Андрей Валентинов - Нарушители равновесия. Если смерть проснется. Печать на сердце твоём
Гости прятали глаза, газда сопел, не зная, что сказать, а Згур лихорадочно искал выход. Если он убьет Колдаша, хозяином Злочева станет Гриб-Поганка… Нет, не станет!
— Если ты не отпустишь всех нас и не вернешь наше добро, — Згур взглянул прямо в пылавшие ненавистью глаза Колдаша, — я убью тебя, а затем вызову на поединок твоего сына. Он виновен не меньше…
— А победителю достанется Злочев, — — — негромко добавил кто-то.
Газда долго молчал, затем бледное лицо начало краснеть.
— Не в наших обычаях принуждать девицу к замужеству! Пусть она уходит, коль не желает этой чести…
— А сын твой проводит нас, — тут же вставил Згур. — До первого ночлега!
В благородство газды не верилось, но за ночь можно уйти далеко…
— Я тоже провожу тебя — вместе с моими хлопцами. — Вищур поправил усы и, усмехнувшись, подошел поближе. — Не помнишь меня, Згур? Я был в третьей валинской сотне, на левом фланге…
Утро застало их в глухой чащобе. Ехать дальше не было сил, и Згур скомандовал привал. Костер не разжигали, а лошадьми пришлось заниматься ему одному — Улада и Че-ремош, так и не успевший как следует прийти в себя, заснули мгновенно, укрывшись теплым покрывалом. Згуру не спалось. Он отвязал вьюки и принялся аккуратно складывать вещи, которые пришлось грузить второпях. Плащ, запасная рубаха, фляга… И тут лучи утреннего солнца /пали на что-то маленькое, блеснувшее старым серебром. Згур наклонился — и все еще не веря своим глазам поднял то, что выпало на траву из складок рубахи. Браслет! Тот самый!
Вначале подумалось, что он видит сон — странный сон, который вот-вот кончится. Но браслет лежал на ладони — тонкий, красивый, с изящным узором, выполненным чернью. «В кургане его нашел, три дня копал… Не с руки снял — у сердца лежало…» Но ведь он прогнал кобника! Прогнал, не взял страшный «подарок»! Как же…
Згур оглянулся — Улада и Черемош спали, и рука девушки лежала у чернявого на плече. Быстро, словно боясь, что его застанут за постыдным делом, Згур замотал браслет в тряпку и засунул на дно сумки. Мысли путались. Проклятый браслет! Проклятый кобник! И сон, в котором отец предупреждал его! «Меч лишь убьет, ведовство погубит душу»… Но ведь он прогнал кобника!..
— Не спишь, сотник Згур?
Он вздрогнул, узнав голос Улады — спокойный, насмешливый. Дочь Палатина ничуть не изменилась за эти дни.
— Ну что, наемник, может, все-таки скажешь, почему ушел из войска?
Глава 3. ВЫПОЛЗНЕВ ЛАЗ
Згур прищурился, глядя на солнце. Небесный Всадник в зените, значит, времени у них еще много, до самого вечера. Он глубоко вздохнул и невольно улыбнулся — хорошо! Солнышко, ручей, от близкого леса тянет прохладой. Совсем как дома, в Буселе. Нет, в Буселе лучше! Во-первых, там есть раки. А во-вторых…
— Отвернись! Кому говорю! И не вздумай поворачиваться, пока не скажу!
Згур хмыкнул. Дочке Палатина вздумалось купаться. Хорошо, что он сразу устроился в безопасном отдалении, за невысоким бугром. Да, во-вторых, в Буселе не встретишь Уладу. И хвала Матери Болот!
Рядом послышался вздох. Згур приоткрыл глаза — Черемош. Вид у парня был слегка удрученный.
— Прогнали? — не утерпел Згур. Ответом был новый ох. Чернявый почесал подбородок, но ничего не ответил.Происходило нечто странное. И дело, конечно, не в том, что длинноносая девица решила освежиться в гордом одиночестве. Что-то у них с Черемошем не ладилось. Если в первые дни они ночевали, укрывшись одним плащом, то теперь на привалах Улада категорическим тоном приказывала устроить себе отдельное ложе. И говорили они реже. Улада замыкалась в себе, молчала, а Черемош подсаживался к Згуру и заводил долгие беседы. Згур не возражал — слушать парня было интересно (когда речь шла не о «бычарах» и не о битом «грызле»). Сын дубеньского войта много знал от отца, да и чтение румских фолий не прошло даром. Згур даже начал слегка завидовать. Сам он мог читать лишь по-сполотски, румские значки освоить еще не довелось.
Итак, у влюбленных что-то не складывалось. Улада все чаще сердилась, капризничала и срывала злость на безответном Черемоше. Со Згуром она почти не разговаривала, но если раньше он замечал в ее глазах легкое презрение, то теперь в ее взгляде был страх.
