Дэн Абнетт - Лучшее из "Молот и Болтер"
Без сомнения — это охота за их драгоценным мечом. И не в первый раз.
Возможно — это их церемония инициации? Проверка мастерства? Верни клинок и получи членство в Ордене…
О, какая неудача.
Украденный клинок висел на бедре охотника, как это было на протяжении многих лет. Сегодня не та ночь, когда он вернётся назад в отчаянных притязаниях Ангелов. Но, как всегда, они с радостью продадут свои жизни в попытке это сделать.
Талос проверил данные, выведенные на сетчатку его глаз. Искушение мигнуть — щёлкнуть несколько рун было сильным, но он остановил себя. Эта охота будет достаточно лёгкой и без боевых наркотиков, которые наполнят его кровь. Чистота заключается в воздержании от таких вещей, пока они не будут действительно необходимы.
Руны расположения его братьев по Первому Когтю мерцали на дисплее его визора. Приняв во внимание их расположение в других местах корабля, охотник выдвинулся, чтобы пустить кровь этих рабов Трона Лжи.
* * *
Настоящий охотник не избегает того, что бы его увидела добыча. В противном случае это преследование будет актом трусости, проявляя себя только тогда, когда добыча была уже мертва. Где здесь умение? Где острые ощущения?
Повелитель Ночи был выращен для охоты другими, более честными методами.
Талос крался как призрак в тенях, проверяя силу аудио рецепторов брони Скаутов. Только на пределе того, что они могли услышать…
Он преследовал их вдоль коридора, его руки в латных рукавицах заскребли по металлическим стенам.
Кровавые Ангелы немедленно повернулись, осветив его лицо лучами своих фонарей.
Это почти сработало — охотник дал им это. Эти меньшие охотники знали свою добычу — они знали, что охотятся на Повелителей Ночи. За половину удара сердца, свет должен был сверкнуть через его визор, ослепляя его.
Он уже исчез, когда они открыли огонь, растаяв в тенях стены коридора.
Он поймал их снова девять минут спустя.
На этот раз он залёг в ожидании, заманив их в прекрасную ловушку. Меч, за которым они пришли, лежал прямо на их пути.
Он назывался Аурум. Слова только справедливо описывали умение мастера. Выкованный, когда Великий Крестовый Поход Императора только делал свои первые шаги к звёздам, клинок был выкован для одного из величайших героев Легиона Кровавых Ангелов. Он появился во владении Талоса спустя столетия, когда он убил наследника Аурума.
Это было почти забавно, как часто сыны Сангвиния пытались отобрать у него меч. Было намного менее забавно как часто он убивал своих собственных братьев, когда они пробовали забрать клинок из его мёртвых рук. Жадность разрушила всё единство, даже среди братьев Легиона.
Скауты увидели реликвию своего Ордена, так долго от них ускользавшую. Золотое лезвие было вложено в ножны, выполненные из тёмного метала, его ангелокрылый эфес окрасился в цвет слоновой кости под ярким светом их фонарей.
Приглашение просто войти в комнату и взять его, но это было такой очевидной ловушкой… Но всё же… как они могли этому сопротивляться?
Они не сопротивлялись.
Новобранцы были на чеку, болтеры выше и обзор быстрее, чувства обострены. Охотник видел как их губы двигались, когда они непрерывно передавали обстановку друг другу.
Талос спустился с потолка.
С глухим стуком он приземлился на палубу позади одного из новобранцев, перчатки молниеносно дёрнулись вперёд, чтобы схватить Скаута.
Другой Ангел повернулся и выстрелил. Талос смеялся над рвением в его глазах, плотностью сжатых зубов, тогда, когда новобранец выпустил три болта в тело своего брата.
Повелитель Ночи держал бьющийся в конвульсиях человеческий щит перед собой, наблюдая за вспышками шкалы температуры на дисплее, выводимом на сетчатку его глаз, когда кровь умирающего новобранца била по секциям его боевого доспеха. В его захвате дрожащий Ангел был немного более, чем мешок взорванного замороженного мяса. Болт-снаряды детонировали, достаточно близко, чтобы убить его и разгерметизировать костюм.
— Хороший выстрел, Ангел, — Талос говорил через треск громкоговорителя своего шлема. Он отбросил свой истекающий кровью щит в сторону и прыгнул на другого новобранца выгнув пальцы подобно когтям.
Борьба была беспощадно кратковременной. Полностью геномодифицированное тело Повелителя Ночи в связке с усиленными фибросвязками мускулами его брони предопределили только один возможный вариант. Талос выбил болтер из рук посвящённого и вцепился в него.
