Гэрет Уильямс - Часть 7 : ...да не будет разорвано Богом.
Он должен отобрать у них Казоми—7.
— Да. — прошептал он.
Он готов.
И его флот разворачивает порядки.
* * *Плывущий, ожидающий в море света и небытия.
Время ничего не значило для него. Для любого здесь. Он был свободен, выскользнув из оков, которые удерживали его, но не знал сколько это длилось. Так что не имело значения — сколько он ждал.
Он почувствовал их издалека, и это грозило неприятностями. Если он их заметил, значит, могли заметить и другие. Самое сильное их оружие — незаметность. Он узнал эти правила в сети и хорошо знал других созданий, обитающих в ней. Некоторых из них можно было распознать — пленные души, вырвавшиеся на волю, перемещающиеся Светлые Повелители или проплывающая Тьма, истребляющая свет там, где она проходила.
Но тут были и другие существа. Существа, которых не мог постичь смертный человек. Тоннели и переходы сети пересекались, кроме всего прочего, и с гиперпространством, и тут были и живущие в нем существа. Некоторые были разумными, некоторые безмозглыми, но все были чуждыми и очень опасными.
Он двинулся вперед, встречая их. Двое и обе женщины. Внешность здесь могла быть изменена, но он был уверен, что знал одну из них. Она была сильнее, более настоящая и твердая. Другая была... эфемерной, почти призрачной, и позади нее угадывалось чье—то присутствие.
— Скажите слова. — потребовал он. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы запомнить то, что нужно было сказать и сделать. Это было важно. Это должно быть сделано.
— Однажды лемминг научится летать. — сказала более реальная женщина, и его еще раз кольнуло уверенностью, что он знает ее, что он даже встречался с ней в Сети прежде. — Ты знаешь кто мы.
— Я проведу вас.
— Подожди. — сказала другая женщина, призрак. — Мы должны проверить, что ты тот, с кем мы должны встретиться. Кто ты? Назови свое имя.
— Меня зовут.... — Это было раздражающе. Оно ускользало от его разума. Ему так много надо вспомнить, а он может припомнить лишь обрывки. В его памяти роились призраки. Призраки, дети и чудовища.
— Меня зовут...
Однажды лемминг научится летать.
— Меня зовут Альфред Бестер. — уверенно сказал он. Кое—что теперь стало гораздо яснее.
— А ваши имена?
— Сьюзен. — сказала призрачная.
— Талия. — отозвалась другая.
— Талия. Я знал тебя. Я знал это имя. Мы встречались раньше.
— Мы знали друг друга. — подтвердила она.
— Воссоединение подождет. — сказала призрачная, Сьюзен. — Ты знаешь куда нам идти?
— Да. О да.
— Так проводи нас. У нас не так много времени.
Память возвращалась к нему — вспышка, образ человека, которым он привык быть: надменного и высокомерного, с толикой сарказма. Он был одним из избранных, элитой. Теперь он был избранным снова. Он знал это место — они нет. Они нуждались в нем.
Он был Альфредом Бестером, и он был одним из избранных.
— Ты обнаружишь... — просто сказал он, наслаждаясь новыми гранями личности, что он открыл в себе. —...что здесь время — это все, что у нас есть.
А затем он отправился провожать их по путям небес.
* * *Несмотря на страшные потери, и Вижак и Куломани были твердо намерены настаивать на продолжении их кампании по освобождению Забара. Впрочем насчет этого имелись серьезные разногласия с некоторыми союзниками из Неприсоединившихся, и самые заметные — с Врии, которые пытались отозвать свои корабли с фронта.
Центральной проблемой была, конечно же, очевидная мощь Чужаков. Они были сродни Изначальным их галактики, и дрази с бракири не могли с ними сравниться. Ворлонцам успехи 2267 практически полностью затмили воспоминания о катастрофе у Проксимы и они были рады снова и снова призывать своих новых союзников.
Их первоочередной целью, после практического уничтожения флотов бракири и дрази, был родной мир Альянса, Казоми 7. Планета была достаточно важной и являлась собственностью дрази, прежде чем перейти к Альянсу. Во время Войны Теней ходили слухи, что дрази потребуют мир обратно, но это ничем не подтвердилось.
С постройкой Вавилона—5 Казоми—7 стала бесполезной; тихий омут, интересный лишь историей. Там еще базировалось ворлонское посольство, но в целом все основные силы были слишком заняты, чтобы уделять ей внимание.
