла переживать их сейчас с тем же напряжением, что и в первый раз. Но так же и годы, которые она провела с Джейсеном, когда он был еще ребенком, были такими же яркими в ее памяти, как и взрослый уже Джейсен, сидящий сейчас рядом с ней.
Люк понял, что память Винтер была словно голографическая запись: она сохранила все события ее жизни. Рождение, смерть, радость, трагедия, жестокость, триумф, отчаяние. Зная это, можно было не удивляться, почему она присоединилась к Акбару после его отставки: в ее памяти было слишком много жестоких воспоминаний, и ей нужно было какое-то спокойствие, чтобы потом его тоже можно было вспоминать.
Но сейчас, когда жизнь Акбара подходила к концу, в памяти Винтер должны были остаться новые печальные воспоминания, которые она никогда не сможет забыть.
Акбар и Винтер слушали историю Джейсена, иногда задавая вопросы. Наконец, Акбар вздохнул и спокойно улегся в воде.
– Очень хорошо, – сказал он, – Теперь я знаю, как разбить их…
Люк в изумлении посмотрел на адмирала.
– Так вот над чем вы работали?
– О да… – Акбар посмотрел на Винтер и похлопал ее по колену, – Вместе с Винтер, которая оказывает мне неоценимую помощь, я разрабатываю стратегический план. И сейчас Джейсен подтвердил мои мысли насчет характера йуужань-вонгов. Я думаю, победа вполне возможна.
– И вы намереваетесь вернуться из отставки? – спросил Люк.
Акбар вздохнул.
– Я не знаю, возможно ли это… Адмирал Совв хотел консультироваться со мной по вопросам стратегии, но кто теперь будет слушать бедного Совва?
– Вас будут слушать, – заявил Люк, – Не могу представить, чтобы вас не слушали.
– Борск Фэй’Лиа не слушал, – возразил Акбар, – и у Борска было много друзей… – он покачал своей большой головой, – Я так скучаю по Мон Мотме. Мы очень хорошо понимали друг друга. Мои и ее способности составляли очень удачное сочетание. Мы с ней были отличной командой – она великий оратор и политик, а я – ее меч… Она была способна видеть ловушки там, где я был слеп, а я мог видеть опасность там, где не видела она. Ее мудрость привела Восстание к победе и создала Новую Республику. А мои способности военачальника помогли разбить Империю на поле боя…
Он снова покачал головой.
– Она испортила меня! – сказал он, – Она понимала мои методы, а я понимал ее. Когда она ушла, мне пришлось иметь дело с теми, кто не понимал меня, а у меня не было такого опыта…
Он вздохнул, и в первый раз за этот день, его речь стала не очень разборчивой.
– Мон Мотма… Я не должен был пережить ее…
Винтер с беспокойством посмотрела на Акбара.
– Никогда так не говорите.
– Нет, – сказал Люк, – Вы можете очень нам помочь. Ваш план доказывает это.
