Карен Трэвисс - Республиканские Коммандо 2: Тройной Ноль
Если она может влиять на разум, то может влиять и на эндорфинную систему. Этейн вложила в действие всю свою волю.
– Боль уходит. Лекарство работает. Чувствуешь? – если от Силы есть польза, то пусть теперь она проявится. Этейн посмотрела на его лицо, и мускулы челюсти слегка расслабились. – Как теперь?
– Лучше. Спасибо, мэм.
– Держись. Может захотеться поспать.
Его хватка по-прежнему была крепкой. Этейн ответила пожатием; она пыталась понять, проник ли он в ее ложь и поверил просто для своего упокоения. Он больше ничего не сказал, но не кричал, и лицо его выглядело умиротворенным.
Этейн пристроила голову солдата на свое плечо, просунув руку между его головой и переборкой; вторая все еще сжимала его ладонь. И так она сидела десять минут, сосредотачиваясь на образе холодной бледной пустоты.
Потом он закашлялся. Его брат взял другую руку, и Фай (новое напоминание о друге, которого она месяцами не видела, и может никогда больше не увидеть) сказал:
– Я в порядке, – его хватка ослабла.
– О, мэм… – выдохнул его брат.
Этейн как-то отстраненно осознавала, что в течение следующих двадцати минут говорила с каждым солдатом в отсеке, спрашивала их имена, спрашивала, кто погиб и при этом удивлялась, почему они сперва смотрят на ее грудь, а потом на лицо, с явным замешательством.
Она приложила руку к щеке и ощутила острую боль. Этейн потерла щеку и на ладони остался кусочек металла в яркой, свежей крови. До этого она осколка не чувствовала.
Этейн направилась к знакомой зеленой метке среди леса грязно-белых доспехов.
– Лязг, – спросила она, оцепенев. – Лязг, я никогда не спрашивала… Где мы хороним наших? Или кремируем, как джедаи?
– Обычно ни то, ни другое, генерал, – ответил Лязг. – Не стоит сейчас об этом волноваться.
Она глянула на свою бежевую мантию; ткань была более чем грязной. Она была испещрена ожогами, будто она что-то приваривала и была неосторожно; неровный темно-красный овал тянулся от правого плеча к поясу, уже почерневшему.
– Мастер Камас меня зажарит, – сказала она.
– Тогда он может зажарить и нас, – отозвался Лязг.
Этейн знала, что иногда думает о ловком и уклончивом ответе на ее вопросы, но прямо сейчас ее разум обнимал все. Она подумала о Дармане, вдруг уверившись, что с ним что-то случилось; но с коммандос на заданиях всегда что-то случалось, и Сила ясно говорила, что Дарман жив.
Но другой Фай – солдат – умер. Этейн устыдилась собственных страхов и пошла искать тех, кому еще можно было помочь.
***
Депо "Браво-восемь", место преступления, Манарай, Корускант, 367 дней после Геонозиса
Скирата считал гибель каждого клона личным оскорблением. Его злость была направлена не на Обрима; оба они были наемными профессионалами и друг-друга уважали – Ордо это знал. Он просто надеялся, что Обрим понимает – те колкости, которые говорит Кэл'буир, не всегда стоит принимать на свой счет.
– Так когда ваши парни соизволят оторвать свои шебсе и рассказать нам как бомба сюда попала? – поинтересовался Скирата.
– Скоро, – ответил Обрим. – Голокамеру разнесло взрывом; мы ждем запасную запись со спутника. Конечно, не будет такой ясной… но по крайней мере, что-то у нас будет.
– Извини, Джайлер, – сказал Скирата, глядя и на руины и что-то прожевывая. – Не хотел оскорбить.
– Знаю, приятель. Я не в обиде.
Еще и поэтому Ордо восхищался своим сержантом: он был прямо-таки архетипом мандо'ада. Идеал мандалорианина – это строгий, но любящий отец, почтительный сын, который учится на каждом жизненном уроке; воин, верный личным принципам, а не постоянно меняющимся правительствам и флагам.
А еще он знал, когда надо извиниться.
И сейчас он выглядел измученно. Ордо не знал, когда Скирата поймет, что никто не ожидает, что он будет держаться наравне с молодыми солдатами.
– Ты мог это оставить на меня.
– Ты хороший парень, Орд'ика, но я сам должен этим заняться.
Ордо положил руки им с Обримом на плечи, стараясь слегка увести их от разрушений, и стараясь, чтобы аруэтиизе ("не-мандалориане", "чужаки", иногда – даже "предатели") не заметили, что сержанта надо успокоить. Ожидание было наихудшим в нынешнем настроении Кэл'буира.
Комлинк Обрима что-то прочирикал.
