Сайфер: Владыка Падших (ЛП) - Френч Джон

Тёмные Ангелы вновь умолкают. Они ждут, не сводя глаз с разбитого моста над бездной. С тех пор, как они покинули запретную зону, космодесантники прослушивали каналы связи, а брат-библиарий похищал тайны всех разумов, к которым мог прикоснуться незамеченным. Они – опытные охотники, и потому составили карту и сами выбрали место встречи со своей добычей.

– Вижу движение, – докладывает по воксу один из Тёмных Ангелов. – На другой стороне разлома, двести метров над мостом и спускаются!

– Принято, – отвечает сержант. – Ждите приказов.

Мы делаем первые шаги через бездну. Мы идём осторожно, по двое. Я жду, наблюдаю. От падающих сверху капель вокруг собирается туман. И у меня чешется затылок. Нахмурившись, я вглядываюсь во тьму на другой стороне провала.

– Что-то не так, господин? – спрашивает меня Корлаил.

Я не отвечаю. Бедный, верный, раскаявшийся Корлаил. Ведь он тоже это чувствует. Что-то надвигается. Что именно, не знаю ни я, ни кто-либо из моих братьев, но мы все это чувствуем. Мы, Падшие, ускользали от охотников на протяжении целых жизней смертных, и поэтому в каждом из нас появилась инстинктивная осторожность. Так почему же мы не остановились и не сошли с этого пути? Потому, что мы спешили, потому, что инстинкты иногда ошибаются. Хорошее объяснение, не правда ли? Конечно, возможно у меня были и другие причины. Возможно, что я лгу тебе… А пока же я вижу, как идущие впереди братья доходят до центра скрежещущего моста.

А над ним клубится туман. Я слышу, как скрипят натягиваемые ветром тросы. Перестрелка на верхних ярусах утихла.

– Господин? – снова спрашивает Корлаил.

– Пора.

И я шагаю по мосту, а Корлаил следует за мной. С каждым шагом по его доспехам бренчат десятки ключей. Мы не спешим. Оружие в ножнах и кобурах. И тогда-то Мордекай и видит меня в первый раз.

– Это он… – шепчет библиарий.

И ему не удаётся скрыть благоговение из голоса. Ведь для Внутреннего Круга я – не просто добыча. За столько веков тень неуловимого странника омрачила их мысли. Теперь я – алеф [25] в их поисках искупления, мой образ и имя олицетворяют всё, что они ненавидят, о чём надеются и чего боятся.

– Это и в самом деле он, сам Владыка Падших…

– Он почти у середины моста, – замечает Нариил. – Приказывайте, брат-бибиларий.

Лицо не сводящего с меня взгляда Мордекая суровеет.

– Взять его.

Первая ракета ударяет по мосту в десятке шагов позади нас. Взрыв разрывает металлические тросы и настил. Потом грохочут выстрелы, раздаётся ответный огонь, и во мраке вспыхивает пламя новых взрывов. Мост содрогается и раскачивается под ногами. Опоры на одной стороне раскалываются. Мы бежим, стреляя в неизвестных врагов. Истерзанный металл вопит. Я вижу, как кто-то выдвигается на позиции на склоне впереди, на них силовые доспехи, а в руках одного из них, чей шлем окутан призрачным сиянием, меч. Он будто собирается спрыгнуть прямо на мост. Смотрит прямо на меня….

И я чувствую в этом взгляде и ненависть, и изумление, и благоговение. Они здесь.

Это может показаться невероятным, но они здесь. Тёмные Ангелы. Ожесточённые сыны нашего отца. В глубине души я понимаю, что, разумеется, всё это было неизбежно. Предначертанное будущее неотвратимо. Мы можем попытаться избежать его. Попытаться встретить его раньше, на своих условиях, сойти с уготованного пути, но оно всё равно настигает нас.

– За Льва! – кричит Корлаил. Мы бежим. Все. Азхар сжимает в кулаке булаву, и на его открытом лице виден оскал. Меч Корлаила – застывшая молния, выкованная из стали. Голубое пламя окутывает обнажённые кулаки Бахариила и пылает в его глазах. Мы все бежим по содрогающемуся мосту. Я уже ясно вижу охотников, преграждающих нам путь и ждущих на склоне. Трое уже на мосту, стреляют, сжимают окутанные энергией клинки… чёрные доспехи скрыты рясами кающихся грешников, пистолеты каждым выстрелом разгоняют мрак, и они быстры. Знаешь, если бы ты взглянул со стороны, то не сразу бы понял, кто из нас Падшие, а кто Непрощённые.