О случившемся в Злочеве не вспоминали. В первые дни Черемош пару раз пытался заикнуться, но ледяной взгляд девушки примораживал его на месте. Згур тоже старался не думать о своей нелепой выходке, но порой не выдерживал и крыл себя последними словами. Тоже альбир нашелся, спас красну девицу, болван! Но Злочев остался далеко позади, дорога вела все дальше, и вот уже совсем рядом граница. Потому и дневку устроили — ночью переходить безопаснее.
— А может, прямо пойдем, через мост? Оказывается, чернявый подумал о том же. Згур пожал плечами:
— Мы с оружием. Таких стража проверяет. А если Ивор успел предупредить? У них тут человек двадцать, десять у моста, остальные возле парома. Раз в день они отправляют несколько кметов вдоль реки…
— А ты откуда знаешь? — удивился Черемош, и Згур выругал себя за длинный язык.
— Я же собирался к румам, — он постарался улыбнуться как можно беззаботнее. — Вот и поговорил с одним купчишкой на торге.Черемош кивнул, а Згуру вновь, в который раз, стало не по себе. Поверил! Как легко всему верит этот чернявый парень! А если бы ему, Згуру, приказали просто прирезать Черемоша? Подружиться, заманить подальше — и спрятать труп так, чтобы даже Косматый не нашел? Сделал бы? Ответ был слишком очевиден, и Згур помянул Мать Болот, которая не допустила такого. Но разве то, что он задумал, многим лучше убийства? Ведь Улада…
— Ай! Помогите! Черемош! Черемош!
Длинноносая не кричала — она вопила, да так, что закладывало уши. Миг — и Згур уже вскочил, сжимая в руке меч. Что там? На жабу наступила? Или снова медведь?
Сначала он увидел Уладу. Девушка стояла по колено в воде, прижимая к голой груди смятую мокрую рубаху. Длинные волосы закрывали плечи.
— Помогите! Да где же вы? Згур! Вспомнила! Он быстро оглянулся — и все понял. Вот они! Четверо, оборванные, бородатые, в руках клевцы… Его заметили. Грянул дружный хохот:
— Эй, женишок, уступи невесту! На часок, не боле! Опосля возвернем, тока мягчее станет!
Згур поймал за руку Черемоша, который уже был готов броситься на незваных гостей. Горячиться ни к чему. Итак, четверо, в руках — клевцы, за поясом — ножи. Ни мечей, ни луков. Это хорошо…
— Так вас двое, хлопцы? — хохотнул один из бородачей. — Где двое, там шестеро! У нас эта краля не заскучает! Ишь, сисястая!
Чернявый зашипел, но Згур вновь поймал его за руку. Улада уже была рядом, наскоро надевая рубаху, что вызвало новый взрыв смеха:
— Чего засупониваешься, дуреха? Все одно сымать придется!
Все стало ясно — станичники! Удалые хлопцы из зеленого леса. Ну конечно, граница рядом! Згур уже приметил самого крепкого из бородачей, чтобы начать с него, как вдруг вспомнил, что рассказывал ему наставник Отжимай-ло. Тогда они крепко выпили…
— Меялуг, атябер?
Бородачи недоуменно переглянулись, затем один, вероятно старший, неохотно буркнул:
— Ун! А ыт?
Згур еле сдержал улыбку. Получилось!
— А ым то идяд илшу.
Бородач что-то тихо сказал своим хлопцам, и те опустили клевцы.
— На ту сторону? — теперь станичник говорил уже нормально, значит, можно больше не корежить язык, переворачивая привычные слова. Згур облегченно вздохнул:
— Как выйдет. А чего, батька с мамкой не велят?
— Мамка не мамка, — бородач оглянулся, — да только забудь, братан! Нагнали вояк, сотни две. Ищут каких-то…
Он не торопясь присел на песок, положив клевец перед собой. Згур последовал его примеру, но меч остался в руке. На миг оглянувшись, он заметил, что чернявый тоже вооружился, а Улада деловито заряжает гочтак. Згур хмыкнул — сообразила!
— Значит, ищут, — проговорил он. — А если не через мост?
— Забудь! — бородач искоса поглядел на гочтак в руках девушки и скривил улыбкой рот. — Стража всюду. А ищут-то двух парней да девку…
Переспрашивать Згур не стал — и так ясно.
— Девка, вижу, боевая! — продолжал станичник. — За такую румы гривен тридцать дадут! Ладно, не мое дело… А ты, братан, и сам, кажись, из вояк?
Згур кивнул. Такое не скроешь, даже когда на тебе не кольчуга, а рубаха.
— А зовут-то как? — бородач хитро прищурился. Згур чуть было не назвал свое имя, но вовремя спохватился. Его проверяли.
— Зовут Зовуткой…
— А кличут уткой, — хохотнул бородач. — Вот чего, Зовутка, поворачивай лыжи. Не пройдете. Разве что через ВыползневЛаз…
Згур вспомнил мапу. На полдень — Нерла, там граница, на закат — Змеиные Предгорья, скалы, не пройдешь…
— Не слыхал? — удивился станичник. — Это рядом, вверх по ручью и налево, не промахнешься. Его местные как-то по-мудреному кличут. Можешь сунуться, если смелый. А то, знаешь, за девку да за парней мешок серебра обещают…
