Ник Кайм - Саламандры: Омнибус
— Мой психический гаситель будет слаб, — предупредил он. — Если в какой-нибудь момент я уступлю, ты знаешь, что надо сделать.
— Если я буду одержим демонами варпа, — легко прочел Цу'ган между словами библиария.
Субвокальное «согласие» вспыхнуло иконкой на дисплее Пириила.
— Брат Эмек, брат Ягон? — обратился библиарий, когда ворота широко распахнулись. Отверстие в стене принес хлещущий дождь и зловоние смерти.
Эмек и Ягон проверили перекрывающиеся показания сканирования на своих ауспиках, высматривая варп-активность в полумраке поля боя.
— Отрицательно, брат, — ответил Эмек. Ягон кивнул, соглашаясь.
Путь, по крайней мере, сейчас был чист.
Несмотря на дождь, необычная тишина стояла во тьме Адской Ночи. Она была кровавой и разгневанной. И она ждала их. Пириила снова привлек далекий участок пустоши.
Сразу за моей досягаемостью…
— В огонь битвы… — затянул он и повел Саламандр наружу.
Дак'ир проснулся, вздрогнул и умылся холодным потом. Он остро почувствовал свои бьющиеся сердца и частую пульсацию в черепе. Сбивающие с толку видения постепенно исчезали из его подсознания… Пепельный мир, гробницы и мавзолеи обрамляли длинную, серую дорогу… Запах пылающей плоти и могильный прах… Полузабытые крики брата от боли…
… Становясь единым с криками многих, среди тьмы и поля грязи… Прикосновение дождя, холод на коже… и звон колокола… — Мы здесь…
— Мы здесь…
Первое было старым сном. Он видел его много раз. Но теперь новые образы присоединились к нему, и Дак'ир знал, что они пришли с Вапориса. Он пытался задержаться на них, видениях и чувственных воспоминаниях, но это было равносильно попытке схватить дым.
С истончением нереального, реальное становилось прочным и Дак'ир понял, что лежит на спине. Проволочный матрац и грубые простыни поддерживали его. Койка заскрипела, когда он попытался пошевелиться. Саламандр это сделал из-за уколов боли, пронзивших его тело. Он поморщился и лег, восстанавливая в уме недавнее прошлое. К нему вернулось нападение призрачного проповедника. Всплывший в памяти холод вызвал у него дрожь.
— Вам изрядно досталось, — сказал голос из теней. Неожиданный звук показал, какой тихой была глухая канонада тяжелой артиллерии — всего лишь слабым постукиванием в стенах. — Я не стал бы двигаться так быстро, — посоветовал голос.
— Кто ты? — прохрипел Дак'ир, поначалу сухость в горле удивила его.
Пронзительный скрип раздался у черепа Саламандра, когда сидящий в инвалидном кресле офицер фаланги выкатился на обозрение.
— Банхофф, милорд, — сказал он. — Вы и ваши Астартес пытались спасти моих людей на поле смерти, и я благодарен вам за это.
— Это мой долг, — ответил Дак'ир, все еще плохо соображая. Ему удалось сесть, несмотря на страшную боль в ранах и онемения, оставшиеся после того как проповедник разжал свою смертельную хватку. У Дакʼира на время перехватило дыхание.
— Лейтенант Банхофф? — сказал он, припоминая; на его лице отразилось недоверие, когда он увидел инвалидное кресло.
— Меня достал взрыв снаряда, — добавил офицер. — Взвод нес меня остаток пути. Тем не менее, меня также сняли с передовой.
Дак'ир почувствовал укол сожаления к лейтенанту, когда увидел разбитую гордость в его глазах.
— Я один? Мои братья пошли в битву без меня? — спросил Дак'ир.
— Они сказали, что вы слишком серьезно ранены. Приказали нам следить за вами, пока они не вернутся.
— Мой доспех… — Дак'ир был обнажен по пояс. Сняли даже его поддоспешник. Когда он перевалился через край койки, терпя новые приступы боли, он увидел кирасу своего доспеха, почтительно сложенную в углу комнаты. Вместе с ней был поддоспешник, разрезанный братьями, чтобы добраться до его ран. Дакʼир провел по ним пальцем. В свете единственной лампы они выглядели как синяки в форме пальцев.
— Вот… Я нашел это на соседнем складе. — Банхофф бросил Дакʼиру какой-то сверток, который держал на коленях.
Саламандр поймал его, движение было все еще болезненным, но давалось легче, и увидел, что это была роба.
— Она широкая, так что должна подойти вашему телу, — пояснил Банхофф.
Дакʼир посмотрел на лейтенанта, но все-таки натянул робу.
— Помоги мне слезть с койки, — сказал он.