После битвы у Вавилона—5 в 2263 остатки Правительства Альянса добрались до этой планеты, в попытке возродить имя Альянса как нечто отдельное от Вавилона—5 и ворлонцев. Они добились лишь незначительных успехов и вскоре после того рассеялись, оставив мир ворлонцам, мечтателям и тем, кому некуда было идти.
Однако, в 2268, Казоми 7 вновь стала фокусом внимания правительства ворлонцев и прочих. Ранее в этом году ворлонский посол был отозван в родной мир разбираться с другими вопросами и прислан был другой представитель. Вскоре после этого в системе, предположительно, был замечен Собор. В надежде приманить Синовала, новый посол позволил Культу Смерти на этой планете пышно расцвести и приступить к созданию Врат.
Несколько месяцев Казоми 7 полнилась мятежами и безумием. Хотя присутствие Синовала никогда не было подтверждено в точности — ходило много слухов о том, что его видели тут и там. Затем, ближе к концу года, насилие иссякло также внезапно, как и началось и слухи иссякли вместе с ним.
Множество загадочных событий указывает, что происходило большее, чем возможно увидеть. Как минимум двое ворлонцев погибли при подозрительных обстоятельствах, а здание Правительства — уже серьезно поврежденное при взрыве несколькими годами ранее — подверглось атаке неизвестных. Что еще более смущает — врата во вселенную Чужаков так и не были найдены, когда был восстановлен порядок.
Вижак и Куломани были, тем временем, переведены на операции второстепенной поддержки. Местонахождение Синовала было все еще неизвестно, а Марраго был занят укреплением Фраллуса и следующей стадией кампании — системой Беата. Маррэйн, однако, был рад ему помочь. Полагают, что он был привлечен к охоте на Культ Смерти в колониях Минбара, но затем последовала какого—то рода ссора между ним и Тиривайл, и ему пришлось уйти.
Забар уже бурлил от приближения мятежа, и Вижак с Куломани использовали это преимущество, начав партизанскую войну против оккупации. Маррэйн и Так'ча наносили молниеносные удары по силам ворлонцев и Альянса, а затем отступали, прежде чем в ход могли пойти Чужаки.
А затем, ближе к концу года, против них была начата полномасштабная атака. Поначалу все шло хорошо. На этот раз они были готовы к Чужакам и имели некоторую поддержку от Изначальных, с которыми Чужаки связывались неохотно. Но потом, в разгар битвы флот Врии бежал, оставив поле боя. Это едва не обрекло их на поражение, но Куломани быстро восстановил порядки, а Маррэйн удержал фронт, продемонстрировав почти что самоубийственную отвагу. В конце концов, битва была выиграна и пространство у Забара — захвачено. Сама планета оставалась полем боя почти до самого конца войны, но главный бой был выигран.
Разумеется, все еще оставалась проблема Врии, которые благодаря отсутствию Синовала воспользовались удобным случаем покинуть вынужденных союзников. Позже стало известно, что их правительство почти год вело переговоры с ворлонцами и ему была обещана неприкосновенность в обмен на предательство.
Более того, измена была больше, чем просто дезертирство. Каждый чужак в пространстве Врии был арестован, а прыжковые ворота врии — закрыты для сил дрази и бракири. По меньшей мере трое генералов из дрази и бракири были казнены, а еще четверо — брошены в тюрьму. При том, что Синовал все еще где—то скитался, а Вижак с Куломани были заняты до предела, удерживая Забар — казалось, что врии останутся безнаказанными.
Но они забыли про персону, которая уже переубеждала их однажды. Морейл и его вассальные Теням союзники на Забаре занимались партизанской войной и террором когда им стало известно о мятеже Врии. В ярости, как от личного оскорбления, Морейл отправился в миры врии и с размахом продемонстрировал — на что он способен, когда он не связан ограничениями.
Он утопил миры врии в крови, убивая направо и налево. Особенно он целился по детям, уничтожая госпитали и школы. Всего за несколько недель были вырезаны все до одного члены правительства врии, и не было таких мер безопасности, которые могли бы защитить от его гнева. Безликие проходили по городам врии, Викххераны спускались с цепи в публичных местах, а Заркхеба наполняли небеса безумием.
Слухи, доходившие из миров врии, встречались с растущим страхом и неверием. Ворлонцы не вмешивались, либо считая что это поможет их пропагандистской войне, либо считая что вероломные врии заслужили свою судьбу. Синовал отсутствовал, а Морейл не послушал бы никого другого.
