Елизавета Дворецкая - Ведьмина звезда, кн. 1: Последний из Лейрингов
Захваченный всем этим, он совсем забыл о своих заботах, о Стормунде и Вебранде, о фьялльской дани. Гостеприимный Фримод ярл рассуждал, что неплохо бы квиттам задержаться у него в гостях подольше; Хлейна при этом многозначительно посматривала на Хагира, словно побуждала принять приглашение. Сам же Фримод ярл обращал свои речи главным образом к Бьярте, оценив в ней слушательницу своих рассказов. Но она совсем не хотела задерживаться по пути к мужу.
– Мы так рады твоей дружбе, Фримод ярл, но, поверь, нас ждет необычайно важное и срочное дело! – отговаривалась она. – Я не хотела бы говорить о нем сейчас, а вот на обратном пути мы будем рады побывать у тебя снова…
Фримод ярл соглашался, но не оставлял надежд и уговоров. Хагир заметил, что разговорчивость и дружелюбие хозяина тем больше возрастают, чем больше пива он выпивает. Целиком занявшись Бьяртой, он перестал обращать внимание на Хлейну, и вскоре она, оставив свои хлопоты, подошла с кувшином пива к Хагиру и села возле него. Полный того же радостного подъема, Хагир и сам не заметил, как успел рассказать ей почти все о себе: о роде Лейрингов, о Битве Конунгов, об Ингвиде Синеглазом и Стормунде Ершистом. Хлейна в ответ рассказала, что живет у Гейрхильды хозяйки с самого детства, сколько себя помнит, никогда не видела своих родителей и даже не знает, кто они. При этом она посматривала на Хагира с намеком, но он не понимал: ему было решительно все равно, кто ее родичи, его занимала только она сама. Хлейна сидела к нему так близко, что их колени соприкасались; они пили пиво из одного кубка, передавая его друг другу, и никогда в жизни Хагир не пробовал такого сладкого и пьянящего напитка. Хлейна держалась легко, свободно, но ничуть не развязно; Хагиру все время мерещилось, что она как-то вглядывается в него, хочет то ли спросить, то ли сказать о чем-то важном, тайном, доверительном, но задать прямой вопрос не решался. Пока она сидела рядом с ним, ему и этого было достаточно.
Уже стемнело, когда со двора прибежали работники.
– Фру Гейрхильда едет! – радостно и отчасти с беспокойством кричали они. – Спускается с холма!
Фримод ярл мигом вскочил на ноги и поднял на вытянутой руке рог с пивом, будто готовился принести торжественный обет. Его шатнуло, но он устоял.
– Откройте ворота и зажгите факелы! – громко и ликующе закричал он. – Моя мать возвращается! Пусть все ее встречают!
В дом вступает Фригг обручий,
Ясень сечи рад той встрече!
Всех достойней диса злата —
Славных ярлов род ликует!
Радостно гудя и одобрительным смехом отвечая на неловкую, но пылкую вису, народ повалил из гридницы во двор. Хагир и Хлейна тоже встали; девушка, по-видимому, колебалась, то ли бежать навстречу приемной матери, то ли остаться рядом с Хагиром.
– А она не будет на меня в обиде, если увидит… – Хагир взял Хлейну за руку и с намеком кивнул на дверь, в которую как раз протискивался Фримод.
Выпив пива, тот лучше осознавал величие своего рода и своих подвигов, и двери становились какими-то узкими, прямо стыд всего дома!
– Хагир, ты с ума сошел! – раздался рядом голос Бьярты. – Отпусти ее сейчас же!
Хагир и Хлейна разом обернулись. Рядом с ними стояла Бьярта и смотрела на Хагира с досадой и упреком.
– Ты с ума сошел! – повторила она потише, но столь же непреклонно. – Ты забыл, куда и зачем мы плывем? Опять ищешь себе неприятностей?
Хлейна улыбнулась: дескать, решайте свои дела между собой, – и пошла к дверям. А Хагир глянул на Бьярту с не меньшей досадой, чем она на него. Опять она хочет быть умнее всех на свете! Он не мальчик, отданный ей на воспитание!
– Ты выбирай слова, не дома! – с тихой яростью ответил он. – Я как-нибудь сам разберусь, а учить будешь Стормунда!
– Я понимаю, тебе нравится красивая девушка, но надо же голову на плечах иметь! – так же вполголоса выговаривала ему Бьярта. – Если ярл увидит, он тебе голову оторвет. Надо быть дураком, чтобы не заметить, что он сам с нее глаз не сводит. А нам сейчас не до лишних драк. Сам же твердил, что сперва дело, а забавы потом!
Хагир промолчал. Ему было неловко перед Хлейной, но все же Бьярта права. Сначала дело. Вот потом, на обратном пути… Что – на обратном пути? Смущать знатную девушку и давать пищу для сплетен не годится, а свататься… Дураком надо быть! Хагир потряс головой. Мысль о женитьбе, никогда раньше его не посещавшая, применительно к себе самому показалась слишком новой, нелепой и неуместной. Вот уж чего ему никак нельзя делать! Да, он знатен и достоин воспитанницы здешней хозяйки, будь она хоть дочерью конунга. А вено чем платить? Свадебные дары? И куда ее вести, если и дома своего нет? Да и как ему жениться – про два корабля с дружиной уже забыл? О своем долге перед родом и Квиттингом забыл?
