Уолтер Уильямс - Путь судьбы
Оними грустно улыбнулся.
– Я доставлю тебе репульсор вместе с переводом его описания.
– Проследи, чтобы он был защищен от бактерий, пожирающих металл.
– Да, конечно, – его глаза блеснули, – Шимрра молится день и ночь, чтобы боги помогли ему с этой проблемой. Могу я ему передать, что скоро боги дадут ответ?
– Боги сначала хотят взглянуть на репульсор.
Оними поклонился и отсалютовал, скрестив руки, но его голова была издевательски склонена набок.
– Успеха тебе в твоих усилиях, мастер-формовщица, – сказал он.
– И тебе, Оними.
Уродливое существо выскользнуло из лаборатории. Нен Йим смотрела, как он ушел, ее губы дернулись от отвращения.
– Чем бы они ни были, тварь, – сказала она, – чем бы они ни были.
Глава 14
Кэл Омас объявил о своем «джедайском плане» и о своей официальной кандидатуре, утром перед целой армией журналистов в коридоре здания, которое правительство Мон Каламари предоставило для размещения Сената. Люк стоял позади Кэла, среди группы его друзей и сторонников, не желая привлекать к себе внимания, но когда журналисты начали задавать Кэлу вопросы, как минимум половина из них касалась Люка, и Кэл подозвал Люка к себе.
– Вы и джедаи поддерживаете кандидатуру советника Омаса? – спросили его.
– Я надеюсь, мы сможем сотрудничать с любым главой государства, – сказал Люк, – но я поддерживаю план советника Омаса по восстановлению Совета Джедаев.
Журналист был настроен скептически.
– Так вы будете сотрудничать и с Фиором Роданом, если он выиграет выборы?
– Я буду работать с советником Роданом, если он захочет, чтобы джедаи ему помогали, – улыбнулся Люк, – Хотя я думаю, что он этого не захочет.
В толпе послышался смех.
– Родан говорит, что Совет Джедаев послужит вам средством для захвата власти, – сказал кто-то.
Кэл выступил вперед.
– Можно я отвечу? Если бы Люк Скайуокер добивался власти, он не стал бы сотрудничать с политиками вроде меня или Родана. Ему не нужно было бы уничтожать Звезду Смерти, сражаться с Императором Палпатином, и помогать своей сестре создать Новую Республику. Все, что нужно было сделать мастеру Скайуокеру – присоединиться к своему отцу, Дарту Вейдеру, правой руке Императора. И тогда его власть была бы неограниченной, а мы с вами были бы рабами или покойниками.
Кэл нахмурился, глядя на толпу, в его голосе появился гнев.
– Мы говорим не о каком-то мелком лоббисте или политикане – мы говорим о Люке Скайуокере! Нет такого гражданина в Новой Республике, который не был бы ему обязан. И если кто-то подозревает, что Люк Скайуокер участвует в грязных политических играх, я думаю, что этот «кто-то» не только не знает истории, но и не способен понять человеческий характер.
Раздались аплодисменты, и не только от сторонников Омаса.
– Благодарю вас за защиту интересов джедаев, – сказал Люк, когда разговор с журналистами завершился.
Кэл усмехнулся.
– Тебе понравилось, как я изобразил праведный гнев? Думаю, неплохо вышло.
Люк был удивлен.
– Так ты притворялся?
– О, не совсем, – сказал Кэл, – Я просто позволил ему проявиться достаточно, чтобы это было заметно в сегодняшних новостях, – он почесал подбородок, – Только достаточно ли?
Люк оставил Кэла размышлять над политическими вопросами и отправился на челноке в штаб флота Новой Республики, где продолжали допрашивать Вержер. Джейсена отпустили через несколько часов, но отпускать Вержер разведка флота явно не собиралась.
И Люк не считал, что это плохо.
– Она сообщила нам множество ценных сведений, – сказал директор разведки флота Айддар Ниликирка, – Нам понадобятся сотни часов, чтобы обработать их. Ничего из сказанного ею не противоречит тому, что мы уже знаем, однако она может быть и фальшивой перебежчицей, контролируемой врагом, не так ли? – Ниликирка, казалось, развеселился, – Она ест как существо вдвое больше ее веса. Я никогда не видел такого аппетита.
– Если бы вам пришлось есть стряпню йуужань-вонгов пятьдесят лет, вы бы тоже соскучились по нашей еде.
Люк спросил таммарианина, можно ли поговорить с Вержер, и Ниликирка разрешил.
– Все, что вам удастся из нее вытянуть… – сказал он, махнув рукой.
Люк нашел Вержер в ее камере, сидящей на стуле и смотрящей программу новостей на голографическом проекторе, там показывали Люка и Кэла Омаса. «… не способен понять человеческий характер» – говорил Кэл.
Вержер выключила звук, когда Люк вошел в камеру.