– Есть, – сказал он. – Они передают запись; давайте это проиграем на комлинке Ордо.
Запись представляла из себя зернистую синеватую голограмму, возникшую на ладони Ордо; они просмотрели ее несколько раз. Транспорт проходил над барьером и ему показывали, где на полосе приземлиться. Затем вся картина тонула во вспышке света, за которой следовали столбы дыма и дождь из обломков.
Взрыв разнес транспаристилово-гранитные стены депо снабжения Браво-пять пятнадцать раз, прежде чем Ордо решил, что с него хватит.
– Похоже, что бомбу провезли на этом транспорте, – констатировал Обрим. Некоторые обломки, раскиданные вокруг места взрыва, ясно указывали, что транспорт тоже разнесло. – Никто не убежал. Так что пилот был внутри, и… – он сделал паузу, просмотрев информацию, загруженную в его собственную деку. – Подтверждают, что это была рутинная доставка, и пилот – обычный штатский. Никаких намеков, что была миссия для смертника. Просто рутинная доставка – с добавлением нежелательного содержимого.
– Мы можем просмотреть записи за предыдущие дни? – спросил Ордо. – Просто чтобы понять, интересовался ли кто-нибудь кораблями и их движением незадолго до этого?
– Записи хранятся десять дней. Ничего получше и пояснее не достанешь.
– Все равно лучше посмотреть.
Ордо глянул на Скирату, молчаливого и явно злого, но что-то сосредоточенно обдумывающего. Коммандо очень хорошо знал эту расчетливую рассеянность.
– Тогда лучший наш след на этот момент – проследить путь поставок взрывчатки, – сказал Кэл.
– "Омега" находится сейчас на ОППС, – заметил Ордо. – По возвращении у них могут оказаться подозреваемые для Вэу.
– Я этого не заметил, правда? – заметил Обрим, производивший впечатление человека, который предпочел бы быть на фронте, а не поставлять припасы из тыла. – С подозреваемыми должен работать я. Но с недавнего времени меня так бесят проблемы со зрением…
– И как долго будешь болеть? – спросил Скирата, мягким толчком убирая Ордо с дороги.
– Так долго, как тебе понадобится, Кэл.
– Тогда пока что не будем лечить.
Скирата пробрался сквозь команду техников, которые все еще расставляли голомаркеры на руинах: красные значки там, где лежали части тел, синие для неорганики. Ордо подумал: хоть кто-нибудь из штатских, которые сейчас таращатся из-за барьера, видел что-то вроде этого не в бюллетенях НГН.
Cкирата остановился и наклонился над техником-суллустианцем, который на четвереньках водил сканером по обломкам.
– Могу я забрать таблички с брони, когда вы их найдете?
– Таблички? – суллустианец сел на пятки и взглянул вверх круглыми черными глазами. – Поясните.
– Маленькие сенсорные таблички, по которым опознают солдата. Они на нагруднике, – Скирата слегка раздвинул указательный и большой пальцы, показывая размер. – Их тут должно быть около пятнадцати.
– Мы можем добыть тебе данные, Кэл, – сказал Обрим. – Не беспокойся об этом.
– Нет, я не для подсчетов прошу. Мне нужна часть брони, чтобы отдать им должное – по обычаю Мандалора.
Ордо отметил озадаченное выражение лица Обрима.
– Тела для нас не важны. На самом деле это и к лучшему.
Обрим серьезно кивнул и провел их за еще один пластоидный экран, где команда ОК на столе собирала и сортировала металлические обломки и другие едва опознаваемые части.
– Можешь взять все это, если хочешь.
Скирата направил Ордо к возвышению, где стоял стол.
– Это уже сфера Ордо, но я рад, что твои ребята тут работают. Я верю в трудолюбие суллустиан.
Возможно, это было лишь безвредное потакание сердцам и умам со стороны Скираты. Но, похоже, оно сработало с людьми из ОК-отдела.
Один из них посмотрел вверх.
– Рад слышать, что военная разведка уважает КСБ.
– Меня еще никогда не называли "военной разведкой", – заметил Скирата, будто и не понимал, что так именуется все то, что он делает с того момента, как прошло пять дней после Геонозиса.
Ордо протянул руку к одному из ближайших криминалистов и жестом попросил его деку.
– Вам это понадобится, – сообщил он, соединяя устройство со своей собственной декой. – Вот последние данные по СВУ.
Да, за последний год антитеррористические команды КСБ и маленький отряд Скираты стали очень близки. Работа через официальные каналы республиканской безопасности была лишь тратой времени, и всегда был шанс, что штатские поведут себя как обычные идиоты во всей Галактике и шлепнут штамп "совершенно секретно" по своим мелким карьерным причинам. У Ордо на это не было времени.