Мысли об этом помогли Хагиру стряхнуть весенний хмель, и он прямо-таки с облегчением почувствовал, что снова стал самим собой. Прямо наваждение какое-то… Уж не колдунья ли она? Мягкий взгляд блестящих светло-карих глаз светился со дна его души, и Хагира не покидало чувство, что она где-то рядом. «Ведьма!» – с восхищенной нежностью думал он, и вся его возвращенная было твердость снова таяла, снова тянуло к ней, к Хлейне, и не хотелось думать, зачем это и к чему приведет.
В кухне зазвучали шаги и голоса, народ хлынул обратно в гридницу. Ворвался Фримод ярл с факелом в руке, с преувеличенной заботливостью перевел через порог высокую величавую женщину лет пятидесяти, в которой всякий бы узнал жену и мать ярлов. Фру Гейрхильда была хороша собой, и даже великоватый нос не портил ее, а даже прибавлял умному и гордому лицу внушительности. Дорожную одежду прикрывал широкий темно-синий плащ с большой серебряной застежкой, а серое покрывало вдовы украшали полосы черной с золотом тесьмы.
– Дом хозяйке рад достойной! – распевал Фримод ярл, сочиняя на ходу и едва выдерживая хотя бы размер. – Украшенью рода ярлов! В доме все в порядке, мир и довольство, домочадцы рады, гости довольны!
– Хотела бы я, чтобы и мои гости были так же довольны, как твои! – ответила ему Гейрхильда. – Кое-кому из моих друзей повезло меньше обычного.
Изумленно ахнула Бьярта, будто увидела привидение. Из потока толпы вдруг вынырнуло знакомое светлобородое лицо. Гельд сын Рама улыбался с обычным дружелюбием, никак не подтверждая звания «невезучего», и приветливо протягивал руки навстречу кому-то… Их он еще не видел. Хагир безотчетно положил ладонь на рукоять меча. Гельд прошел к середине гридницы, широким радостным взглядом скользнул по лицам… и их взгляды встретились.
Гельд перестал улыбаться, на его лице отразилось недоверчивое изумление. Оба они отлично помнили друг друга, и оба никак не ожидали новой встречи здесь и сейчас, в том месте, где оба почитали себя в безопасности.
Хагир тоже не хотел верить, но приходилось. Не настолько он пьян, чтобы ему мерещились люди, о которых он вовсе не думал. Кто-то наткнулся на Гельда, замершего посреди прохода, фру Гейрхильда обернулась, отыскивая его глазами.
– Кого ты увидел, Гельд? – спросила она и вслед за ним посмотрела на Хагира с Бьяртой, замерших, как свартальвы, застигнутые солнцем. – Вон та женщина показалась тебе особенно красивой? А кто это, кстати? Фримод ярл, что у тебя за гости?
– А это те самые морские конунги… А, ты же не знаешь! – спохватился Фримод ярл. – Я хотел послать тебе весть, да забыл, а потом вроде стало не надо… Это он, Хагир сын Халькеля, напугал торговцев на нашем побережье, но потом я встретил его сам, и он заверил меня, что у них нет враждебных намерений. Теперь они мои гости! А эта красивая женщина – Бьярта дочь Сигмунда, она с Квиттингского Запада. Она учтивая и разумная женщина, и я надеюсь, она погостит у нас подольше…
– Я тоже ее знаю, – наконец подал голос Гельд и усмехнулся. Усмешка вышла странная: недоумевающая и отчасти смущенная. – Только я ее знал под другим именем. Это те самые морские конунги, фру Гейрхильда, из-за которых я и приплыл к тебе без обещанных подарков…
У Хагира было нелепое чувство, будто он летит куда-то вниз без малейшей опоры под ногами, и он отчаянным усилием воли попытался собраться. Гельд сын Рама здесь, и в придачу он в дружбе с матерью ярла… А он со своими людьми и кораблем – в ее доме и целиком в ее власти. Сами залезли в ловушку – никакой враг не придумал бы хитрее заманить их, чем Фримод ярл, того не желавший…
– Вот как? – Гейрхильда шагнула к Хагиру, и все люди между ним и ею расступились. Радостный шум смолк, но десятки факелов по-прежнему освещали гридницу и позволяли ясно видеть каждое лицо. – Те самые люди? Добрый Бальдр! Я ехала к сыну, чтобы побудить его найти твоих обидчиков, а он уже их нашел! Или они его нашли? Или он уже захватил и наш дом?
– Погоди, мать! – Заметно протрезвев от неприятного открытия, Фримод ярл подошел ближе и протянул руки вперед, будто собирался удерживать от драки. – Это – мои гости… Погоди, сейчас мы разберемся. Что бы они ни сделали, я обещал им дружбу и не позволю…
