Лоис Буджолд - Криоожог
— Ах, как досадно.
В здании центрального офиса их сразу же направили на верхний этаж, в элегантное помещение конференц-зала — еще более закрученные стволики карликовых деревьев, изящные стеклянные изваяния. Аиде удалось наконец убедить их попробовать разнообразие напитков. Майлз и Форлинкин выбрали зеленый чай, Роик — кофе. Затем их усадили перед экраном вида и подвергли гламурной презентации гигантского криохранилища «Белой Хризантемы», строящегося в Солстисе, общепланетной столице Комарры. Как Майлз ни старался, абсолютно ничего противозаконного ему разглядеть не удалось. Ни к чему не смог придраться и министр безопасности Комарры, хотя и обладал несравненно более точными данными. А проверяли они эти данные весьма придирчиво, попутно упрятав за решетку (с помощью и при полном одобрении «Белой Хризантемы») двух зарвавшихся субподрядчиков, проворовавшегося таможенника и целую воровскую сеть на складах, хотя ничего этого в роскошной презентации Винга не было.
Ворон и Сторрз присоединились к ним посреди просмотра. Видео закончилось бодрой и со вкусом подобранной музычкой.
Майлз откинулся назад в невероятно уютном кресле, сцепив пальцы над головой и потягиваясь.
— Так почему, все-таки, Комарра? Если уж расширять бизнес на другие планеты, не ближе ли начать с Эскобара?
Винг выпрямился, явно обрадованный вопросом.
— Мы рассматривали такую возможность. Но крионика на Эскобаре находится на весьма продвинутом уровне. Кроме того, законодательный уровень защиты тамошнего бизнеса таков, что я не могу охарактеризовать его иначе, как протекционистским. Наши аналитики заключили, что Комарра, несмотря на удаленность, предлагает лучшие перспективы, а ведь перспективы и определяют прибыль. Ту самую прибыль, которую получат и барраярцы, и вы, конечно же, в том числе. Купол Солстиса уже получает дивиденды — после завершения стадии проектирования всех подрядчиков нанимали на Комарре.
— Насколько я понимаю, — добавил Майлз с видом знатока, — как только у всех на планете появятся криоконтракты, нет другого пути, кроме внешней экспансии.
Он промолчал — хотя еле удержался! — насчет того, что вообще-то каждую минуту в этом мире появляется новая жизнь.
— Боюсь, в этом и состоит риск развитого рынка. Хотя за последний год мы значительно продвинулись на рынке торговли контрактами.
— Простите?..
Голос Винга потеплел, словно тот заговорил о предмете обожания.
— Исторически так сложилось, что составление и заключение криоконтрактов никогда не было стандартизировано. Долгие годы они заключались самыми различными учреждениями в рамках подчас нестыкующихся местных законов. Основания, на которых они заключены, совершенно никак не взаимосвязаны. Некоторые обязательства усилились, некоторые — ослабли. Да и сами компании — кто раскололся, кто объединился, кто обанкротился, кого-то купили. На заре нашего бизнеса контракты переходили из рук в руки только с компаниями, которым они принадлежали. И лишь недавно стал ощущаться интерес к возможностям вторичного рынка персональных криоконтрактов, как с целью получения прибыли, так и с целью сбора оборотного капитала.
У Майлза брови поползли на лоб:
— Вы торгуете мертвецами?
— Меняетесь друг с другом замерзшими трупами? — Роику значительно хуже, чем Майлзу удалось скрыть ужас.
— Нет-нет, что вы! — бросился объяснять Винг. Сторрз поддержал его, энергично мотая головой. — Это было бы неоправданно затратно. Клиенты по большей части находятся на своем месте, если, конечно, не производится ремонт мощностей или предприятие не закрывается. Клиенты находятся на взаимоучитываемом балансе, переходя от компании к компании. Продаются и покупаются только их контракты. — И с невинным видом добавил: — Мы надеемся, что со временем это приведет к стандартизации и однородности заключения процедуры контракта в нашем бизнесе.
Для Майлза это означало: «Мы остановимся, только когда вычерпаем все до дна». Судя по удивительно отсутствующей улыбке Ворона, тот не понял ни слова, но сделал точно такой же вывод.
— А, гм… на Комарре вы будете действовать по такой же схеме? — поинтересовался Майлз.
— К несчастью, нет. Там просто не с кем торговать.
Винг вздохнул, однако трудно было заподозрить хоть какую-то печаль в этом вздохе. Для Майлза его ответ прозвучал так: «Мы собираемся монополизировать бизнес на Комарре».
