Джон Френч - Талларн: Палач
Она отвернулась от танка, скорее для того, чтобы скрыть тот факт, что не восстановила дыхания до сих пор, чем для того, чтобы осмотреться. Позади урчащего танка ангар уходил далеко вглубь — громадная рокритовая пещера, залитая режущим глаза светом. Теперь, когда она больше не ехала на танке, то смогла заметить, как работающий двигатель заполнил всё пространство эхом. Пол был затянут патиной масляных разводов и испещрён следами тяжёлых гусениц. Тонкий слой песчаной пыли покрывал всё вокруг, и был ещё прохладный, слегка затхлый запах, выдававший кратковременное отключение систем вентиляции. Где-то над ними, за толщей слоев скалы, пласкрита и стали, находился наполненный жизнью Сапфир-сити, а под ним была лишь сеть пустых военных убежищ.
Конечно, они были не пустыми — два полка и несколько других заблудших формирований жили в верхних секциях. Ещё были склады, запасы для кампаний, которые по большей части уже давно закончились, ржавеющие и гниющие в тишине. Даже в таких пещерах как эта были сваленные у стен ящики и большие угловатые силуэты под брезентом уставного зелёного цвета. Несмотря на это, полностью укомплектованный бронетанковый полк, а может быть и два, могли бы полностью раствориться в оставшемся свободном пространстве.
Были и ещё убежища, десять штук только в одном этом комплексе, а таких комплексов было раскидано по всему Талларну бесчисленное количество. В них могла бы сосредоточиться армия, достаточная для завоевания целого космического сектора.
«Теперь уже не сосредоточится», — подумала Тахира. Она никогда не задумывалась над незанятыми помещениями комплекса до этого момента. Три проклятых года, а она даже не подумала осмотреться вокруг.
Остальные, конечно же, осмотрелись. У неё было ощущение, что Макис и Генжи знали о комплексе гораздо больше, чем следовало бы, с другой стороны, чем ещё тут можно было заняться? Именно Макис нашёл ангар и предложил взять один из недостроенных танков, чтобы покататься. Во всяком случае, так казалось. Тахира подозревала, что они не в первый раз проводят время подобным образом, это был просто первый раз, когда они позвали её с собой.
Тахира и весь 701-й Джурнийский находились в подвешенном состоянии на Талларне уже двадцать семь терранских месяцев, так сказать, перед развертыванием. В первые шесть месяцев они прошли все тренировки, которые можно только вообразить, просто для того, чтобы скинуть напряжение внутри полка. Были драки, по большей части между экипажами 701-го, ну и с 1002-м Халкисорианским механизированным, делившим с ними комплекс. Были и телесные наказания. Эффекта это не оказало. Они были все слишком напряжены в ожидании войны, которая, похоже, забыла, что они её ждут.
Потом пришли новости. Империум воевал сам с собой. Магистр войны Гор, главнокомандующий Крестовым походом, отвернулся от Императора, и половина боевой мощи Империума последовала за ним. Кое-кто сомневался, что это была правда, словно отсутствие непосредственного шума и ярости отрицало саму возможность предательства Гора. И всё же соединение Тахиры оставалось без приказов, без корабля, который мог бы перевезти их на линию фронта, без войны, которая ждала бы их.
Тахира повернулась и увидела Макиса, слезающего в башенное кольцо танка, сразу за местом водителя.
— Вылезай из кресла, Удо, — сказал он низким и ровным голосом.
— Почему? Я что, не могу ошибиться, пока учусь? — Она не могла видеть лицо Удо, но плаксивый голос ублюдка указывал на него даже лучше, чем его крысиная рожа.
Макис почесал серую щетину на подбородке и слегка качнул головой. Лахлан поймал её взгляд на своем месте на правом спонсоне. Он наклонил голову и приподнял брови.
— Просто, вылезай, — сказал Макис. Голова Удо появилась в башенном кольце, его пятнистый череп отсвечивал в свете ламп. Он вытянул руку, чтобы кто-нибудь помог ему выбраться. Никто не помог. Через секунду он выбрался сам, на лице его отражалось мучение от прилагаемых усилий. Парнишка был весь бледный, а ребра под формой изнуренно вздымались.
— Я ничего не задел, — запротестовал Удо, выпрямившись на верхнем корпусе. Макис ничего не ответил, просто спрыгнул на водительское место.
— О. Так ты пытался избежать столкновения с чем-то? — сказал Вэйл. — Прости. А я думал, ты просто безумен. Хотя слово ”некомпетентен” подойдёт лучше.
— Было забавно, — тощее лицо Удо было измученным и красным. — Вы, ребята, поржали.
— Удо, — Вэйл повернул голову и нахмурился, — заткнись.
— Я ничего не задел, — ещё раз промямлил Удо, садясь и свешивая ноги внутрь танка, бросив попутно кислый взгляд на Вэйла. Татуированный заряжающий прикрыл глаза, словно решил вздремнуть, Удо покраснел от злости.
