Джеймс Клеменс - Врата ведьмы
Он намеревался подвергнуть разложению весь мир! Располагая Врата Плотины в ключевых точках мира и внедряясь в энергию всей планеты, он собирался перековать весь мир в одного исполинского иллгарда.
И, если Шоркан говорил правду, это преобразование должно случиться именно этой ночью. Елена поплыла вперед, к соседней цепи стихийной энергии. Можно сломать Врата или нет, но им всем угрожает опасность. Если Темному Лорду удастся его план, они все будут обречены.
Елена поднесла палец к серебристому корневому отростку. Она пришла в себя, глядя на серую гранитную комнату, заваленную мертвыми телами. «Дварфы, — поняла она, — толпы дварфов». Изображение сместилось, как если бы окно, в которое она смотрела, пришло в движение. Это было нелепо. Затем окно вернулось на место, и Елена увидела знакомое лицо с косматой черной бородой.
— Крал! — вскричала она.
Горец в изумлении попятился. Позади него Елена заметила другие лица: Могвид, Мерик, человек с песочными волосами, которого она не знала. Это было невозможно: Нилан.
Мерик с опаской приблизился к Кралу.
— Елена? Ты внутри грифона?
— Я в Плотине! У нас нет времени! Вы должны найти способ разорвать связь Врат с его источником стихийной энергии! Вы можете это сделать?
Мерик покачал головой.
— Мы все испробовали. Врата Грифона защищают себя, атакуя всякого, кто приближается к ним.
Елена быстро сообразила: должно быть, приближается время преобразования.
— Не думайте о разрушении грифона! Найдите способ отделить каменного зверя от каната связи, по которому он питается стихийной энергией! Сейчас! Этой же ночью! Или же все погибнет!
Мерик нахмурился.
— Мы не знаем, как это сделать.
Крал оттеснил Мерика в сторону.
— Я знаю.
Мерик попытался возразить, но Крал взглянул на Елену:
— Я сделаю это. Доверься мне.
Елена облегченно вздохнула.
— Я должна проверить другие Врата.
Он кивнул и поднял руку.
— Прости, Елена.
Ее палец соскользнул с нити, когда были произнесены эти последние слова. Она не поняла их смысла, но времени на возвращение и уточнение уже не оставалось. Елена не знала, сколько Врат Плотины нужно разрушить, чтобы сорвать план Темного Лорда, но была уверена, что следует устранить столько, сколько возможно.
Она гребла, перебирая ногами, к последнему из серебряных потоков, размышляя. Остались лишь Врата Василиска, где-то в Южных Пустошах. Елена скользнула к ближайшему сверкающему ответвлению и приложила к нему палец.
Перед ее мысленным взором открылась новая картина: комната с песочным полом, изобилующая пещерами. Она почти закричала в облегчении, увидев Сайвин, восседающую на Рагнарке. По меньшей мере, кто-то добрался до Врат Василиска. Картина сместилась. Эти Врата тоже вернулись к жизни. Обнаружился третий воин.
— Джоах! — вскричала она.
Крик заставил ее брата вздрогнуть.
— Кесла? — Он запнулся и упал на спину.
— Нет, твоя сестра!
Сайвин направила дракона в поле зрения окна.
— Елена?
— У меня нет времени! — Она повторила все, что рассказала Кралу. — Вы можете найти способ разорвать связь Плотины с Землей?
— Не вижу возможности, — ответила Сайвин. — Даже Рагнарк не может приблизиться к чудовищу.
Елена увидела глубокую кровоточащую рану на груди дракона. Она обернулась к брату:
— Джоах, ты знаешь способ? Пусть даже темное заклятие с тех времен, когда ты владел посохом Грешюма.
Пока Елена объясняла, ее брат стоял молча, свесив голову. Взгляд его оставался потерянным и безнадежным.
— Думаю, я знаю.
— Ты должен попытаться, — поторопила она его. — Или же весь мир погибнет.
Джоах кивнул, отворачиваясь, в голосе его послышалась боль:
— Иди. Я знаю свой долг.
Елене страстно захотелось дотянуться до брата и утешить его, но вместо этого она отдернула руку, заставив картину исчезнуть. Утешение будет позже. Она зависла на одном месте. Она сделала все, что могла. Дело за остальными.
Елена плыла в направлении первой серебряной реки, чтобы последовать но ее руслу. Она не знала, как исполнить то, чего просила от остальных. Врата Мантикора казались неуязвимыми. Обдумав все возможности, но так и не придя к решению, она добралась до преграды из черного стекла. Девушка втайне надеялась, что проход откроется для нее заново. Но, доплыв до него и надавив руками на поверхность, она обнаружила, что он все так же непроницаем.
Магическим зрением она видела, что поток стихийной энергии поднимается из горы и проходит вдоль руки к эбонитовому валуну. Это казалось безнадежным: не было способа ни сдвинуть эбонитовую громадину, ни отломать каменную руку. Их было так мало в отряде, что понадобится несколько лун на раздробление каменной руки. Вот если бы она высвободилась из камня, то могла бы воспользоваться своей магией.
Елена окрикнула товарищей, все еще стоящих у камня, и рассказала им о своих открытиях.
Тетя Фила скользнула ближе:
— Значит, мы должны либо сломать Врата, либо разорвать их канал связи?
Елена кивнула, внезапно осознав, что ее не видят.
— Да. Это нужно сделать сегодня же ночью, либо весь мир будет искажен.
Эррил покачал головой, оглядываясь.
— Понятия не имею, как это можно сделать.
— А что насчет твоей магии, моя милая? — спросила тетушка Фила.
Елена уже пыталась освежить рану на пальце и с помощью магии вырваться наружу, по попытка провалилась. Плотина была слишком велика, она слишком мала.
— Я не могу разрушить камень, — устало ответила она.
— Я спрашивала не об этом, — проговорила Фила. — Я говорю о магии Чо, защищающей тебя. Она не безгранична.
Елена опустила взгляд на свои руки и в первый раз заметила, что сияние ее кожи потускнело. Она подняла руки. Магические доспехи стремительно истощались. Она посмотрела вглубь темной Плотины.
Как только кончится магия, кончится и ее жизнь.
* * *Закутанный лишь в плащ, Крал вглядывался в окружающие его лица. Их число сильно сократилось с тех пор, как отряд вошел в тронный зал. Фердайл исчез, холодное тело Мишель лежало на каменном полу, прикрытое плащом Тайруса с фамильным гербом готового к прыжку снежного леопарда. В их глазах читалось недоверие; Крал не мог ничем ответить на их немые обвинения и не мог просить их довериться ему.
— Откуда мы знаем, что ты не пособник Темного Лорда? — наконец, спросил Мерик. Он указал на грифона у Ледяного Трона, впившегося эбонитовыми когтями в гранитный пол Цитадели. К разбуженному чудовищу невозможно было подобраться. Он угрожал любому своими когтями и клыками. Мерик продолжил: — Ты атаковал грифона, потерпел поражение, и зверь ожил. Откуда мы знаем, что ты не спланировал это заранее?