— Все это просто поразительно, — честно признался Майлз. — А вы как полагаете, Форлинкин? — Он игриво подмигнул послу. — Готовы приняться за такое дельце? Хотя, думаю, вас-то этим не удивишь.
— Не могу согласиться, — ответил тот, — моя работа в основном касается забот живых, а не мертвых. Мне довелось проследить за отправкой останков одного несчастного барраярского туриста, погибшего во время катания на леднике — чрезвычайно опасный вид спорта. Я также расписался как-то в передаче пары бизнесменов с Кибо — те умерли естественной смертью на территории империи, а трупы были доставлены домой. Один замороженный, а другой — в кучке пепла. По поводу последнего были, помнится, жалобы от родственников, пришлось перенаправить по инстанции. — Затем посол дипломатично (ну а как же еще?) добавил: — Благодарю вас за возможность взглянуть на ситуацию изнутри, Винг-сан. Для меня такое положение дел — откровение.
Правда, смотрел он при этих словах на Майлза.
Затем их проводили на обед, в невысокое здание с видом на бесконечные сады и пруд с декоративными карпами. В интерьере доминировали ширмы из рисовой бумаги, татами, высокохудожественное стекло и икебана — горстки гальки, три тростинки, пара бутонов да цветок. Их усадили на шелковые подушки у двух низеньких сверкающих лаком столиков. По одну руку от Майлза сидел Винг, по другую — Аида, в его полном распоряжении. Сторрз ухаживал за Форлинкином, Роиком и Вороном за соседним столиком. Двое официантов заставляли столы изысканнейшими блюдами, похожими на небольшие скульптуры. Майлз в конце концов позволил Аиде налить ему прозрачного, странно пахнущего вина в плоскую керамическую чашечку. Интересно, чашка специально сделана так, для самоограничения? Пьяный обязательно разольет ее содержимое, не донеся до рта. Майлзу и самому едва удалось не облиться.
Аида помогала поддерживать беседу, переводя ее на приятные, нейтральные темы, мало-помалу придвигаясь ближе. Шнуровка на накидке была не без умысла ослаблена, и сорочка не скрывала округлости груди под глубоким вырезом. Майлз подозревал, что в ее духах не обошлось без феромонов, но вряд ли такое откровенное послание нуждалось в подкреплении: ясно, что юная красотка — часть его подкупа, стоит только пожелать.
К сожалению, Аида не очень хорошо понимала, с кем имеет дело. К тому же Майлзу вовсе не нужно было демонстрировать свою продажность во всей красе. В некоторых вопросах можно изобразить скромность. Майлз вытащил кубик с видео, похвастался своей красавицей женой, восхитительными детками. Аида отступила, и Майлз тут же переключился на жалобы по поводы нынешней дороговизны содержания семьи. Теперь уже мало помалу придвинулся Винг, поддержав тему. Майлз добавил странного вина и принялся глуповато ухмыляться.
Было ясно, что «Белая Хризантема» продолжит наполнять его чашку, пока Майлз не свалится под стол. Ему удалось завершить визит лишь неоднократными намеками на то, что Форлинкину пора возвращаться к своим обязанностям. Аида пересела за соседний столик поразвлекать компанию, а Винг повел Майлза на прогулку вокруг пруда — проветрить мозги. Майлзовы мозги по крайней мере проветрились мгновенно, как только Винг наконец добрался до обсуждения деталей того, как без лишнего шума перевести долю его нового барраярского друга.
«Только не надо думать, что это „перепихон по-быстрому“, милорд Аудитор, что мы переходим от ласк к соитию на первом же свидании. Вот только кто кого поимеет? И зачем, зачем, зачем, черт возьми, меня пытаются подкупить?»
— Я возлагаю большие надежды на проект «Комарра». — В голосе Винга звучали искренние нотки. А еще эйфория, хотя трудно было понять, от вина или от удачного завершения переговоров. Майлзу показалось, что для Винга обе причины слились. В этом деляге скрывалась поистине джексонианская страсть к победе и прибыли. — Скажу больше, я уже перевел все свои облигации и опционы из «Белой Хризантемы» в «Белую Хризантему Солстиса». Даже свой собственный криоконтракт я разместил на будущем предприятии, поэтому буду сражаться за него. Так что, как видите, за свои слова я поручусь не только деньгами, но и жизнью.
От такого откровения темные глаза Винга засверкали искрами.
А Майлз, в голове у которого все части головоломки выстраивались в ясную картину, подумал: «О боги! Ты сам только что вручил мне свою голову!»