+ Подчинитесь и обретёте искупление+ – гремит в наших разумах крик Мордекая.

Искупление… как заманчиво. И ведь они его обещают честно, от всего сердца, но предлагают то, что не могут дать.

Я убиваю первого из Тёмных Ангелов. Три выстрела. Болт выбивает оружие из рук. Второй бьёт в нагрудник, отбрасывая его назад. А потом разряд плазмы испепеляет голову пытавшегося встать космодесантника. Мгновение. Даже мгновения не потребовалось мне на то, чтобы выхватить пистолеты и выстрелить. И Тёмный Ангел падает замертво. Он – первый из убитых мной братьев Мордекая, первый, но не последний.

Удивлён? Зря. Я ведь не из ангелов, созданных из милосердия.

Смерть брата на миг ошеломляет Мордекая. Он уже охотился на моих сородичей прежде, но не был готов ко встрече со мной. Впрочем, он быстро приходит в себя. Библиарий направляет потоки варпа, мысленно протягивает к нам руки.

Мои конечности обвивают оковы из невидимой энергии. Мчавшийся за мной в бой Корлаил замирает, оплетённый телекинетическими путами. По рушащемуся мосту растекается изморозь, воздух наполняется тусклым сиянием. Мордекай сжимает наши тела в призрачных кулаках. Он страдает, с каждым услышанным душой воплем в его разум будто впиваются раскалённые иглы. Но это стоит того, чтобы удержать нас на месте, ради этого он снесёт любые муки. Он слышит последние крики духов, исчезающих в Золотом Троне, и вой бушующей на той стороне бури.

– Разбейте… мост… – приказывает он.

Со склона летит ракета. Она врезается в мост, раздирая последние опоры. Обломки падают в бездну. Но мы остаёмся там же, где были, пусть под нашими ногами больше и нет опоры. Телекинетическая хватка удерживает нас на месте. Слабые духом бы сломались от такого бремени. Но душа Мордекая сильна, и путы его не ослабевают.

А затем сознание Бахариила врезается в разум Мордекая, будто кулак в кольчужной перчатке. Пламя бушует повсюду вокруг моего брата. Его доспехи – чёрный силуэт посреди бушующего огненного вихря.

– Красно лезвие клинка, – восклицает он, – и сверкает пылающее небо!

И Бахариил притягивает к себе падающий, но ещё не исчезнувший из виду мост. Навстречу нам летят каменные блоки, искорёженные балки, тросы и железные брусья скручиваются в виадук.

Мордекай отшатывается, крича от боли. Мои сабатоны сталкиваются с взлетевшими камнями.

Призрачные змеи извиваются среди треснувших блоков и ржавого металла. Я вновь бегу, и братья следуют за мной. Бахариил воспарил над бездной, будто пылающий ангел.

На уступе над нами Мордекай падает на колено. Под доспехами его тело истекает кровью. Он хотел взять нас живыми, забрать с собой навстречу допросам, исповеди и бессмысленному отпущению грехов перед смертью. Да, хотел он этого, но раз желаемое невозможно, то он сделает то, что должно. Не даст нам скрыться.

– Открыть огонь! – кричит он.

Засевшие на склонах каньона Тёмные Ангелы начинают стрелять. Ракеты, плазма и град болт-снарядов рассекают мрак. Ракета разрывает почти добежавшего до края моста Кхаила на части. Во все стороны летят клочья мяса и осколки брони. Он даже не успевает закричать, а затем исчезает во тьме. На нас вновь обрушился огненный дождь. Его капли – выстрелы, и сходятся они вокруг Мальхиила. Он исчезает. Ещё одного из наших братьев больше нет, он сгинул под раскаты барабанной дроби взрывов.

Снаряд ударяет в мой наплечник и взрывается. Шлем сотрясают поцелуи осколков. Я шатаюсь, едва не падаю на мост, удерживаемый вместе лишь колдовством. Смерть так близка. Я вижу стволы болтеров, вижу, как сжимаются на курках пальцы тех, кто хочет отправить меня во мрак.

Но я не умру в эту ночь.

Бахариил возносится над нами, сверкая, как падшая звезда, бросившаяся обратно в небо. Он содрогается. Вокруг него всё быстрее кружат обломки. Истекающее из его раненной души пламя ослепляет. Бахариил и просветлён, и нечист. Как же часто он становился наши спасением…