Джон Толкин - Две крепости
– Глубока и никем не измерена пропасть под Мостом Дарина, - сказал Гимли.
– Но там есть дно. О нем никто не ведает, и туда никогда не проникал ни один луч света, - сказал Гэндальф. - Там, на дне, вода погасила багровый огонь, и Барлог стал скользким чешуйчатым гадом, едва не задушившим меня. Мы продолжали сражение там, где время нашего мира еще не родилось. Наконец он вырвался и скрылся в подземных лабиринтах. Нет, Гимли, эти лабиринты не были творением народа Дарина. Там, намного ниже самых глубоких пещер гномов, мир грызут существа, которым нет имени. Даже Саурон не знает про них. Они старше его и старше меня. Я прошел их дорогами, но, чтобы не омрачать свет дня, не скажу о них ни слова. Я не знал пути и был в отчаянии; единственной надеждой был мой враг, и я следовал за ним по пятам. Наконец он привел меня на тайную тропу Казад Дума. Мы все время поднимались вверх, пока не оказались у Бесконечной Лестницы.
– Многие считают, что она существует только в легендах, - сказал Гимли. - А другие думают, что она была, но теперь разрушена.
– Она есть и ничуть не разрушена, - промолвил Гэндальф, - из глубочайшего подземелья до высочайшей вершины идет она, свиваясь в спираль длиною во много тысяч шагов, пока не приводит в Башню Дарина, высеченную в живой скале Зиракзигиль. Это и есть Келебдил - самая высокая вершина в Мглистых Горах. Там, над снегами, в скале пробито одинокое окно и под ним - узкая площадка, гнездо на головокружительной высоте над туманами мира. Все внизу было покрыто плотными облаками, а в небе пылало страшное, безжалостное на такой высоте солнце. Там мой враг вспыхнул снова, и пришлось опять биться с ним. Возможно, в грядущих веках сложат песни о нашем сражении… - Гэндальф усмехнулся, - хотя о чем можно поведать в песне?… Если бы кто-то наблюдал со стороны за этим поединком, он увидел бы молнии, обрушивавшиеся на вершину, огненные сполохи, клубы дыма и пара от таявших снегов. Лед плавился, шел горячий дождь. Полыхало пламя, рушились скалы. Наконец я одолел его и сбросил вниз. Он упал, разрушив горный склон, а я остался на вершине ни жив, ни мертв. Тьма была вокруг, мысли и время перестали существовать, и я бродил по дальним дорогам, о которых ничего не могу сказать… Но путь мой в этом мире не завершен, я был послан назад… Я лежал на вершине. Башня позади обратилась в прах, окно исчезло, лестница завалена обожженным битым камнем. Я был один, забыт всеми, и не было спасения с каменного рога земли. Я лежал навзничь, звезды катились надо мной, и каждый день был длиннее земной эпохи. Слабо доносились до меня звуки земли: рождение и смерть, песни и стоны, и вечные вздохи камня. А потом прилетел Повелитель Ветров. «Видно, так уж мне на роду написано, - сказал я ему, - быть твоей ношей…»
– Какая ты теперь ноша! - ответила громадная птица. - Сейчас ты не тяжелей лебединого пера. Сквозь тебя просвечивает солнце. Пожалуй, если отпустить тебя, ты и сам полетишь по ветру.
– Нет уж! - запротестовал я, чувствуя, как жизнь возвращается ко мне. - Лучше отнеси меня в Лориен!
– О том же просила меня и Владычица Галадриэль, когда отправляла за тобой, - спокойно ответил орел.
Так Гэндальф попал в Золотые Леса Лориена. Там он возродился телесно и духовно, обрел новые силы и мудрость, и теперь уже Гэндальфом Белым отправился на поиски отряда, но нашел лишь троих.
– У меня для вас весточки из Лориена, - улыбнулся маг. - Арагорну велено передать:
Элессар, Элессар! Где твой гордый народ
Ныне бремя скитаний и скорби несёт?
Близок час, по дорогам копыта гремят -
Это с Севера скачет твой Серый отряд.
К Морю путь вам начертан; он мраком объят;
Там незыблемо Мёртвые Стражи стоят.
– А вот это для Леголаса, - голос мага изменился.
Леголас, ты был счастлив в чертогах лесных,
Словно лист меж зелёных собратьев своих…
Но запомни: крик чайки над пенной волной
Позовёт за собой и отнимет покой.
Гэндальф умолк, прикрыв глаза. Гимли нахмурился.
– А мне, значит, ни слова?
– Темны ее слова, - покачал головой Леголас. - Словно предупреждение о смерти…
– Все лучше, чем ничего, - буркнул гном.
– Прости, Гимли, чуть не забыл! - словно очнулся от дремоты маг. - «Гимли, сыну Глоина, - заговорил он снова нездешним голосом, - привет от его госпожи. Думы мои пребудут с ним. Но пусть остерегается поднимать топор на живое дерево!»
