Алексей Завальнюк - Блеск и нищета Великого Инквизитора (СИ)
— «Экзель, послушай меня», — голос Принцессы наградившей меня странной Силой прозвучал издалека, и в этот раз он был очень печальным. — «Ты снова получил Силу, очередной уровень приблизивший тебя к лестнице Вечности, но сейчас есть риск, что ты можешь по настоящему погибнуть, а моё вмешательство напрямую — начнёт войну. Прости, я отнимаю у тебя выбор дара на один раз и дарю способность от себя. Используй её, и будь осторожен. Помни, всё что произойдёт дальше сделает тебя сильнее и мудрее.»
Наверное я не смогу правильно описать вам, что же такое эта таинственная и такая притягательная Сила. С одной стороны — это власть, но когда она наполняет ваше тело, вашу душу и сознание, это не похоже на обычную энергетическую встряску. Возможно наиболее приближённое слово, которым можно охарактеризовать пробуждение Силы — это оргазм. Сначала во мне что-то взорвалось и волны удовольствия прокатились по всему телу, затем была очередная вспышка, но она была мягче, добрее, я почувствовал тепло, а мои раны начали пульсировать. Но вслед за удовольствием пришёл гнев, хотя правильнее сказать «Гнев». Не случайно многие Мастера становились рабами гнева именно в поисках утраченной справедливости и превращались в истинных злодеев.
— Что это такое? — внезапно Мэлвин отшатнулся от меня и снова взялся за меч, лицо мага скривилось от гнева, он словно бы перестал меня видеть и теперь пытался снять с глаз пелену.
— Ты предал меня, Мэлвин. — тело постепенно регенерировало, и я не столько увидел, сколь сумел почувствовать, как от меня исходят волны разрушения. — Я никогда тебе этого не прощу.
— Кто подарил тебе эту Силу? Её не было у тебя! Ты можешь всё испортить! Проклятье, неужели опять?!
Новая сила подаренная Божественной принцессой оказалась воистину Великим Даром. Пространство вокруг меня вдруг стало медленным, тягучим, Мэлвин шевелил губами, словно что-то говорил, но звуки доходили до меня с опозданием, вязли в круговерти времени, а вот я двигался непривычно быстро. Посмотрев на Мэлвина я издал боевой клич и бросился в атаку. Мазамуне в моей руке ожил, я снова услышал волшебную песню клинка кромсающего плоть злейшего из врагов. Но что-то странное, я сумел нанести Мэлвину десять ударов, но тело его лишь слабо шелохнулось, затем вокруг чародея вспыхнуло волшебное поле закрывшее его от меня, отбрасывая в сторону посторонних. Время потекло в обычном режиме, но именно в этот момент Мэлвин со стоном рухнул на колено. Там где я вонзал меч и рубил плоть балахон порвался обнажая кровавые раны, которые, между тем, не спешили затягиваться.
— Понравилось, чародей? — гнев мой никуда не улетучился, а чувство удовлетворения было ничтожным. Мой глаз едва заметно дёргался, когда я говорил с чародеем. — Как тебе нравиться чужая боль? Им ведь тоже было больно?
— С кем ты связался, щенок? — прохрипел Мэлвин и более в его словах не было того снисхождения, которое он изливал минуту назад. — Я просчитал всё, каждый принесенный в жертву ребёнок определяет десять граней силы. Мне пришлось уничтожить тысячу, всё говорило о том, что это предел, но ты взял в подарок Силу Вечности. Как же ты посмел?!
— Я не знаю, о чём ты там бормочешь, раб, но мы закончим это немедленно. Вставай и дерись со мной! — Я глядел в глаза Мэлвина и меня лихорадило от гнева, но чародей преподнёс мне очередной сюрприз перемахнув через меня обратно на крыльцо.
— Не выйдет, Экзель! Убить меня ты теперь не можешь, а вот остановить себя я тебе не позволю.
До Мэлвина накрывал незримый купол, и такой защиты я раньше не видел, уровень Силы превышал все допустимые пределы. Я зарычал и вновь посмотрел на Мэлвина.
— Не смей убегать, трус! Ты только и делаешь, что бежишь и убиваешь! Дерись со мной как мужик!
— Ключ у них. Попробуй забрать и войти в дом, если сможешь.
Мэлвин скрылся за дверью а я резко отпрыгнул в сторону почувствовав шевеление у себя за спиной. В воздухе висела небольшая чёрная дыра с рваными краями, а из дыры торчала мерзкая рожа древнего демона. Из висков торчат два рога загнутых назад, во лбу ещё один, нос отсутствовал по определению, губы тонкие а мускулистое туловище обтянуто чешуёй. Натуральный урод, к тому же излучающий ауру ужаса вокруг себя. У него на плече сидел небольшой птах, птица с острым клювом.
Я никогда раньше не сражался с демонами, а уж с демонами Высшего порядка тем более, а в том, что Мэлвин призвал Высшего я не сомневался. Не смотря на неказистый вид враги были чудовищно опасны, причём опаснее мог оказаться именно птах, похожий на небольшого пингвина. Алые глаза расположенные по всему туловищу гиганта открылись изучая меня, а я изучал их. Демонов безнадёжно убивать, даже Низшие Демоны возвращались обратно на тот план, с которого их вызывали, убить Демона мог только маг невероятной мощи. Высшие же Демоны могли убить даже Бога, ибо войны между этими созданиями вошли в самые жуткие летописи. С одной стороны, Крисстас научил меня, как разрывать астральную составляющую демона убивая именно его душу, но я никогда не пробовал свою силу с таким врагом.