– В мое время, – сказала она, – мастер-джедай не вмешивался в политические дела.
– В твое время, – ответил Люк, – в этом не было необходимости.
Вержер согласилась с этим, кивнув своей птичьей головой. Люк сел напротив нее, скрестив ноги.
Он постарался успокоиться и преодолеть неприязнь к Вержер, хотя у этой неприязни были очень уважительные причины.
– Я говорил с Джейсеном о его пребывании в плену, – сказал он.
– Твой ученик хорошо перенес плен, молодой мастер – сказала Вержер, – Тебя можно поздравить.
Гнев вспыхнул в сердце Люка. Сделав глубокий вздох, он постарался подавить его.
– Возможно, Джейсен не должен был переносить его вообще, – сказал он, – Он говорил, что ты возвращала его в плен не меньше трех раз.
Вержер склонила голову.
– Да, – подтвердила она.
– Его пытали, – продолжил Люк, – пытали почти смерти. По твоей вине. Ты могла бы сбежать с ним гораздо раньше.
– Да.
– Но почему? – спросил Люк.
Вержер некоторое время молчала, как будто прислушиваясь к голосу, которого Люк не мог слышать.
– Было необходимо, чтобы молодой Джейсен Соло выучил определенные уроки, – сказала она наконец.
– Уроки предательства? – Люк пытался удалить гнев из своего голоса, – Пытки? Беспомощности? Рабства? Деградации? Боли?
– И это тоже, – спокойно сказала Вержер, – Но прежде всего он должен был подойти к грани отчаяния и пересечь ее, – Ее глаза внимательно смотрели на Люка, – Ты хорошо его учил, но было необходимо, чтобы он забыл все твои уроки, и для этого пришлось показать ему, что ничего из того, чему ты его научил, не может помочь ему сейчас.
– Необходимо? – Люк больше не мог сдерживать ярость, – Для чего необходимо? Или для кого?
Вержер склонила голову набок и посмотрела на него.
– Необходимо для моих планов, – сказала она.
– Кто дал тебе… – Люк из последних сил сдерживал злость, – Кто дал тебе право?
– Право, данное кем-то, так же бесполезно, как добродетель, данная кем-то, – сказала Вержер, – Права используются, иначе они не представляют ценности, так же как добродетели должны исполняться. Я имела право лгать твоему ученику, предавать его, пытать и отдать в рабство йуужань-вонгам, – ее пестрые перья распушились и снова пригладились, – И я готова принять последствия этого, молодой мастер. Если ты, как его учитель, пожелаешь наказать меня – это твое право.
– Но какой в этом был смысл? – Люк внимательно смотрел на нее, – Кроме того, что ты воспользовалась своими «правами»?
Вержер кивнула.
– Конечно, молодой мастер, – сказала она, – Джейсен Соло должен был лишиться друзей, родственников, учителей, знаний, Силы – всего, что могло бы помочь ему. Он должен был превратиться в ничто – или, точнее, в самого себя. И тогда он должен был действовать – действовать по своей внутренней сути. В состоянии полной беспристрастности, лишившись всего, он не имел выбора кроме как быть самим собой – выбирать и действовать.
Ее голос стал задумчивым.
– Я, конечно, сожалею, что пришлось использовать такие меры, но я использовала то, что могла. Того же внутреннего состояния можно было добиться более мягко, если бы у нас было время и условия. Но у нас этого не было. Мне пришлось обманывать йуужань-вонгов, чтобы сохранить ему жизнь и использовать Объятия Боли. Я сделала йуужань-вонгов своим инструментом.
Она закашлялась, или, возможно, это был смех.
– Возможно, это было мое важнейшее достижение…
Слова Вержер отзывались в мозгу Люка, и, прислушиваясь к ним, Люк обнаружил, что гнев слабеет, словно из-за того, что он отвлекается.
– Но зачем, в чем смысл этого? – спросил он.
Птичьи глаза закрылись, и тело Вержер расслабилось, как будто она медитировала.
– Ты знаешь ответ, молодой мастер, если ты знаешь Джейсена Соло вообще.
– Объясни мне, – сказал Люк.
Глаза Вержер оставались закрытыми. Ее голос, казалось, шел откуда-то издалека.
– Когда-то ты сам лишился всего. Без помощи, без надежды, без оружия, поражаемый молниями Силы из рук Императора – что у тебя оставалось? Ты был только самим собой. Ты должен был выбирать между путем Императора и своим собственным.
– У меня не было выбора, – сказал Люк.
– Вот именно. У тебя не было выбора, и даже когда смерть смотрела тебе в лицо, ты решил остаться верным себе, – в голосе Вержер послышалось удовлетворение, – Также и здесь, необходимо было сделать Джейсена самим собой, чтобы, когда все двери закроются за ним, он мог встретить свою судьбу.
