Татьяна Петухова - Ворон (Победить чёрную собаку)
Обзор книги Татьяна Петухова - Ворон (Победить чёрную собаку)
Петухова Татьяна Владиленовна
Ворон (Победить чёрную собаку)
Петухова Татьяна Владиленовна
Ворон
Победить чёрную собаку
Мастеру Бо,
Сунь Унэну по прозвищу Цзуй Мао,
Толстому Брату и его жене Ирине.
1.
Знает ли кто-нибудь, почему предсказания оракулов всегда столь смутны и неясны? Едва ли знают об этом и сами оракулы, а если и знают, то ответят на этот вопрос обычным туманным пророчеством. Кто-то сказал однажды, что тот, кто истолковывает неясное пророчество, сам порождает своё будущее. Так ли это?
Только боги знают ответ на этот вопрос.
А если не знают?
* * *
Горячий южный ветер, который местные жители издавна называют Гневом Пустыни, последним порывом взъерошивает заросли колючего кустарника, и затихает до вечера. Пока безжалостное солнце - Огненный Щит - в зените, ему нечего делать здесь, и он безропотно уступает солнцу.
Высоко в небе в слепящих лучах едва видна крохотная тёмная точка. Она медленно кружит над однообразными холмами, потом каплей расплавленного чёрного металла падает вниз, прожигая сухой воздух. И вот уже чёрная птица усаживается на плечо усталого путника.
Ворон направлялся к пустыне Барагет. Три дня назад он вышел из последнего селения, и теперь впереди его ждала пустыня. Там, в глубине её, как говорили, где-то между северным и южным краем, жил отшельник Гешем и чудовище, называемое Оракулом.
* * *
"...если заблудился ты в тумане безысходности, и нить сефеты спуталась, иди к Оракулу пустыни, что живёт в Оазисе, и спроси его о своей судьбе. Высокую цену требует Оракул, и не всегда спрашивающий может её заплатить, но никто не знает заранее, что возьмёт Оракул взамен за истолкование неясной сефеты."
Так записано в предании об Оракуле пустыни - самом известном, самом загадочном и самом недоступном оракуле.
Странное место - пустыня Барагет. Тысячелетие назад там, в Оазисе, - сердце пустыни - стоял величественный храм, но стихия или воля богов разрушила его, и люди забыли богиню. С тех пор нет в мире более враждебного места, чем пустыня Барагет. Изменчив её огненный лик, теряются в песках дороги, ведущие в никуда, жестокое бледное солнце злобно глядит с выгоревшего неба.
Только безумные искатели храмовых сокровищ решались проникнуть в пустыню, но никто никогда не видел вернувшихся. Да ещё те, кто заблудился в тумане безысходности, нарушают изредка зловещую тишину белых песков, но и к ним порой безжалостна пустыня.
* * *
Акка, чёрная вороница, сидела у него на плече, поглядывая на чахлую растительность лукавыми глазами. Именно Акке Ворон был обязан своим прозвищем, а она "в обмен" носила его детское имя.
Когда колючий кустарник становился совсем непроходимым, Акка молча снималась с плеча и искала звериную тропку. Ворон не спешил, останавливаясь и ожидая её возвращения - она вела его тело, душу его вело предсказание.
Ворон не торопился - всё предначертанное, тот узор, куда вплетена его нить-сефета, его предназначение, совершится рано или поздно. И, конечно, лучше поздно...
Белое раскалённое солнце уже давно перевалило полуденную вершину и теперь медленно скатывалось к зазубренным краям песчаных холмов.
Мир качался и терял очертания в огненном дыхании близкой пустыни. Ворон присел на траву и прикрыл глаза. Колышущийся мир тут же замер, остались звуки и запахи, стойкие к злым шуткам пустыни.
Акка вернулась, сделала круг над Вороном и повела его к небольшой рощице, похоже последней, устоявшей перед наступавшей на север пустыней. На полпути вороница опустилась к нему на плечо и взволнованно затопталась, поглядывая вперёд то одним, то другим чёрным жемчужным глазом. Ворон ощутил запах крови, и скорее почувствовал, чем увидел осторожное движение на краю рощи - его заметили и начинать прятаться уже не было смысла.
Под ближними деревьями стоял здоровенный пёс, рядом с ним лежали четыре тела - хорошо вооружённые воины. За спиной пса прямо на земле лежала, и, похоже, мирно спала девочка лет шести в кожаных штанах и длинной кожаной рубашке.
- Остановись, если не хочешь присоединиться, - пёс кивнул головой в сторону одного из тел и выразительно оскалился.
Удивительно было слышать негромкий с лёгким незнакомым акцентом голос и видеть движущиеся челюсти пса. Ворон осознал, что никогда раньше не видел говорящих собак, и остановился. Пёс выглядел почти обыкновенно, как если бы рёсанскую съедобную собаку ням-ням раскормили до размеров мураганского волкодава - серебристая шерсть, настолько густая, что не лежит, а стоит дыбом, крупная голова с небольшими закруглёнными ушами, чуть морщинистая морда, могучий складчатый загривок... и не меньше метра в холке.
Почему-то он совсем не походил на демона, и Ворон, поддавшись первому впечатлению, решил не считать его демоном.
- Сядь, - сказал пёс, - и положи оружие так, чтобы я его видел.
Ворон решил подчиниться. Похоже, говорящая псина не собиралась нападать первой, а разглядывая её, Ворон оценил свои шансы не более, чем два к трём. Акка слетела с плеча и опустилась рядом с одним из трупов. Осмотрев его со всех сторон, она принесла Ворону налобную повязку с вышитой сложными узорами каймой.
- Ритуальные убийцы, - констатировал Ворон, - но почему четверо? Они одиночки.
- Это великая честь для меня, - пёс ухмыльнулся и присел, - и для неё.
Ворон разглядывал говорящую псину и всё больше убеждался, что предпочёл бы иметь её союзником. Он не был искусным дипломатом, но то, что он знал об обладателях расшитых повязок, давало повод для разговора.
- Ночью за ними прилетят птицы Смерти. Вам лучше уйти,- Ворон с содроганием вспомнил свою встречу с птицами, - но если отойти не очень далеко, то можно прикрыться птицами от живых.
И Ворону пришлось объяснять, что ни одно живое существо, будучи в здравом уме, не сунется близко к тому месту, где пируют птицы Смерти, даже Рагга-ра тохт, а птицы, поглощённые ритуалом, не обращают внимания на то, что не движется в их сторону.
- Рагга-ра тохт - вон те? - пёс снова кивнул на трупы.
- Да, "Рагга, несущий смерть"...
- Замечательная у тебя птичка, Ворон, она мне всё про тебя рассказала, - девочка не дала договорить, а Акка невозмутимо уселась ему на плечо. Ворон опешил, он иногда догадывался, о чём хочет ему сказать Акка, но ни разу не пытался беседовать с ней.
- И что же она тебе наговорила? - Ворон был твёрдо уверен, что не называл своего имени. Акка топталась на плече, решив непременно теперь поправить Ворону волосы.
- Вы идёте к Оракулу, но не знаете точно дороги, у вас нет карты и совсем не осталось воды, - девочка тараторила, почти как Акка, когда хотела сообщить важную новость, - а ещё она сказала, что ты хороший, - она смутилась и спрятала лицо в ладошки.