В иное время я бы начал искать пути к отступлению, но в тот момент злоба моя была настолько сильна, что мой внутренний Хаос клокотал от ненависти. Битва получилась даже не короткой, её просто не было. Воинственный клич и взмах Мазамуне. С клинка срывается волна, которая убивает не только Демонов, но и разрывает нити портала, из которого они вылезли. Твари завыли, убить не получилось, но загнать их в бездну мне удалось. Едва лишь портал закрылся, купол магии накрывший дом — исчез.
Я вышиб дверь плечом влетая внутрь. Дом находился в нетронутом состоянии, тихие и спокойные комнаты, часы над дверью, и только на кухне открыт люк ведущий вниз, в подвал. Пробежав по лестнице ваш покорный слуга оказался в кромешной темноте. Чародей что-то намудрил со своим святилищем полностью скрыв к нему дорогу, однако упорства и гнева мне было не занимать, я шёл вперёд и понял насколько заплутал едва не провалившись в астральную яму. После этого пришлось идти осторожнее, за что судьба вознаградила меня, на горизонте показались двери ведущие в Лабораторию врага. Пространство играло со мной злые шутки, но в конце концов я дошёл и толкнув дверь, которая почему-то распахнулась, вошёл внутрь. Лаборатория, жертвенный стол, магические инструменты, пыточные принадлежности, артефакты и огромное количество печатей начерченных повсюду, в центре некоторых валялись детские останки. Я сделал ещё несколько шагов вперёд и попался.
Печати на стенах, на потолке и на полу ярко вспыхнули и я оказался пойман внутри странной матрицы, переливающейся всеми цветами радуги. Мэлвин возник передо мной, за пределами тюрьмы, словно по мановению волшебной палочки.
— Вот и всё, Экзель. — Чародей смотрел на меня пустыми глазами, но только пальцы судорожно сжимали посох отражая истинные чувства чародея. — Это последнее Испытание, которое не смог пройти ни один Бог. Я готовил это заклинание почти тринадцать миллиардов лет, и все ради тебя.
— Ты окончательно сошёл с ума, подонок. — Я пытался найти слабину в барьере, но её просто не было.
— Я так долго ждал возможности умереть, а ты всё испортил. Я погубил сотни детей, сотворил страшное колдовство, чародействовал с запретными знаниями, а ты, вдруг, взял, да и связался с Вечностью. Да ты хоть понимаешь, что именно натворил?
— Что ты несёшь, Мэлвин? Ты окончательно сошёл с ума.
— Это ты сошёл с ума — союзничать с Вечностью. Теперь конец, я проиграл и всё придётся начинать сначала. Умирая вспомни лица этих детей и напомни себе, что их смерти были напрасны.
Дальнейшее я вспоминаю долгими зимними ночами, эти мгновения приходят ко мне в качестве ночных кошмаров. Мантия Мэлвина затрещала по швам, чародей отшвырнул посох и скривился, словно что-то терзало его изнутри. Я не успел и ахнуть, когда ткань лопнула обнажая изуродованную руку щупальце с остроконечными лезвиями на конце, и гипертрофированное крыло цвета ночи, с жёсткими перьями. Лицо Мэлвина тоже подверглось трансформации, стало грубее, глаза запали внутрь, а на лбу выступила вперёд костяная пластина.
— Матерь всех Богов, — с трудом прошептал я, а чародей горько рассмеялся.
— Не ожидал, что мой истинный облик именно такой? Вот, каким меня создали древние Боги. Проклятые ублюдки давно ушли, от них осталась только память, а я лишён милосердного ухода — я продолжаю существовать.
— Мэлвин… — Наверное я хотел сказать ему, что не всё так плохо, но слова застряли в горле, а чародей начал колдовство.
Столько лет прошло, а я не могу забыть два слова из этого заклинания: Ю'Джири — Проклятье: Ш'Юри — Благословение. Это было именно колдовство, Древнее, чудовищное и захватывающее. Мэлвин взмахивал руками и читал речитативом, какие-то заклятья, по его пальцам текла энергия, а потоки Силы сжимались в кольцо, и кольцом этим была сфера пленившая меня. Я чувствовал перемены в Астрале, происходило нечто ужасное, и похоже это отражалось и на внешнем мире. Сколько времени это продолжалось не скажет сам бог, но, вдруг Мэлвин посмотрел на меня пустыми глазами и протянул руки ладонями вперёд. Я не понял, что он сказал, а потом наступил ад. Внутри сферы вспыхнуло пламя, но это не был огонь, который обычно питал меня. Отнюдь, это было пламя, из которого была рождена вселенная, переплетение всех элементов и Сил. Выдержать такое не смог бы даже Сатурн, и я закричал. В моей жизни было много боли, но то заклинание страшит меня до сих пор. Моя плоть пылала, медленно исчезая в жадных языках пламени, а вокруг царило нечто удивительное. Наверное именно так происходит создание.