При помощи Банхоффа Дакʼир слез с кровати и встал на ноги. Сначала он покачнулся, но быстро восстановил равновесие, после чего изучил обстановку.
Они находились в маленькой комнате, похожей на келью. Стены были из голого камня. Пыль накопилась в углах и висела в воздухе, придавая комнате зловещий вид.
— Что это за место?
Банхофф откатился назад, когда Дакʼир пошатываясь, прошел несколько шагов от койки.
— Катакомбы Скалы Милосердия. Мы их используем в качестве лазарета, — лицо лейтенанта потемнело, — и морга.
— Уместно, — ответил Дакʼир с мрачным юмором.
Странная атмосфера пронизывала это место. Дакʼир чувствовал ее, когда касался пальцами стен и вдыхал пыльный воздух.
Мы здесь…
Слова вернулись к нему, как поминальный плач. Они манили его. Он повернулся к Банхоффу, прищурившись.
— Что это?
— Вы о чем, милорд?
В погребальной тишине был слышен слабый скрип, словно перо водили по пергаменту. Глаза Банхоффа расширились, когда он тоже услышал это.
— Все клерки Муниторума наверху в стратегиуме…
— Он идет снизу…, - сказал Дак'ир. Он уже подошел к двери. Морщась от боли при каждом шаге, он выдавал свое недомогание, но стиснул зубы и последовал на звук скрипа.
— Здесь есть нижние уровни? — спросил он Банхоффа, когда они шли по затененному коридору.
— Ниже катакомб нет ничего, милорд.
Теперь Дак'ир шел быстрее, и Банхофф энергично катился, чтобы не отстать.
Скрип становился громче, и когда они добрались до конца коридора, дорогу преграждала баррикада из лесоматериалов.
— Ненадежная конструкция, — сказал Банхофф.
— Она старая… — ответил Дакʼир, заметив прогнившее дерево и паутину, обвившую его как вуаль. Он взялся за одну из досок и легко оторвал ее. Побуждаемый неведомой силой, Дакʼир разнес баррикаду, пока не наткнулся на каменную лестницу. Она вела в темную пустоту. Стояла сильная вонь ветхости и гнили.
— Мы идем вниз? — спросил Банхофф с легкой дрожью в голосе.
— Жди меня здесь, — сказал ему Дак'ир и начал спускаться по лестнице.
— Оставайтесь внутри оцепления! — заревел Цуʼган, когда еще один человек капитана Мангейма исчез в земле.
Невидимый барьер протянулся по полю смерти, проявляясь яркой вспышкой только, когда один из призраков атаковал его и отшатывался. Подобно молнии вспышка быстро рождалась и умирала, на краткий миг резко освещая происходящее. Орудийные расчеты вместе с пехотой в длинных тонких шеренгах упорно продвигались вперед и заняли огневые позиции, как только достигли отметки двести метров. Ряды Фаланги извергли в бурю лазерные залпы. К непрерывной стрельбе присоединились тяжелые болтеры и автопушки. На такой короткой дистанции отдача энергетических ударов была ослепительно яркой и, несмотря на темноту, некоторые солдаты надели защитные очки. Кое-кто воспользовался ими, чтобы не отвлекаться на тени, которые скрывались за психическим щитом библиария Пириила, лишь немногие не обращали на них внимание.
Барьер был узким, как и предупреждал Пириил, и хотя фаланга пыталась держать шаг с Саламандрами на пути к передовому рубежу атаки, некоторые заступали за него. Раздавался приглушенный крик, а затем больше ничего не было ни видно, ни слышно. К моменту образования огневого рубежа несколько дюжин солдат исчезли. Что касается Садамандр, потерь среди них не было.
Цуʼган видел мелькающие белые фигуры варп-эха сквозь психический щит библиария. Они не исчезали, злые и разочарованные, постоянно испытывая пределы силы Пириила. Хотя он не мог видеть лица библиария из-за боевого шлема, Цу’ган знал по пошатывающимся движениям эпистолярия, что тот переутомлен. Сейчас он был сосудом для почти высвобожденной силы варпа. Словно из открытых шлюзовых ворот энергия струилась через него, в то время как Пириил изо всех сил старался направлять ее в щит. Одна ошибка и он будет потерян. Тогда Цугану нужно будет действовать быстро, убив его прежде, чем плоть Пириила достанется другому, предвещая всем им смерть, неважно Саламандрам или нет.
Одно из существ пробилось через барьер, для этого ему пришлось материализоваться, и Цуʼган ударил его кулаком.
Это было похоже на удар по адамантию, и он почувствовал отдачу по всей руке и в плече, но смог отбросить существо назад. Оно ненадолго исчезло, но быстро вернулось с раздраженным выражением на своем жутком лице.