Когда он скрутил более слабого воина, Талос погладил своими закованными в перчатку кончиками пальцев по чистому лицевому визору атмосферного костюма новобранца.
— Это выглядит хрупким, — сказал он.
Скаут что-то неслышно кричал. Ненависть пылала в его глазах. Талос потратил несколько секунд, чтобы насладиться этим выражением. Этой страстью.
Он пробил кулаком визор, разбив его на осколки.
Когда первый труп замёрз, а другой раздувался и разрывался на пути к удушью, Повелитель Ночи Вернул свой клинок, меч принадлежащий ему на правах завоевателя, и двинулся назад в наиболее тёмные участки корабля.
— Талос, — голос прозвучал через вокс свистящим шипением.
— Говори, Узас.
— Они послали новобранцев охотиться на нас, брат. Я даже должен был прервать режим Поиска Добычи, чтобы удостовериться, что мои глаза видят правду. Новобранцы. Против нас.
— Избавь меня от своего негодования. Что ты хочешь?
Ответом Узаса был низкий рык и потрескивание мёртвого вокса. Талос пропустил это мимо ушей. Он уже давно скучал от Узаса, который ноет каждый раз, когда они встречаются с недостойной добычей.
— Кирион, — проговорил он в вокс.
— Да. Талос?
— Конечно.
— Прости меня. Я подумал, что это будет Узас с ещё одной напыщенной речью. Я слышу, по твоим палубам ползают Ангелы. Эпические победы будут получены в резне их младенцев, а?
Талос не сдержал тихого вздоха. — Вы почти готовы?
— Этот халк пуст как голова Узаса, брат. Никакой ценности. Нет даже сервитора, которого можно украсть. Я возвращаюсь на абордажную капсулу. Или тебе нужна помощь, чтобы перестрелять Ангельских детей?
Талос прервал вокс-канал, так как он начал преследование. Высадка была бесплодной. Время возвращаться. С пустыми руками и всё ещё отчаянно нуждаясь в снаряжении. Это… Это пиратство оскорбляло его, так же как и всегда, с тех пор как они были отрезаны от Легиона десятилетия назад. Чуму на давно мёртвого Вармастера и его ошибки, которые всё ещё отдаются эхом сегодня. Проклятие ночи — VIII Легион был разрушен и рассеян среди звёзд.
Раздробленные. Выживающие как несоизмеримые боевые банды — разбитое эхо единства Орденов лояльных Астартес.
Грехи отца.
Эта любопытная засада Ангелов, которые выследили их здесь, была не более чем незначительная диверсия. Талос был близок к тому, что бы запросить командование об эвакуации, выследив и убив последнего из новобранцев, когда его вокс ожил снова.
— Брат, — сказал Ксарл, — я нашёл Ангелов.
— Так же как Узас и я. Убей их быстро и давайте возвращаться на Договор.
— Нет, Талос, — голос Ксарла окрасился гневом. — Не новобранцы. Настоящие Ангелы.
Повелители Ночи Первого Когтя, Десятой Роты, собирались вместе как дикие волки. Следуя через тёмные каюты корабля, четыре Астартес встретились в тенях, переговариваясь по своим вокс-каналам, приседая с оружием, готовым к бою.
В руках Талоса, древний клинок Аурум, ловивший небольшие остатки света, вспыхивая во время движения.
— Их пятеро, — Ксарл говорил низко, его голос содержал подавляемое рвение. — Мы можем взять пятерых. Они гордо стоят в отсеке управления, недалеко от нашей абордажной капсулы. Он мучил свой болтер. — Мы можем взять пятерых, — повторил он.
Узас фыркнул на это.
— Это твоя вина, ты знаешь, — хихикая, сказал Кирион, кивая на Талоса. — Ты и этот проклятый меч.
— Он делает вещи интереснее, — ответил Талос. — И я лелею каждое проклятие, которое кричит мне их Орден.
Он перестал говорить, на мгновение сузив свои глаза. Череполикий шлем Кириона расплылся перед ним. Так же как и Ксарла. Звук отдалённой стрельбы болтера отозвался в его ушах, не искажённый слабым потрескиванием отфильтрованного шлемом шума. Не настоящий звук. Не настоящее воспоминание. Но что-то родственное этим двум понятиям.
— У меня… есть… — Талос мигнул, чтобы очистить его исчезающее видение. Тени обширных событий заслоняли его зрение, — … есть план…
— Брат? — спросил Кирион.
Талос вздрогнул, его сервоприводы ответили рычанием на это движение. Закреплённый магнитами к его бедру, его болтер не упал на палубу, чего не скажешь о его золотом клинке. Он с лязгом загремел об стальной пол.