– Эгей! Благословен час, когда ты вернулся к нам, Гэндальф! - вскричал Гимли, вскакивая и размахивая топором. - Вперед! Нечего терять время! Вперед, отыщем для моего топора подходящую голову!
– Думаю, долго искать не придётся, - заметил Гэндальф, поднимаясь.
Маг снова накинул старый потрёпанный плащ, спустился с холма и берегом реки вышел на опушку. Арагорн, Леголас и Гимли молча шли за ним. На краю леса Эльф окинул взглядом равнину.
– Они так и не вернулись, - грустно вздохнул эльф. - Придется идти пешком.
– Нам некогда, - ответил Гэндальф и переливчато свистнул трижды. Издали, казалось, с самого края земли, ему ответило конское ржание. Арагорн приник ухом к земле и некоторое время слушал.
– Это не один конь, - сказал он, поднимаясь.
– Одному нас всех не вывезти, - усмехнулся маг.
– Там мой Эрод, - узнал Леголас, - рядом с ним - Хазуфель. Самый первый - просто огромный! Я никогда не видел таких.
– Таких больше и нет, - заметил Гэндальф. - Это Сполох. Все кони Рохана повинуются его зову.
Из леса вынесся статный, белый как серебро конь с развевающейся гривой. Возле мага он круто осадил, громко заржал и остановился, положив голову ему на плечо. Гэндальф оглаживал коня, приговаривая:
– Неблизкий путь пришлось тебе проделать, умный мой, быстрый друг, но в самый нужный час ты примчался ко мне. В этом мире мы не расстанемся с тобой больше!
Снова послышался топот и, к большой радости друзей, из леса появились кони Йомера и почтительно остановились чуть поодаль.
Гэндальф обратился к коням с просьбой помочь как можно быстрее попасть в Эдорас, и животные кивнули головами, словно соглашаясь.
– Хорошо, что наши кони встретили Сполоха, - Леголас легко вскочил на спину Эрода. - Гэндальф, как ты узнал, что он здесь?
– Позвал, - улыбнулся маг. - Позвал, и он примчался ко мне через весь Рохан.
Гэндальф взял к себе в седло Гимли, Арагорн и Леголас вскочили на коней, и они помчались.
Временами трава доходила всадникам до колен, и тогда казалось, что они плывут по серо-зеленому морю. На пути попадалось много озер и болот, но белый конь уверенно находил дорогу, и остальные не отставали от него. Через несколько часов пути впереди встала скалистая гряда. За ней садилось солнце, и будто от его жара над горами стелился дым.
– Это ущелье - Грива Рохана, - сказал Гэндальф. - За ним Изенгард.
– Но почему дым? - спросил Леголас.
– Война, - коротко ответил Гэндальф. - Скорее!
Глава 6 Теоден
Маленький отряд скакал без остановки до позднего вечера. Когда совсем стемнело, Гэндальф позволил только короткую передышку. Леголас и Гимли заснули, Арагорн лежал без сна и глядел в небо, а сам маг до восхода луны простоял, вглядываясь во мрак. Ветер гнал по небу длинные перистые облака. Но ночь оказалась тихой - ни движения, ни шороха на бескрайних равнинах. В холодном лунном свете они продолжали путь. Гимли клевал носом и норовил свалиться с коня, Гэндальф то придерживал его, то принимался трясти.
Сполох ночью скакал так же уверенно, как и днем. Усталым коням Йомера отставать не позволяла только гордость.
Перед рассветом похолодало. Постепенно темнота на востоке таяла, ночной мир обретал формы и краски. Далеко слева над чёрными стенами Эммин Майл вспыхнули снопы алого света. Утро выдалось ветреное и ясное. Ветер трепал склонившееся от росы разнотравье.
Внезапно Сполох остановился, мотнул головой, звонко заржал.
– Взгляните! - обратился Гэндальф к спутникам.
Впереди, на горизонте вставали горы. Тёмные скалы тянулись к небу, заснеженные вершины искрились на солнце. Глубокие извилистые долины с нерастаявшей ночной мглой постепенно переходили в равнину, поросшую высокими травами. На вершине ближайшего горного кряжа, опоясанного серебристой лентой реки, глаз уже мог различить, золотые блики на крыше королевского замка.
Леголас разглядел защитный вал и ряды крыш внутри него, огромные, сияющие золотом палаты на зелёной вершине и стражников у ворот в ярких кольчугах.
– Это Эдорас, столица Рохана. - пояснил Гэндальф. - А золотые палаты Короля Теодена, сына Тенгеля, здесь называют Медусельд. Ещё до полудня мы будем там. Но должен предупредить: здесь война, а рохирримы и в мирное время не отличались добродушием. Не хватайтесь за оружие и придержите языки, по крайней мере пока мы не окажемся у трона Теодена.