Удо. Ей надо что-то сделать с Удо. Её экипаж был занят тем, что обычно делали все маленькие группы скучающих людей, проводящих друг с другом слишком много времени — давали выход своему напряжению. Она должна была бы сделать что-то с этим месяцы назад. Она всегда добивалась результатов от своих экипажей, не прибегая к суровым методам, которыми обычно пользовались другие офицеры. Её донимало ожидание и отсутствие информации. Тахира закусила губу, когда увидела, как Удо смотрит на Вэйла, а потом вниз, внутрь танка, на Макиса, занявшего место водителя. Ей действительно стоило разобраться с этим месяцы назад. Её навыки спали. Она прошлась рукой по своим стриженым волосам.
Она должна что-то сделать.
Удо одарил Вэйла ещё одним взглядом и сплюнул на корпус танка. Слюна потекла по окрашенному серым металлу.
Проблема была в том, что маленького клеща было так легко невзлюбить.
— Босс? — голос Лахлана прервал её размышления, она моргнула и поняла, что тот уже слез с танка и стоял в паре шагов от неё. Он носил зелёный жилет, форменные брюки были коричнево-зелёной тигровой расцветки, явно не Джурнийского происхождения. Он держал открытую пачку лхо. Тахира кивнула, и он бросил ей пачку.
— Спасибо, — сказала она, закуривая и возвращая пачку. Лахлан кивнул на корпус танка, двигатель рыкнул, и ещё один завиток выхлопов устремился к потолку.
— Готовы к ещё одному заезду, босс?
— А? — она посмотрела на танк. — Да, конечно, через минутку.
Тахира повернулась к укрытым брезентом силуэтам, в которые она врезалась, вылетев из танка. Край одного из брезентов оторвался, и она могла видеть покрытый ржавчиной металл под ним. Лейтенант приподняла кусок тяжелой материи и откинула его в сторону. Машины под брезентом были небольшими, примерно в три раза меньше марсианского шасси, которое Удо чуть не сломал. Они стояли стопками по три штуки друг на друге в металлических рамках.
— Видел такие? — спросила Тахира, пробегая глазами по ржавым отметинам и трафаретным цифрам.
— Что это за штуки? — Лахлан подошёл к ней.
— Полагаю, разведывательные машины. Никогда не видела подобной модели. Похоже на эту можно ставить лазпушку, — Тахира указала палочкой лхо на небольшой выступ в передней части одной из машин.
Лахлан кивнул и нагнулся к днищу стоящей в стойке машины. Он прошёлся рукой по предполагаемому месту установки колеса. На руке остались чёрные жирные следы.
— Всё ещё в заводской смазке. Их привезли сюда и поместили на склад ещё до того, как они попали в руки ублюдков, которые должны были бы на них ездить. — Он поскреб ногтями ржавый участок и отступил, держа в руке кусок коричнево-красного металла, размером с монетку. — Похоже, они больше и не поедут.
— Я знаю, каково это, — ответила она и глубоко вздохнула. — Пошли, надо возвращаться на верхние уровни.
Она пошла обратно к ждущему танку, вскочила на верхушку корпуса и уселась в башенное кольцо напротив Удо. Лахлан последовал за ней. Двигатель взревел, и танк, звякая, развернулся. Она взглянула на Удо и заметила, что он начал открывать рот.
— Нет, Удо. Ты не поведешь.
Акил Сулан ждал в тишине, пока шаги удаляющегося Джалена не затихли на кафельной платформе. Долгое время он просматривал письма, пролистывая инфопланшет, прежде чем выключить его и убрать в карман. Акил ещё раз медленно вдохнул, смакуя запах Сапфир-сити, пока тот успокаивался под слабеющим светом. Запах пыли, смешанный с морским ветром, наполнил его рот и нос. Он любил это вечернее время: дневная жара соприкасается с прохладой удлиняющихся теней, запах воды, смывшей пыль с уличных камней, тонкие завитки ароматов пищи, струящиеся с многочисленных крыш. Выглядело так, словно город сам дышал.
Он сделал ещё один глубокий вдох, замирая между мгновеньями. Небосвод был кобальтово-голубым, обрамленный золотисто-розовым краем света отступающего солнца. Город расходился от края балкона беспорядочными ярусами, и урезанные тенями улицы устремлялись вниз к равнинам побережья и дельте реки, где каменные крыши сменялись агрокуполами убегающими к морю. Город в основном был лабиринтом из зданий с плоскими крышами, но это были башни, притягивавшие взор. Их были сотни, некоторые маленькие и обветренные, другие претендующие на звание небоскрёбов. Все были из камня, но камня тысячи текстур и красок. Чёрная башня Азила искрилась вкраплениями кристаллов, в то время как Шпиль Нема выглядел как закрученный костяной рог.
